Его любимая скрипачка - Мишель Смарт Страница 24

Амалия протяжно выдохнула и горько рассмеялась.

— Он любил ее, но он знал, что, если я останусь с ней, она будет и дальше надо мной издеваться. С тех пор я наблюдала, как моя мать меняет любовников. Я знаю, если бы я была сильнее, они не развелись бы…

— Нет. — Талос прервал ее. — Ты не виновата. Ты была ребенком. Виновата твоя мать.

Она кивнула, испытывая облегчение от того, что он ее понимает.

— В Агоне у меня появилось время подумать. Хотя мой отец получил единоличную опеку надо мной, он никогда не запрещал мне видеться с матерью. Я по-прежнему провожу с ней праздники и уик-энды. Он не переставал любить ее, но чувствовал, что должен прежде всего думать о моем благополучии. Я видела, как они страдают друг без друга, и знала, что это моя вина. Мне казалось, я разрушила их жизни. Я наказывала себя, потому что подсознательно считала, что не заслужила иметь будущее, о котором я мечтала. Я создала себе хорошую, безопасную жизнь и думала, что этого достаточно.

— А сейчас? — спросил Талос. — Ты уже многое преодолела. Ты играла для меня. Твой оркестр приедет сюда завтра, и мы увидим, насколько успешно ты преодолела свой страх. Но я верю, что у тебя все получится, певчая птичка. Ты должна хотеть этого для себя, независимо от последствий.

Она опустила голову:

— А какие могут быть последствия?

— Я не знаю, — честно произнес он. — Я предпочел бы этого не знать.

— Я тоже. — Она грустно улыбнулась. — Мне трудно свыкнуться с мыслью, что мужчина, с которым я сплю, и тот грубиян, который проник в мой дом в Париже, один и тот же человек.

— Я не буду извиняться за свое поведение. Когда речь идет о моей семье и моей стране, я добиваюсь своего любыми методами.

— Я в этом не сомневаюсь. — Она переплела пальцы руки с его пальцами. — Почему тебе так важна эта гала-вечеринка? Я понимаю, что один монарх успешно правил страной полвека, но, по-моему, причина не только в этом.

— По-твоему, этого недостаточно? — Он уклонился от ответа. — Пятьдесят лет правления не просто подвиг. В Агоне большинство монархов отрекались от престола, когда их наследник достигал возраста сорока лет, и наслаждались выходом на пенсию. Наследник моего деда умер до достижения этого возраста, поэтому у деда не осталось выбора, кроме как править страной. И он делал это с достоинством и гордостью. Гелиосу будет сорок четыре года.

Прежде чем она успела задать еще один вопрос, Талос притянул ее к себе и перевернул на спину, а потом жадно припал к ее губам.

Талос задремал. Амалия осторожно провела пальцем по его полной верхней губе.

Она рассказала ему все о стыде и позоре, который она испытала на вечеринке по случаю дня рождения своей матери. После признания Талосу она почувствовала, как у нее стало легко на душе. Он был прав — она ни в чем не виновата. Она была еще ребенком.

Талос украл ее сердце, и она удивилась, что не хочет сопротивляться своей любви к нему. Но она не имеет права требовать от него взаимности. Нет, она не позволит себе глупо надеяться на чудо. Она будет с благодарностью помнить то время, что провела с ним на Агоне. Когда придет время, она уйдет с высоко поднятой головой и вернется к своей прежней жизни.

Амалия моргнула.

Захочет ли она возвращаться к своему спокойному, уютному существованию?

Ее кожа покрылась мурашками при мысли о будущем.

Когда-то она была в ужасе от страсти и любви. С Талосом она испытала и то и другое и по-прежнему жива. Он заставил ее чувствовать себя живой.

Все стены, которыми она отгородилась от мира, чтобы наказать себя, демонтированы, и перед ней открывается будущее. Главное, чтобы она его не боялась.

Талос прирожденный боец. Он заставил Амалию бороться и помог ей найти способ разбудить собственного внутреннего воина.

Встав с кровати, она надела черную футболку и спустилась по лестнице в гостиную. Там она взяла скрипку и настроила ее, а потом вернулась в спальню.

Как только Амалия села на краю кровати, он открыл глаза.

Ее сердце колотилось как сумасшедшее, она застенчиво улыбнулась ему. Закрыв глаза, она поместила скрипку под подбородком и подняла руку со смычком.

Зазвучала последняя музыкальная пьеса его бабушки. Талос в мгновение ока проснулся, как только Амалия заиграла. Ему казалось, что он вернулся на четверть века назад, в свое детство, когда его мир рухнул.

Если раньше он жаждал услышать ее игру, то теперь хотел вырвать скрипку из ее рук и вышвырнуть инструмент в окно. Но он был не в силах пошевелиться, чтобы остановить музыку. На него нахлынули воспоминания. Он оказался так же бессилен, как в тот день, когда ему было семь лет и он не сумел остановить собственного отца, который избивал свою жену.

Вспоминая те ужасные времена, он чувствовал, как его душа тем не менее успокаивается. Воспоминания уходили на второй план, уступая место прекрасной музыке.

Ему казалось, что он слушает игру влюбленного духа. Если Талос закроет глаза, то увидит перед собой свою бабушку. Но бабушки рядом не было. Рядом с ним была Амалия, которая с любовью и сочувствием интерпретировала музыку Рэи Каллиакис.

Игра Амалии стала для него настоящим подарком судьбы.

Доиграв до конца, она открыла глаза, и он прочел в них тревогу. От избытка эмоций сердце едва не выскочило у него из груди.

Он провел рукой по своему лицу и вдохнул через нос, стараясь успокоиться.

— Когда мои родители умерли, я страдал от ужасных кошмаров, — хрипло произнес он. — Моя бабушка приходила ко мне и садилась на кровать, как ты сейчас, и играла для меня, пока я не засыпал снова.

Амалия не ответила; ее глаза были широко раскрыты и наполнены эмоциями.

— Ты возродила ее музыку, — просто сказал он.

Она прижала скрипку к груди.

— Это самая красивая пьеса, которую я когда-либо играла. И я буду играть ее на гала-вечеринке для твоего деда.

При виде ее решимости у него сжалось сердце. Он знал, что ее битва со страхами еще не выиграна, но она будет с ними бороться. Что-то в ее взгляде говорило ему, что она не станет сражаться со страхами исключительно из-за контракта и последствий, которые могут наступить в случае ее провала.

Он вдруг подумал, что она будет бороться ради него.