Прикоснуться губами к рассвету - Джулия Леви Страница 24

Возвращение в фамильное гнездо. Можете себе представить, что меня ждало дома? Да. Допрос с пристрастием. Я, конечно, надеялась, что мои родители укатили к бабушке и дедушке — родителям отца. Но я напрасно на это рассчитывала. Мама встретила меня на лестнице, как раз поднимаясь на второй этаж с китайской вазой в руках, которую она переставляла из кабинета отца в свою спальню, когда они ругались. А ругались они в основном из-за меня.

— О! А вот и наша любительница экзотики! Ну и какого… — мама хотела выругаться, но сдержалась. — Скажи на милость, что ты там забыла? За каким таким срочным делом тебя понесло черт знает куда? Только не говори, что ты ездила туда к своему новому другу? Что? О! Это правда! О нет, только не это. Роберт! Ты слышал? — запричитала мама, засеменив к отцу в кабинет.

— Мама. Я ездила к друзьям, — решила соврать я. У меня не было сил оправдываться. Я так и не придумала, как рассказать родителям о Мете, как его вообще можно было представить моей сумасшедшей семейке.

— Ты серьезно?

— Да, — рявкнула я в порыве гнева и усталости.

— Только не нужно говорить в таком тоне! Поклянись, что это правда, — остановившись на пороге в кабинет отца, велела мама. От усталости и сильного желания спать вместо двух скрещенных пальцев я показала один средний. Если честно, мне было все равно, что она подумает. Меня начинало злить, что мои дражайшие родители решали, что для меня хорошо, а что плохо, что мне важно, а без чего я могу обойтись. Поднявшись к себе, я упала от усталости на кровать и решила, что душ приму после того, как посплю, и решу, как действовать дальше.

Вечером, когда я все-таки смогла проснуться, я не спешила выходить из комнаты. Я лежала и вспоминала свой первый Новый год вне дома, да еще плюс с любимым мужчиной.

— Тук-тук-тук, — родители, видимо, не собирались оставлять меня в покое. Постучав предупредительно в дверь, они осторожно заглянули ко мне в комнату и, убедившись, что я не сплю, прошли дальше, присаживаясь с противоположных сторон на мою кровать. Они настороженно смотрели на меня и молчали, а я, выглядывая одним глазом из-под одеяла, хлопала ресницами, переводя поочередно взгляд с отца на маму, и тоже выжидала. Но их терпение лопнуло быстрее, и они начали разговор первыми.

— Тони, — отец сделал паузу. — Мы с мамой очень тебя любим. Ты же знаешь, что мы с радостью всегда шли тебе навстречу. Очень часто мы потакали твоим капризам, закрывали глаза на твои шалости. Ты выросла, но, по-моему, до сих пор не готова отвечать за свои поступки. Когда я звонил тебе, то не поверил — я решил, что ты специально так сказала, чтобы позлить меня… Так вот, сейчас спрашиваю у тебя снова: «Это правда, что сказала мама?»

— А что сказала мама? — я вылезла из-под одеяла и, сцепив на груди руки, приготовилась отражать словесные атаки родителей.

— Что ты действительно ездила к друзьям в Стамбул, — отец так посмотрел на меня, как будто умолял, чтобы я сказала, что это был всего лишь розыгрыш.

— Да, я ездила в Стамбул, — ответила я, глядя прямо перед собой.

— К друзьям? — отец явно начинал терять терпение.

— К другу, — уточнила я.

— Тони, прекрати нас с матерью изводить, — еще больше напрягся отец.

— Вы сами изводите себя! Вы навязали мне в друзья этого долбаного задрота Дастина с его плоскими манерками и даже не захотели узнать, чего хочу я! — закричала я на всю комнату, вскакивая на кровати. Я сорвалась. Меня больше не волновало, что своей выходкой я могла оскорбить чувства отца и матери. Они были уверены, что до сих пор имеют право контролировать меня и мои желания.

— Тогда отвечай четко, черт тебя побери, почему ты, не предупредив нас с матерью, удрала черт знает куда и черт знает к кому?! — спросил таким же тоном отец.

— Роберт, умоляю, не кричи на нее! — бросившись успокаивать отца, воскликнула мама.

— Да, да, извини, Иви, — похлопав маму по руке, ответил отец. — Мы тут с ума сходили, не зная, где ты и что с тобой! А она еще выказывает недовольство, что мы ее расспрашиваем. Мы имеем право знать, где и с кем проводит время наша дочь, — уже спокойнее ответил отец.

— Да! Я была в Стамбуле у моего любимого человека. Довольны? — я встала в позу, посчитав, что скрывать свою любовь нечестно и очень глупо. За нее надо бороться.

— Так! — воскликнул отец. — У кого ты была? У любовника? В Стамбуле?! Умница! А почище никого не могла найти?! На свете что, больше мужиков нет? О Боже! Турок! И чем же занимается этот твой дружок? — отец, по-моему, перестал контролировать себя и вообще перестал соображать.

— Роберт, что ты такое говоришь? — не зная, на чью сторону встать, запричитала мама.