Грех - Наталия Рощина Страница 24

— Стыдно, Слава. В любом случае так кричать — недостойно. Вы же мужчина. Разве можно…

— Проходите куда шли, Елена Георгиевна! — На его раскрасневшемся лице не было и намека на привычное дружелюбие. Вмиг забыв о ее существовании, он обернулся к жене: — А ты заходи в квартиру. Быстро!

— И не подумаю! Пусть все слышат И не груби Елене Георгиевне! — срывающимся голосом завизжала Карина.

Очередной виток ссоры, в котором Деревская обвинила себя. Не нужно было ей вмешиваться. В этой семье разборки — дело привычное. И на этот раз миротворческая деятельность Елены потерпела крах. Сколько раз Иван просил ее не вмешиваться!

— Да к черту вас всех! Добренькие какие! — истошно завопил Слава, силой затаскивая Карину в квартиру. Грохот закрываемой двери больно ударил по барабанным перепонкам.

Елена сжалась, какое-то время стояла неподвижно. Потом помчалась к себе. Дрожащими руками открыла дверь, бросила сумки в коридоре и стремительно вошла в кабинет Ивана.

— Ты же обещала не делать этого, — укоризненно буркнул Иван. Елена рассказала ему о своей неудачной попытке примирить Тарасовых. — Лена, чужая семья — тьма непроглядная. Хватит выступать мировым судьей.

Иван говорил, продолжая делать записи. Наконец он оторвался от бумаг и пристально посмотрел на жену. Ее недовольство было очевидно.

— Если бы не мое вмешательство…

Никто не понимает, что это ее способ заполнить пустоту в своей пресной жизни. Елена из кожи вон лезет, участвуя в жизни Громовых, Тарасовых. Она будет поучать, советовать, вмешиваться, потому что это придает ей значимость в собственных глазах.

— Не хочу ничего слушать! — Иван демонстративно прижал ладони к ушам. Увидев, что жена замолчала, медленно опустил руки. — Разберись в своих проблемах, а потом давай советы другим.

— Не груби. Кажется, я не давала повода.

— Ну, прости. Просто я хочу сказать… Они и без тебя помирятся. Есть одно прекрасное средство на все времена. Тебе оно тоже известно.

Елена удивленно подняла брови. Ах, да. Наверняка речь идет о сексуальной неудовлетворенности Деревского. У него все проблемы сводятся к этому. Иван никак не может забыть их быстрый секс в ванной? Господи, да у нее затекли ноги, разболелась спина, и единственной мыслью было поскорее покончить с этим безумием. Она в который раз симулировала оргазм, а он ничего не понял. Еще бы, столько лет одно и то же. Отшлифовала мастерство притворства. Самое смешное, что на следующий день у Ивана хватило наглости с усмешкой предложить ей не останавливаться на достигнутом. Она ответила что-то резкое. Как он мог подумать, что с ней можно вот так? Деревской хочет поставить все точки над «i»? Ради бога, но только тогда, когда она сама посчитает нужным.

После ее отказа и откровенной дерзости Иван надулся, стал задерживаться по вечерам в кабинете и ложиться там же спать на диване. Очередной кабинетный период. Деревской озабочен собственными переживаниями. Эгоист. Зациклился. Он не понимает, что ей ни к чему революционные перемены. В конце концов, она уже не в том возрасте. Ее вполне устраивает их широкая кровать, полумрак. Для полноты ощущений ей вовсе не нужно заниматься любовью в ванной. В этом нет никакой экзотики. Для нее — нет. Неужели он этого не понимает? Хотя чего она от него хочет? Ведь дело не в бра, не в полумраке. Все дело в том, насколько она вообще хочет близости с этим мужчиной. Они никогда не разговаривают на эту тему.

— В чем мне нужно разбираться? — Елена направилась к выходу из кабинета. — Разве только в том, что пора принести тебе постель вместо покрывала. Принести твою подушку вместо крошечных диванных подушечек.

— Заботишься? — Ирония Ивана граничила с издевкой. — Я уже привыкаю.

— Ты не понял. Я хочу сохранить в нормальном состоянии покрывало и диванные подушки с шелковой вышивкой. Ручная работа все-таки. — Глядя в пустые, равнодушные глаза мужа, Елена почувствовала нарастающее раздражение. — Надеюсь, я не нарушу твои планы?

— Планы? Буду только благодарен. Покрывало действительно нужно поберечь, а о подушках я не подумал. Я всегда говорил, что ты отличная хозяйка, — вернувшись к записям, произнес Иван.

Он больше не смотрел в ее сторону и поэтому не увидел, каким взглядом она его наградила. В эту минуту Елена его ненавидела. Если бы не он, она еще могла бы стать счастливой. Сколько лет она терзает себя! Сколько лет фантазирует о том, как сложилась бы ее судьба, не сломайся она тогда. Матвеев сказал, что ее обязательно сделает счастливой другой. Почему она решила, что этот «другой» Деревской?

Иван в это время только делал вид, что невероятно занят. Он не мог сосредоточиться. Раздражение дошло до критической отметки. Самое время выдумать несуществующую командировку и провести два-три дня с Машей. Правда, все это будет замечательно, если она оставит свои «штучки», шуточки о беременности, например. Нет, становиться узником ее однокомнатной квартиры — не самый идеальный вариант. Иван насупился — нет в жизни счастья. Нет покоя.

— Знаешь, а ты поступаешь нечестно! — решительно направлявшаяся к выходу Елена вдруг остановилась и резко повернулась к Ивану.

— Что еще? — Он был недоволен, что разговор не окончен.

— Ты говоришь, мне нужно разобраться в наших семейных делах?

— Что-то вроде того.

— А ты не боишься за свою репутацию? — прошептала Елена. От волнения у нее сел голос.

— Это уже интересно. — Иван улыбался, но внутри у него все оборвалось.

— Ты думаешь, я ничего не замечаю? — Елена прикрыла дверь.

Она не хотела, чтобы их разговор услышали дети. Филипп и Арсений дома. Из комнаты младшего доносился шум: мальчики играли. Елена придерживалась мнения, что дети не должны становиться свидетелями разборок взрослых. Сейчас она собралась затронуть щекотливую тему. Женская интуиция подсказывала, что муж изменяет ей с очередной любовницей. Елена была уверена, что не ошибается. Пора поговорить об этом. К черту компромиссы! Она устала от лжи.

Елена оперлась о письменный стол мужа. Ивану хотелось вскочить, но он продолжал улыбаться, постукивая ручкой по столу.

— Договаривай, Леночка.

— У тебя кто-то есть. Я точно это знаю.

— Лена, ради бога!.. — Иван надеялся, что выглядит убедительно.

— Не время о боге, Ваня! — Елена села на стул напротив.

— Что ты задумала?

— Я хочу знать, когда закончатся твои романы на стороне?

— Романы. Ага, значит, их было несколько? — Иван демонстративно бросил ручку. — Сколько же, просвети меня?

— Не юродствуй. Твоя любовница предпочитает настолько крепкие духи, что, возвращаясь от нее, ты приносишь в наш дом чужой запах. Это запах греха. Ты предал нашу любовь.

— Любовь? Да о чем ты говоришь, Елена?! О какой любви речь, когда ты заставляешь себя ложиться в постель?!. Тебя воротит от одной мысли о сексе. У тебя извечная головная боль или вздутие живота.