Здравствуй, Даша! - Микола Адам Страница 24

Даша ходила по сцене, словно учитель в классе, останавливалась, когда задумывалась над словом, более уместным в том или ином предложении, радовалась, как ребенок, найденному. А потом поймала себя на мысли, что выражается как-то по книжному и внезапно смолкла. Хотя, в принципе, уже и так все сказала. Николай Михайлович захлопал в ладоши.

– Вы чё, издеваетесь? – неправильно оценила его жест Даша.

– Наоборот, – похвалил Николай Михайлович. – Все прекрасно. Даже замечательно, я бы сказал. Мне нравится ход твоих рассуждений. Значит, читала ты вдумчиво. Надеюсь, не передумала играть?

– Нет, – ответила Даша.

– Ну, тогда, – решил режиссер, – завтра первая репетиция.

– Слова учить? – уточнила Даша.

– Пока не надо, – разрешил Николай Михайлович. – Вы с Таней запомните слова по ходу. Начнем мы с другого.

– С чего?

– Ну, завтра и узнаешь.

На сцену влетела запыхавшаяся Павловская, растрепанная и раскрасневшаяся.

– Там… – глотала она воздух, – там… Николай Михайлович… Юлька в коматозе… Пиноккио… порезали.

ЭПИЗОД 20

После школы Коля Пиноккио домой не спешил. Он набрал номер Юли Пересильд и попросил о встрече, мотивируя просьбу закреплением вчерашнего урока. Коля хотел еще раз проверить новоприобретенные навыки, ну, и конечно, лишний раз увидеться с девочкой, обнять ее, поцеловать. Проведение времени с ней гораздо приятнее, чем сидение одному за компьютером в собственной комнате. Да и не тянуло больше Пиноккио ни к компу, ни к книгам, ни к стихам в блокноте, спрятанным под матрасом. Он познал тайну физических отношений между «он и она». Они больше его волновали теперь, чем придуманные кем-то. Юля согласилась встретиться сразу же, как только услышала просьбу. Ей вообще было приятно, что Пиноккио позвонил. Она собиралась сама, но он ее опередил, чем сильно порадовал. Они договорились увидеться на их месте на пустыре. И Коля сказал, что он уже выдвигается.

Хвалей подслушал разговор Пиноккио по телефону. Это вышло случайно. Он понял, что Коля общался с какой-то девчонкой и явно приглашал ее на свидание. Планы Хвалея мгновенно изменились. Он не хотел ждать до вечера. Гораздо интереснее напасть на Пиноккио в присутствии его чувихи и измодаговать у нее на глазах. Пускай знает, что нечего пасть раскрывать тогда, когда его никто не просит, и запомнит навсегда свое место. Нечего нос свой высовывать и «прыгать» не по теме.

Хвалей позвонил Касыму, сообщил новости. Тот принял доводы Хвалея, как разумные, поддержал его, сказал, что будет скоро с «пацанами». Только нужно уточнить маршрут. Хвалей обещал, что проследит за Пиноккио, не проблема. Тем более что он и так шел, немного отстав, чтобы не сильно бросалось в глаза, за одноклассником.

Пустырь, куда привел его Коля Пиноккио, сам того не желая, Хвалею понравился. Даже лучше, чем летняя сцена. Там лес, деревья вокруг, а значит, невольные помощники. Здесь пустота. Кроме ветра никакого помощника. Жилые дома, хоть и близковато, но слепы, поскольку обитатели его, в основном, еще на работе. Проблем не должно возникнуть никаках. Хвалей набрал Касыма, сказал, где он, запасся терпением, укрывшись за стеной последнего дома, первого от пустыря. За Пиноккио он не следил больше. Куда тот денется? Сам же позвал на пустырь девчонку. Интересно, кого? Неужели Белую?!.

Касым с подругой и несколькими верными дружбанами не заставили себя долго ждать.

– Где голубки? – сразу спросил Касым Хвалея.

– Пока Пиноккио один, – ответил тот. – Наша эмочка задерживается.

– Кто? – не понял Касым.

– Да, Белая, одноклассница моя размалеванная, из-за которой это чмо поперло на меня, – объяснил Хвалей.

– Уверен, что она? – сомневался Касым.

– А кто еще в его сторону глянет? – усмехнулся Хвалей. – Ни рожи, ни кожи. Да и Белая тоже. В общем, идеальная пара. С чего бы ему впрягаться за нее тогда?…

– Наверное ты прав, – обронил Касым и добавил: – Ладно, пошли…

– А ее ждать не будем? – спросил Хвалей.

– Она придет, по-любому, если они забились, – ответил Касым. – Если и пропустит малость – фигня.

Они двинулись цепью к Пиноккио.

Коля не испугался. Он услышал звук шагов, обернулся, думая, что это Юля. Улыбнулся, увидев приближающуюся компанию. Он чувствовал, что будет не так, как обещал Касым. Разве можно верить ублюдкам? Вероятно, ему верят приемные родители. Он для них каждый день играет спектакль, изображая театр одного актера. В детдоме многому, волей-неволей, учишься. С чего Пиноккио взял, что Касым посчитал его за человека? В их среде не принято относиться с уважением к тому, кто читает книжки, готовится к урокам и носит очки. Пиноккио вообще для них недочеловек, недоразумение, посмевшее тявкать на одного из них. Это не опасно. Неприемлемо для авторитета.

Коля снял пиджак, аккуратно сложил, положил на землю. Скрестив на груди руки, ждал.

Касым с подругой, Хвалей и остальные подошли вплотную, встали кругом, чтобы Пиноккио не вздумалось вдруг бежать. Куда, правда? За спиной лежали друг на друге бетонные плиты двухметровой высоты.

– Ждешь кого? – спросил Колю Касым.

– Тебе зачем? – отозвался Пиноккио.

– Так просто. Любопытства ради, – Касым закурил.

– Признался бы, что девочку ждешь, – сказала подруга Касыма – Инна Гурло – дочка главного редактора местной газеты, – чё тут такого-то?

– Чего надо? – проигнорировал ее слова Пиноккио.

– Уважения, – произнес Касым. – Встань на колени и попроси прощения у Хвалея. Только в присутствии своей дамы сердца, разумеется. А завтра принесешь компенсацию в виде ста американских рублей за моральный ущерб. И разойдемся мирно. Живи дальше.

– Касым, ты чё?! – не согласен был с решением «босса» Хвалей.

– Заткнись! – прикрикнул на него Касым. – Ну, так как? – к Коле Пиноккио.

– Никак, – ответит тот. – Я вас не боюсь.

– Жаль, – произнес Касым. – Очень жаль, – повторил, встретившись с взглядом Пиноккио, в котором не увидел ни капли страха. – Он твой, Хвалей, – сделал несколько шагов назад, его примеру последовало остальное «оцепление».

– Белую ждать точно не будем? – еще раз, для уточнения, спросил Хвалей.

– Да придет она, не парься, – отозвался Касым. – С ней позже разберемся.

– Ну, чё, Пиноккио, – усмехнулся Коле Хвалей, – станцуем?

Он выбросил ногу вперед, словно выплюнул, которая вонзилась под колено Пиноккио. Коля упал от боли и от неожиданности на здоровое колено. Хвалей той же ногой провел боковой удар справа по челюсти. Колю швырнуло на землю. Очки отлетели от удара куда-то в сторону. Изо рта потекла кровь. В голове зашумело и зазвинело. К горлу подступил тошнотворный комок.

– Вставай! – прыгал над ним Хвалей.