Две ночи в Лондоне - Джессика Гилмор Страница 24

Собственные изменения пьянили. Она слишком долго верила внутреннему голосу, твердившему, что еще слишком молода, неопытна и ей не хватает образования, чтобы исполнить все задуманное, а оказалось, что каким-то образом за годы в Тренгарте ей удалось многое постичь в своей профессии.

Она была в авангарде. Ей известно, что интересно читать людям, как удобнее покупать, что им нравится, что нет, что оставляет равнодушными. Ведь встречи в книжном клубе она всегда старалась организовать так, чтобы услышать полярные мнения.

Элли была счастлива оказаться среди тех, кто ее понимает, знает, что такое стандартный международный номер книги, кто способен прийти в восторг при виде удачной обложки и с нетерпением ждет новых изданий. Они фыркали, увидев экземпляр в мягком переплете. Элли наконец-то очутилась в своей стихии.

И Макс позволил ей в полной мере насладиться свободой.

Впрочем, сам он едва ли хорошо проводил время. Разумеется, у стороннего наблюдателя не вызвало бы сомнений, что он доволен собой. Движения естественны, поза во время беседы расслабленная, на лице улыбка. Но, приглядевшись, можно было заметить, что плечи напряжены, вокруг глаз появились морщинки. Все это подсказывало Элли, что он скрывает свои истинные чувства.

Неудивительно, что в обществе профессионалов в своей отрасли разговоры о «Ди-эл медиа» велись повсеместно. У Макса не было возможности сделать и шага, чтобы не привлечь внимания, не поймать косой взгляд. Не пришлось расслабиться и во время фуршета, похожего на ужин в миниатюре. Официанты разносили подносы с канапе, крошечными пирожками, завитками листьев салата с закусками, ленты сыров с фруктами.

Обычно слово «фуршет» вызывало у Элли дрожь, но сегодня она легко справилась с этой задачей, несмотря на новые туфли на пугающе высоких каблуках. Держа в одной руке бокал с вином, она подхватывала с подноса очередной деликатес и продолжала разговор. Это намного увлекательнее викторины в «Трех селедках». Пожалуй, за исключением того вечера, когда она стала победительницей. Это было впечатляюще.

– Итак, ваш фестиваль спонсирует «Ди-эл медиа»?

Элли вздрогнула и поспешила напомнить себе, что беседует с агентом, настоящим литературным агентом, чьими клиентами были несколько ее любимых писателей.

Взгляд мужчины стал напряженным.

– Означает ли это, что вы будете работать только с их авторами?

– О нет! – Она впервые об этом слышала. Похоже, в этом мире новости разносятся с той же скоростью, что и в Тренгарте. И отличаются той же достоверностью. – Фестиваль организуется на личные средства Демельзы Лавдей. Директором будет Макс Лавдей, но как частное лицо, член семьи, а не в качестве представителя компании.

– Хорошая новость. Если хотя бы половина того, что я слышал, правда. – Он вопросительно посмотрел на Элли. – Говорят, половина издательского дома будет продана.

– А я слышал, что они переходят на цифровой формат, – добавил подошедший мужчина.

– В любом случае меня беспокоит судьба моих клиентов, которые с ними работают.

– Слухи о проблемах в «Ди-эл медиа» сильно преувеличены, – раздался за ее спиной голос Макса. – Вы знаете, мы осваиваем новое и храним традиции. – Он улыбнулся и повернулся к ней: – Элли, вскоре начнется церемония награждения, номинантов просят подготовиться. Прошу меня простить, дела. Вот моя карточка, позвоните, буду рад продолжить начатый разговор.

Он говорил спокойно и уверенно, пожалуй, немного высокомерно, но по тому, как крепко сжимал ее руку, Элли поняла его истинные чувства.

– Стервятники, – прошипел он, когда они отошли в сторону.

– Им просто интересно.

– Не просто, Элли. Они отлично делают свою работу. Подобные слухи могут разрушить бизнес быстрее, чем волна песочный замок. Ты слышала, что сказал Том Эдгар? А он человек очень влиятельный.

– И что ты намерен делать?

– Прямо сейчас? Улыбаться, все отрицать и постараться сделать все от меня зависящее, чтобы ты хорошо провела время. А завтра… Завтра предстоит принять серьезные решения. Но сегодняшний вечер только мой. И твой. Будем готовы поднять бокал за твой успех на церемонии года.

Элли весело рассмеялась, ее щеки порозовели.

– Тихо, Макс. Ты же в Англии. Мы не должны хвастаться достижениями, напротив, надо смущенно потупить глаза и сказать, что я считаю каждого претендента гораздо достойнее меня.

– Да, но сегодня рядом с тобой невежественный янки, а мы любим во всеуслышание заявлять о своих успехах.

– Но я ведь не победила.

– Пока. – Макс, видимо, расслабился. Морщинки и складки у рта разгладились. – Я, например, готов очень громко порадоваться за тебя.

– Ш-ш-ш. – Элли счастливо улыбнулась. – Уже начинается.

Церемония оказалась очень длинной. Похоже, организаторы решили отметить всех, имеющих отношение к книжному делу, включая блогеров и торговых представителей. Элли переминалась с ноги на ногу, сетуя, что не походила немного в туфлях, прежде чем их купить.

– Держись, – прошептал ей на ухо Макс. Его теплое дыхание щекотало шею, и у нее возникло ощущение, что в животе завозились одновременно полдюжины непоседливых котят.

– Я уже жалею, что мы пришли, – пробормотала она, ощущая, как сильные ладони подпирают ее сзади. Боится, что она упадет или сбежит? Пожалуй, только не в этих туфлях.

Лучший магазин сети, лучший работник книжного магазина, лучший организатор мероприятий.

Премии, премии. Боль в ногах становилась все нестерпимее с каждой минутой.

– Элли Скотт!

Ее имя разлетелось по залу, встреченное аплодисментами и даже восторженными возгласами. Она замерла на месте и неуверенно огляделась.

– Я?

– Иди же, – подтолкнул Макс. – Тебя ждут.

Она не лгала, уверяя, что не ждет победы, поскольку просто занималась любимым делом в маленьком магазинчике во многих милях от столицы. Кто может ее знать? Она была уверена, что награду получит кто-то из большого города, поэтому даже не удосужилась подготовить речь. Из головы не шло счастливое лицо Макса и его радостные крики. Задумавшись, Элли даже споткнулась, поднимаясь на сцену. Повернувшись, увидела ослепляющие огни и лица людей, многих людей, которые смотрели на нее и улыбались в ожидании того, что она им скажет.

Элли опять оказалась одна под светом софитов, наедине с залом, как когда-то в школе на занятиях драматического кружка, которые так любила. Сейчас она совсем не была похожа на ту девочку, которая жадно ловила внимание публики, однако, вспомнив о себе прежней, немного воспарила духом, расправила плечи, даже голос стал сильнее и увереннее.

– Когда я открыла магазин, люди называли меня сумасшедшей. – По залу пробежал ропот удивления. То, что ее слова вызывали реакцию, ободряло. – Все считали, что лучше было бы открыть кафе и поставить на полку несколько книг. Теперь у меня есть кофеварка, но во главе угла по-прежнему остаются книги.