Учебный роман - Кристин Уокер Страница 24

Ну вот, звонок в дверь. Когда папа открыл, я реально офигела. Это был, несомненно, дядя Томми, но выглядел он совсем не так, как раньше. Он смотрелся просто прекрасно. Причесанный. Побритый. В рубашке и брюках. Но дело не только в том, что он стал лучше следить за собой. Он теперь… просто светился.

Бабушка спросила:

– А где твоя пара?

Дядя Томми ответил:

– Там, на улице. Но сначала я хочу вам кое-что сказать. Мы не просто друзья. Мы встречаемся. Мы любим друг друга.

Бабушка разволновалась, но от радости:

– Ой, Томми! У тебя появилась женщина! Я так за тебя рада. – И все такое.

Но дядя Томми притих. А потом сказал:

– Его зовут Алан. – Он сделал шаг в сторону, в дом вошел неописуемой красоты темноволосый мужчина. А глаза – точь-в-точь как мамина нефритовая подвеска, клянусь.

И бабушка говорит:

– Так это не та подруга? А где же Элен?

Красавчик едва сдержал улыбку. Дядя Томми ответил:

– Нет, мам. Не Элен. Алан. Мам, я гей.

Бабушка расплакалась и убежала, но вернулась минут через пять и осмотрела Алана с головы до ног. Потом сказала:

– Так, значит, ты не Элен. Работаешь?

Алан:

– Да, мэм. Я архитектор.

Бабушка:

– Болен чем-то таким?

Алан:

– Нет, абсолютно чист.

Бабушка:

– Давай-ка проясним два момента, мистер Абсолютно Чистый Архитектор. Во-первых, если обидишь моего мальчика – физически или морально, – я тебе ноги повыдергиваю. А во-вторых, я категорически запрещаю кому-либо называть меня «мэм». Я не старуха какая-нибудь. Можешь звать меня Агнессой.

Алан:

– Спасибо, Агнесса.

Бабушка:

– Иди возьми копчушку, Элен.

Папа расхохотался. Алан тоже посмеялся, но вежливо отказался, потому что он вегетарианец.

– Вегетарианец? – вскричала бабушка. – Ну, это уже чересчур! – А потом дяде Томми: – Ты-то хоть не вегетарианец?

– Нет, мам, – ответил он. – Я не против мяса.

Папа буркнул:

– Уж не сомневаюсь. – И мама стукнула его по руке.

Дядя Томми говорит:

– Мам, прости, если причинил тебе боль.

– Боль? Я сорок три года смотрела, как ты страдаешь. И сама мучилась из-за этого. Вот тогда было больно. А теперь, столько лет спустя… Мне, Томас Дэниель Шихан, уже не больно. Нет. Мне теперь легче. Жаль только, что целых сорок три года прошло впустую. – Она обняла дядю Томми и прошептала: – Малыш. Мой мальчик.

Момент мог бы стать прекрасным – хоть и странноватым, – знаменательным событием в нашей семье, если бы папа не сказанул:

– Погоди-ка. Так ты что, все это время знала, что он гей?

Она ответила:

– Мать знает своего сына.

Дядя Томми поцеловал ее в щеку:

– Спасибо, мам.

Папа сказал:

– Мне надо выпить. – Он налил большой стакан виски и плюхнулся на диван.

Мама села рядом с ним, взяла у него стакан, отпила большой глоток и вернула ему. Папа обнял ее и прижал к себе. Казалось, они только что поговорили о чем-то важном, хотя не произнесли ни слова вслух. Папа как будто сказал: «Не знаю, что и делать в такой ситуации». А мама ответила: «Я понимаю. Тебе непросто. Но я рядом». И папа: «Спасибо. За это я тебя и люблю».

Странно.

Но погодите! Потом стало еще интереснее. Через некоторое время мы с папой остались за столом вдвоем, он к тому времени выпил еще несколько стаканов виски. И был уже абсолютно никакой. И вот он поворачивается ко мне и говорит:

– Фиона, ты же не лесбиянка?

Я:

– Что?

Пьяный папа:

– Ну, парня у тебя никогда не было. И ты не очень… ну, не как все девочки.

Я:

– Ну спасибо, папочка.

ПП:

– Нет-нет-нет-нет. Я вовсе не хотел сказать, что ты какая-то не такая.

Я:

– Хорошо-о-о…

ПП:

– Не хочу, чтобы ты думала, что тебе нельзя быть такой, какая ты есть на самом деле, и что мы не будем любить тебя такой, какая ты есть, и что тебе нужно быть кем-то другим, кем ты быть на самом деле не хочешь, только ради нас, этого мы не хотим. Понимаешь?

Нет. Я не поняла.

– Ты о чем, пап?

Он отхлебнул еще:

– Я не хочу, чтобы ты целых сорок три года была несчастной. Вот и все.

– Папа. Папа. – Я постучала кулаком по столу, чтобы заставить его посмотреть на меня. – Яне лесбиянка. Просто я никому не нравлюсь.

Папа просвистел:

– Ссслава богу. Я так рад это ссслышать. – И упал лицом в тарелку.

Стоит ли говорить, что по дороге домой за рулем сидела мама.

Наверное, я пытаюсь этим сказать, что сложно пред угадать, с кем в итоге будешь жить. Можно годами мечтать об одном человеке, а счастье встретить с кем-то совершенно другим. Тот, про которого ты сначала думаешь, что у вас вообще ничего общего нет, может оказаться мужчиной твоей мечты. И ты это понимаешь, потому что сама рядом с ним становишься лучше. Он пробуждает в тебе все самое прекрасное, такое, о чем ты раньше и не знала, во что не могла поверить. И тебе очень повезло, если и ты оказываешь на него такое же волшебное воздействие.

Так что уж совсем невероятно, что люди как-то находят друг друга, потому что большинство изначально даже не там ищет.