Общество Жюльетты - Саша Грей Страница 24

Вибрации волнами проходят сквозь меня, оставляя после себя приятное теплое покалывание. Покалывают пальцы рук и ног, покалывают сами руки и ноги, покалывает вокруг живота.

Затем барабан начинает ухать внутри меня, ритмично пульсируя в паху и в голове, все громче и громче, громче и громче, пока у меня перед глазами не взрывается галактика звезд. Я лечу сквозь звездное скопление, вращаясь как гироскоп, дергаясь то в одну сторону, то в другую. Или это звезды летят сквозь меня, потому что я прикована к месту? Я не могу сдвинуться. Я нахожусь одновременно внутри и вне собственного тела. Я сама – галактика.

Затем становится черным-черно. Вокруг меня – кромешная тьма, как будто кто-то выключил свет во всей вселенной. Я повисла посреди бесконечности. В ней – ни света, ни звуков. Я нема и неподвижна. И еще я чувствую, что кто-то тянет меня за пижаму. Я не сопротивляюсь, я не чувствуя страха. Я позволяю извлечь себя из тела.

Меня, обнаженную, куда-то несут, я в мужских руках. Меня несут, как ребенка, такие большие руки, что мне кажется, будто они обнимают всю меня. Руки, которые несут меня, такие волосатые, что мне кажется, будто я укутана перьями. В этих руках я покачиваюсь, как в лодке на волнах океана. Тем не менее, я чувствую себя в безопасности – в большей безопасности, чем когда-либо раньше, – и мне тепло.

Тепло. Я понимаю, что это не тепло волосатых рук, не тепло от ощущения безопасности, а тепло солнечных лучей, которыми меня омывает яркое полуденное солнце. Лучи падают прямо на меня. Белый свет. Он ослепляет меня, обволакивает своим теплом.

И я снова ощущаю пульсацию у себя между ног, но на этот раз голова моя ясна. Я пробудилась и теперь в полном сознании. Слышу вокруг себя голоса. Они насмехаются надо мной. Неожиданно я чувствую себя уязвимой. Мне становится стыдно за мою наготу. Мне отчаянно хочется чем-нибудь накрыться и исчезнуть.

Но под рукой у меня ничего, ничего, кроме солнца. Поэтому я хватаю его и обматываюсь им, как полотенцем.

Все снова делается черным, и меня начинает бить дрожь.

Я рывком просыпаюсь – но Джека рядом со мной нет, и мне становится очень грустно, одиноко и тревожно. И я прикасаюсь к себе.

Джек возвращается домой ближе к полуночи. Уверена, назло мне. Я слышу, как открывается дверь, и бегу его встретить. Хочу обнять его, но он отстраняется.

– Кэтрин, нам нужно поговорить, – бесстрастно заявляет он.

Меня окатывает волной страха. Джек все еще зол на меня, и я не знаю, что произойдет дальше.

Он входит в гостиную, присаживается на край дивана и, переплетя пальцы рук, подается вперед. Я сижу на другом краю. Как ребенок, ожидающий, когда родители начнут его ругать.

– Думаю, нам какое-то время нужно пожить отдельно, – продолжает он, даже не поднимая глаз.

Мне как будто дали кулаком под дых. Окружающий мир треснул и разбился вдребезги.

Я говорю, что не понимаю его, и чувствую, как дрожит мой голос.

– Почему?

– Ты странно себя ведешь, – отвечает Джек.

– Что ты хочешь этим сказать? – спрашиваю я.

– Ты знаешь, что я хочу этим сказать, – отвечает он.

Я искренне не понимаю. Меня охватывает паника, я ничего не понимаю: Джек хладнокровно выталкивает меня из своей жизни, и мне до него не достучаться.

– Что я сделала?

– Если ты не знаешь, то нам не о чем говорить, – отвечает он.

– Прошу тебя, Джек. Не будь таким! – умоляю я.

Набегают слезы, я пытаюсь не расплакаться.

– Неужели нам нельзя поговорить? Что я сделала не так?

– Мне нужно уехать на несколько недель, – говорит он. – Будет полезно, если мы какое-то время поживем отдельно.

И добавляет, что уже принял решение и не позволит себя отговорить.

– Джек, прошу тебя!..

Я плачу и умоляю, надеясь растрогать его слезами. Он не поддается.

– Я собираюсь уехать уже завтра, – сообщает он.

Я в первый раз слышу об этом.

Я плачу и спрашиваю, на сколько дней он уезжает.

– На несколько дней, – отвечает он.

Это все, что он мне сообщает.

– Мы с тобой не расстаемся, – говорит он. – Мне просто нужно некоторое пространство.

– Хорошо, – бормочу я.

Мне это не нравится, но у меня нет выбора. Я не хочу отталкивать его и еще больше не хочу портить наши паршивые отношения.

– Сегодня я буду спать на этом диване, – сообщает он.

Я не хочу спать одна, но я знаю, что уговаривать его бессмысленно.

Я плачу до тех пор, пока не засыпаю, и когда пробуждаюсь, Джека в квартире нет. Без него здесь пусто.