Мадам Флер - Жаклин Санд Страница 24

– Ваша светлость…

– Видел его? Видел, кто это был?

– Нет. Только тень, а потом он метнулся туда и выстрелил, чтобы я за ним не шел, вероятно. У меня-то пистолета нет, – горестно вздохнул верный слуга.

– Ничего, ты молодец.

– Ваша светлость! – крикнул Франсуа, указывая куда-то за спину Сезару. Виконт обернулся. В стоявший дальше на улице знакомый экипаж садилась женщина – госпожа де Виньоль, воспользовавшись суматохой, не пожелала оставаться в доме Анри Жиффара. До Сезара донесся ее громкий возглас:

– Гони!

Лошади взяли с места рысью, перешедшей в галоп, и карета понеслась прочь.

– Ах, дьявольщина! – вскричал Франсуа.

– Коня моего веди! Быстро!

Слуга бегом скрылся за платанами, а Сезар ждал, стараясь унять дыхание. В него и госпожу де Виньоль стреляли – ставки повысились. Вот только в кого целили – в нее или в него? В излишне любопытного виконта, полезшего не в свое дело, или же в вестницу, не исполнившую миссию?

Если целью был Сезар, он как-нибудь разберется. Не впервой ему вступать в схватку со смертью. Если же цель – госпожа де Виньоль, то он просто обязан найти ее до того, как ее отправят на тот свет – а вторая попытка непременно последует. Флер знает ответы на вопросы, это несомненно. Если кому-то нужно, чтобы она замолчала…

Франсуа подвел коня, и виконт, сунув слуге на всякий случай один из своих пистолетов, вскочил в седло. Он понесся по улице, чувствуя, как быстро стучит сердце, и ощущая азарт погони, всегда охватывающий его, стоило выйти на след. Сезар не любил ожидание, хотя Видок часто говорил ему, что иногда выждать – единственный способ докопаться до истины; но не сегодня, не теперь. Теперь, когда все сорвалось с места и закружилось, словно юбка танцовщицы, остается действовать и жить быстро, на пределе возможностей и нервов. И в очередной раз выяснить, где он, этот предел.

Сезар понимал, что домой госпожа де Виньоль направится вряд ли, скорее, попытается скрыться – ведь и виконт, и неизвестные преследователи знают, где она живет. Домой она вернется лишь в том случае, если он покажется ей неприступной крепостью, а в таком случае Сезар быстро ее найдет. Но виконт оказался прав: он увидел экипаж госпожи де Виньоль в конце улицы, ведущей прочь из города. Карета мчалась как сумасшедшая. Сезар пришпорил коня и, понукая его (дюжий жеребец, застоявшийся в городе, фыркнул и прибавил скорость), начал нагонять экипаж. Мелькнули последние домики предместья. Ветер ударил в лицо, открылась равнина, видная еще далеко – прошло ведь совсем немного с того момента, как Сезар сидел в кресле у окна и думал о сгущающихся сумерках. Небо на западе было подернуло янтарным сиянием, и несколько облаков еще горели алым в вышине. Постепенно они гасли, превращаясь в пепел.

Тут, на этой вечерней и не слишком оживленной дороге, почти никого не было; попался навстречу крестьянин, бредущий из полей, он шарахнулся в сторону, когда экипаж пронесся мимо него. Недалеко на склоне виднелась россыпь огоньков – там скучала деревня, и, по всей видимости, карета направлялась туда. Однако на спланированное бегство это не походило. Сезар решил, что пора с этим кончать.

Он еще подхлестнул коня и, наконец, нагнал карету; он пронесся мимо нее, чтобы через несколько мгновений оказаться около лошадей и, перегнувшись с седла, схватить одну из них под уздцы. Кучер гикнул, щелкнул кнутом, однако Сезар не отпускал поводья, и карета стала замедлять ход.

– Остановись! – крикнул виконт кучеру. – Или я остановлю! Ну!

Тот понял, что не отделается от настырного преследователя, и натянул поводья; лошади сбавили ход и вовсе встали. Кучер достал из-за пояса пистолет, однако Сезар успел первым и держал парня на мушке.

– Без глупостей, – велел виконт, – брось свое оружие. Вот так.

Пистолет полетел на землю, выбил фонтанчик пыли. Кучер, довольно молодой, усатый, с широким лопатообразным лицом, молча смотрел на виконта, а затем заговорил:

– Делай со мной что хочешь, но защищаться я буду.

– Мне не нужна твоя жизнь, – сообщил ему Сезар и крикнул: – Госпожа де Виньоль! Погоня окончена. Вам не избежать разговора со мной.

Мгновение царила тишина, а потом дверца кареты распахнулась, и Флер выглянула – было видно, что она бледна, но упрямо сжимает губы.

– Виконт, это переходит всяческие границы.

– Я больше ничего такого слышать не желаю, – сказал Сезар, опуская револьвер – не стрелять же, в самом деле, в кучера. – Все эти светские оправдания и жалобы, что я посягаю на вашу честь и свободу. Дело слишком серьезно, мадам, чтобы я отступился, на кону жизнь моего друга, а я не оставляю друзей в беде. Так что вам придется поехать со мной и дать мне объяснения.

– Только не с вами!

– Я так страшен? Или это ваш человек пытался убить меня?

– Нет! – вскричала она. – Нет, я никогда бы… ни за что…

– В таком случае, что вы теряете, поговорив со мною? – и, так как госпожа де Виньоль, судя по ее виду, приготовила еще возражения, Сезар рубанул воздух ладонью: – Все, не желаю больше ничего слышать! Если вам так не нравится разговаривать в Париже, побеседуем на ближайшем постоялом дворе. Я привяжу свою лошадь к вашей карете и поеду на козлах с кучером. И прошу вас, давайте без глупостей. Я отыщу вас где угодно, даже в ночном лесу, если вы попробуете сбежать от меня. И поверьте мне, я так же мало расположен шутить, как и вы. Одно могу обещать: зла я вам не причиню.

Ближайший трактир, попавшийся на дороге, назывался «Усталый путник» и прятался за длинным и унылым забором; если бы не скрипевшая на ветру вывеска – спящий крестьянин обнимает мешок – подсвеченная плохоньким фонарем, Сезар, наверное, и не заметил бы трактира. Не было времени беспокоиться о приличности этого заведения, и можно ли туда приводить даму, и какую еду там подают. Сезару требовалось место, где можно поговорить с госпожой де Виньоль, а чтобы даму не узнали, он попросил ее вновь закрыть лицо вуалью.

Заведение оказалось весьма недурственным, на удивление, и Сезар, попросивший отдельную комнату для ужина, был вместе со спутницей тут же туда препровожден. Он щедро дал трактирщику денег, чтобы их не беспокоили и накормили кучера, мрачно взиравшего на похитителя своей обожаемой госпожи. То, что кучер неровно к госпоже де Виньоль дышит, стало ясно, как божий день. Значит, и защищать будет до последнего, как сказал. Хорошо.

Госпожа де Виньоль опустилась в темном углу на стул и сидела, сложив руки на коленях и не поднимая головы, все то время, пока Сезар договаривался с трактирщиком, а на столе накрывали ужин. Принесенные свечи рассеяли сгустившийся мрак, в камин подбросили еще дров, и темнота отступила, спряталась. На стенах видели чучела – головы оленей и кабанов, пол устилал мягкий ковер, и мебель была приличная – все говорило о том, что в этом трактире часто принимают богатых гостей. Единственное крохотное окошко оказалось заперто, и Сезар предпочел его не открывать – кто знает, кому придет в голову подслушивать под окнами. Он закрыл его ставнями изнутри, чтобы и разглядеть ничего нельзя было.