Жена на время - Мэри Бэлоу Страница 24

Чарити вздернула подбородок и не отвела взгляда, но сильно покраснела.

– Я никогда не давал леди Марии Лукас никаких обещаний, – заявил маркиз. – У меня не было ни малейшего намерения жениться на ней.

– Но вам не приходило в голову написать отцу и все ему объяснить? – спросила она. – Сказать ему, что этот брак не состоится и что он должен предупредить графа Тилдена о вашем решении? Вместо этого вы женитесь на мне и привозите сюда, чтобы разозлить и унизить всех?

– Да, – коротко сказал Энтони. Его раздражало, что эта женщина хочет заставить его почувствовать свою вину. У него нет ни малейшего повода чувствовать себя виноватым. У него есть своя собственная жизнь. Это он старался дать понять еще восемь лет назад, и если его тогда не поняли, то теперь поймут.

Чарити открыла рот, как бы собираясь что-то сказать, но промолчала и продолжила прогулку. Маркиз шел рядом с ней.

– А впрочем, – наконец произнесла Чарити, – для нее это наилучший выход. Никто не пожелал бы семнадцатилетней невинной девочке попасть в ваши руки.

– Вы, конечно, лучше можете справиться со мной.

– Мне и не нужно этого делать, – возразила она. – Когда я смогу уехать? После того, как сегодня закончится этот унизительный спектакль?

– Нет, – ответил маркиз. – Вы мне понадобитесь некоторое время. Мне нужно остаться дома еще на несколько дней.

В действительности после того, что произойдет сегодня вечером, особой необходимости в этом не будет. Он спокойно может вернуться в Лондон: семья больше никогда его не побеспокоит. Но, приехав домой, Энтони понял, как ему будет трудно на этот раз покинуть семью. Отец болен. Возможно, смертельно. Уильям и Чарлз – его родные братья. Марианна и Огаста – родные сестры. Встретившись с ними, он снова почувствовал, как тесно связан с ними. И однажды, возможно, даже скоро, он станет главой семьи. Нет, до того как он покинет Инфилд-Парк, нужно кое-что привести в порядок. Только после этого он сможет отпустить свою жену. Он и сам не знал, что имел в виду, собираясь «привести в порядок». Во всяком случае, не был в этом уверен.

Они продолжали молча идти по дорожке. Чарити заметила беседку и остановилась.

– Вход в беседку с другой стороны, – подсказал маркиз Стаунтон. – Отсюда открывается великолепный вид на поместье. Если хотите отдохнуть, то в беседке есть скамья.

Чарити обошла беседку, но входить в нее не стала. Она стояла перед беседкой, глядя на дом и окрестности. В лучах утреннего солнца пейзаж выглядел особенно великолепно. Если возле дома они слышали пение отдельных птиц, то здесь звучали целые птичьи хоры.

– Со временем все это будет принадлежать вам, – после долгого молчания произнесла Чарити. Казалось, она разговаривает сама с собой. – А вы не собираетесь оставить это своему сыну?

Маркиз резко обернулся и посмотрел на нее. Она стояла очень прямо, подняв подбородок. Это характерная для нее поза – гордая и прямая, понял он. В соответствующей одежде она будет выглядеть настоящей герцогиней. И если ее хорошо одеть, то она будет красавицей. Эта мысль потрясла его. Конечно, мысль не о том, что платье сделает из нее красавицу. Красивая одежда только усилит впечатление. Но теперь он уже достаточно хорошо разглядел ее лицо и вынужден был признать, впрочем, очень неохотно, что она гораздо красивее, чем он сначала подумал. На свою первую встречу с ним она специально оделась так, чтобы выглядеть совершенно неприметно. Только глаза чуть не выдали ее, но у нее хватило сообразительности почти все время скрывать их.

– Пожелайте лучше, чтобы я не изменил своего мнения, – сказал маркиз, многозначительно глядя на нее.

Чарити взглянула на него и покраснела.

– Я не изменю своего мнения, – подтвердил маркиз. – Той ночью все было очень приятно, но я не должен был этого делать. Могут быть и последствия, но будем надеяться, что ничего не случится. Однако в будущем вы можете быть совершенно уверены – я больше никогда не подвергну вас опасности забеременеть.

Чарити покраснела, но взгляда не отвела. Склонив голову набок, она продолжала внимательно разглядывать мужа.

– Думаю, – наконец сказала Чарити, – вы очень любили свою мать. На мгновение гнев ослепил маркиза. Он крепко сжал руки за спиной и несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Его радовало, что он и на этот раз смог справиться со своими чувствами.

– О моей матери мы с вами, сударыня, говорить не будем. Ни сейчас, ни когда бы то ни было. Надеюсь, вы меня поняли?

По его мнению, она могла дать только один ответ. Тем не менее, она что-то обдумывала.

– Да, – наконец сказала она, – да, думаю, так я и поступлю.

– Поднимемся выше? – Маркиз указал на тропу. – Оттуда тоже открывается прекрасный вид.

Нужно было ему все-таки поехать кататься верхом, подумал Энтони. Тогда бы он не выдал себя.

– Думаю, не сегодня, – отказалась Чарити. – Ваш отец после завтрака хотел показать мне галерею семейных портретов. Я постараюсь не задерживать его долго. Потом попытаюсь уговорить его немного отдохнуть.

– Попытайтесь, – сухо сказал Энтони.

– А потом я навещу Клодию, – сказала она.

Он только коротко кивнул в ответ. Пусть делает, что хочет. Пусть подружится с Клодией, Уилли со всеми остальными. Если сможет. Увидит, что это гораздо труднее, чем ей кажется. Пусть подружится с Тилденами и леди Марией, когда они приедут сегодня вечером. Сегодня утром он должен был чувствовать себя победителем больше, чем когда-либо. Но ей все-таки удалось испортить ему настроение.

– Позвольте проводить вас в дом к завтраку, – сказал он.

– Может быть, вы пойдете со мной? Я имею в виду, к Клодии и Уильяму, – предложила Чарити. – Вчера у вас не было возможности как следует поговорить с братом. И мне кажется, вы еще не познакомились со своими племянниками.

– Моими наследниками после Уильяма? – спросил он. – Нет, я их еще не видел. К сожалению, на это утро у меня другие планы.

Они молча стали спускаться с холма, стараясь не коснуться друг друга.

Возле дома маркиз снова заговорил.

– Может быть, мои дела смогут подождать, – неуверенно сказал он. – Я, возможно, пойду с вами к Уильяму.

Как он узнал вчера вечером, Клодия с Уильямом и два их сына жили во флигеле, который Уильям получил от отца после женитьбы.

– Кроме всего прочего, мы ведь женаты всего два дня по горячей любви. Мы не хотим разлучаться без крайней необходимости, – пояснил маркиз. Он и сам слышал, как фальшиво звучит его голос.

– И Уильям ведь ваш брат, – улыбнулась Чарити. Да, Уильям – его брат. И как он понял вчера вечером, ему нужно еще кое в чем разобраться.

«Может быть, герцог Уитингсби просто не способен любить», – подумала Чарити. Хотя никак не могла себе представить человека, не способного любить. Но, несомненно, старый герцог был способен на гордость, граничащую с любовью.