Первозданный рай - Джоанна Линдсей Страница 24

— Вопрос чести? О чем это вы толкуете, молодой человек? — Лицо Бэрроуза стало пунцовым.

— Сейчас я все объясню. Но прежде позвольте спросить, знаете ли вы, что Коринна — заядлая картежница? Знаете ли вы, что каждую ночь она тайком уходит из дома в одно из самых злачных мест Бостона?

— Я про свою дочь знаю все. Даже то, что последнее время именно вы сопровождаете ее во время ночных эскапад, заняв место этого сопляка Дрейтона.

— Так почему же вы не положили всему этому конец? Отец вы или нет, в конце концов!

— Вот что, молодой человек, не вам меня учить. Будет у вас взрослая дочь, тогда посмотрим. Коринна упряма и делает только то, что сама хочет, а вовсе не то, что я ей приказываю. Единственный способ удержать ее дома — это связать по рукам и ногам. Я уверен, что она скоро потеряет интерес к этим глупостям.

— И вас не беспокоит, что ее могут увидеть в таком месте и узнать?

— Разумеется, беспокоит. Но я ничего не могу поделать.

— Вы должны были. Вы — отец. Или вам неизвестно, что в этом заведении на втором этаже комнаты свиданий?

— Известно, конечно, — в голосе Бэрроуза послышалось беспокойство, — но Коринне нет до этого никакого дела. Она ходит играть в карты, и с ней всегда надежный спутник. Она разумная девочка и не допустит никаких вольностей — Возможно, вам и было известно, что она девочка, да еще разумная. Но я-то этого не знал. Я считал, что только женщины одного сорта посещают подобные дома.

— Замолчите! Иначе я вышвырну вас за дверь!

— Разрешите закончить. Это в ваших интересах. Иначе я уйду сам. Вы, видимо, не очень хорошо знаете характер своей дочери. Она отчаянная кокетка и прекрасная актриса. Она довольно убедительно изображала опытную женщину, прошедшую огонь, воду и медные трубы. Вы поняли, о чем я говорю, мистер Бэрроуз? Она вела себя так, что я и мысли не мог допустить, будто передо мной невинная девушка. Я не поверил даже ее клятвенным заверениям.

— Что ты сделал с моей дочерью, подонок?! — зарычал Бэрроуз.

Положение было невыносимо тяжелым, но Джейрд решил сказать всю правду и покончить на этом.

— Мы играли вдвоем, и она поставила на карту один час со мной в постели. Деньги у Коринны кончились, но она пребывала в полной уверенности, что выиграет. Так что ваша дочь сама меня спровоцировала.

— Это ложь! Ты лжешь, подлец! — Бэрроуз сжал кулаки; казалось, он сейчас упадет.

— Мисс Бэрроуз была уверена, что выиграет, иначе никогда бы на это не пошла. Но так или иначе, ставка была сделана, и Коринна проиграла. Потом она решила избежать расплаты, но я настоял на своем. Боюсь, я был не слишком деликатен.

— Что вы такое говорите?

— Я взял вашу дочь силой, — отрезал Джейрд, — и очень сожалею об этом, но изменить уже ничего нельзя. Если бы я мог хоть на минуту поверить в ее невинность, этого никогда бы не случилось. Но Коринна сама предложила себя. Скажите, какая девственница пошла бы на это?

Сэмюэль рухнул в кресло и закрыл лицо руками. Силы покидали его. Он уже не чувствовал ни гнева, ни стыда — только давящую боль в сердце и гнетущую тоску. Прошло несколько томительных минут, прежде чем он смог говорить.

— Не знаю, что вам сказать, Бёрк. Мне следовало бы сейчас вызвать полицию и отправить вас в тюрьму. Но самое ужасное, что вы, кажется, говорите правду. Боже, неужели моя дочь и в самом деле совершила эту дикость — поставила на карту свою честь?

— Да, именно так.

— А вы, узнав, что она невинна, решили жениться и таким образом поправить положение?

— Я не собираюсь брать на себя всю вину за случившееся. Мы виноваты оба. Но Коринна была девственницей, и поэтому я очень сожалею о происшедшем. Я чувствую себя полным идиотом после того, что случилось. Поверьте, это вовсе не входило в мои планы. Она вела себя дурно, но уже понесла наказание. Мне тоже должно искупить свою вину. Я обязан жениться на вашей дочери, мистер Бэрроуз. И настаиваю на этом.

— Все произошло этой ночью?

— Да, сэр. С ней все в порядке. Конечно, она не в восторге, но расстались мы мирно.

— Где вы ее бросили?

— Я ее не бросал, Коринне ничего не угрожает. Она сейчас спит в комнате, которую я снял на ночь в игорном доме.

— И не надейтесь, или я не знаю свою дочь: явится сюда с минуты на минуту и потребует отмщения.

— Этого она не сможет сделать. Я увез ее платье. Сэмюэль тяжело вздохнул. Он, конечно, понимал свою вину и не мог переложить всю ответственность за случившееся на стоявшего перед ним человека. Коринна вела себя чудовищно, и это не могло пройти безнаказанно. Сколько раз он предостерегал ее, но разве этого было достаточно? Кто, как не он, отец, дал Коринне такую волю?

Сэмюэль Бэрроуз собрался с духом и прервал затянувшуюся паузу.

— Видит Бог, мистер Бёрк, я бы все отдал, лишь бы повернуть время вспять и стереть все, что произошло этой ночью. Но ничего изменить нельзя. По крайней мере, вы не сбежали, как трусливый заяц, а явились ко мне.

— Так вы даете согласие на наш брак?

— Даю. При условии, что Коринна согласится, в чем я сильно сомневаюсь. Если она вам откажет, вы свободны.

— Что ж, вы милосердны. Но Коринна согласится, я уверен.

— Уж не собираетесь ли вы ее принудить? Этого я не допущу, не надейтесь! С нее достаточно насилия.

— Подобного у меня и в мыслях не было, мистер Бэрроуз. Клянусь, я никогда больше не обижу Коринну.

— Надеюсь, вы сдержите свое слово.

— Будьте уверены, я это сделаю.

— Что ж, я даю согласие. Можете предложить ей руку и сердце. Но когда вы будете говорить с ней, не упоминайте о моем согласии. Самое лучшее, если она вообще не узнает о нашем разговоре. Я не хочу, чтобы каждый раз при виде меня дочь испытывала угрызения совести.

— Я все понял, — ответил Джейрд, и горячая волна стыда снова захлестнула его, — но мне нужно принести платье. То, в котором она была, разорвано.

Услышав это, Сэмюэль Бэрроуз едва не потерял над собой контроль. Огромным усилием воли он заставил себя сдержаться и процедить сквозь зубы:

— Отправляйтесь к портному, за час платье приведут в полный порядок, иначе Коринна поймет, что вы были здесь. Что же касается камердинера, то об этом я сам позабочусь. Он забудет о том, что видел вас сегодня утром.