Превратности судьбы - Аманда Квик Страница 24

Внезапно она поняла, что он проникает в нее, очень осторожно, но неумолимо. И при этом волны его сокрушительной энергии обрушивались на нее, держа в своей чарующей власти.

А потом он вдруг вошел в нее резко и глубоко. Вирджиния отчасти была готова к тому, что будет больно. Однако острая пронзительная боль застигла ее врасплох — и не только в физическом смысле. Словно электрический разряд пронзил ее способности восприятия окружающего, пронзил ее дар. Вздрогнув всем телом, она ахнула и вцепилась зубами — весьма яростно — в мочку уха Оуэна. И этот маленький акт возмездия стал для нее такой же неожиданностью, как и для него.

Шумно выдохнув, Оуэн замер на миг. Потом пробормотал:

— Кажется, мы оба пролили кровь.

Вирджиния судорожно сглотнула и с изумлением почувствовала на языке металлический привкус. О Боже, она его действительно укусила! Но он же не виноват, что у нее еще не было опыта…

— Ох, прошу прощения. — Она в испуге спрятала лицо, уткнувшись в его широкое плечо. — Когда читаешь об этом, то кажется: ты вполне подготовлена. А на самом деле… Я никак не ожидала подобного!

— И я тоже. Не забыть бы завтра купить золотую серьгу — вставить в ухо там, где вы его прокусили.

Встревожившись, она подняла голову. И с изумлением увидела, как на мочке его уха набухает алая капля. А потом тоненький ручеек заструился на воротник безупречно белой льняной рубашки Оуэна.

— О Боже! — воскликнула Вирджиния. — Как нехорошо, как неловко!

— Я бы скорее назвал неловким то положение, в котором мы с вами сейчас находимся.

Вирджиния вдруг заметила, как он напряжен. Мышцы его словно налились сталью. И она поняла, что он сдерживается — ради нее. Она тихонько кашлянула.

— Что ж, — сказала она, — и это все? Должна заметить, что после столь долгого ожидания — когда же подвернется случай лишиться девственности?! — я полагала, будет интереснее.

— Интереснее? — переспросил он невозмутимо.

— Ну… в романах этому акту всегда сопутствует неземное метафизическое блаженство, превосходящее все на свете. И я думала: когда это случается, подобное блаженство компенсирует все неудобства физического контакта.

— И сейчас вы не испытали ничего метафизического?

— По правде говоря, я начинала чувствовать что-то такое, но вы все погубили!

— Что ж, теперь моя очередь приносить извинения. Я не ожидал, что вы окажетесь девственницей, — заявил Оуэн.

Вирджиния уставилась на него в изумлении:

— Но почему?..

— Вы женщина сильных страстей, — сказал он, целуя ее в щеку. — Вот я и решил, что вы уже…

— Вы хотите сказать, что в моем возрасте…

— Вот именно. Я решил, что вы уже давно изучили игру страстей.

— Нет, я уже подумывала сходить на прием к доктору Спиннеру.

Он взял ее лицо в ладони.

— Нельзя ли отложить этот разговор на потом?

— Разумеется, — учтиво ответила Вирджиния. Она поморщилась и добавила: — Прошу вас, продолжим. Мы уже очень далеко зашли, и ничто не мешает нам дойти до логического завершения.

— У вас потрясающая сила духа.

— Вы смеетесь надо мной? — спросила она с подозрением.

— Нет, Вирджиния, поверьте, не смеюсь. Сейчас мне не до смеха.

И он, держа ее за бедра, начал медленно двигаться. Вирджиния еще не забыла боль, которую причинило его вторжение, однако в ней крепла уверенность, что она сумеет вытерпеть процесс до конца.

К ее изумлению, боль вскоре начала трансформироваться в уже знакомое беспокойное желание — снова! Она все еще была болезненно чувствительна, но это желание нарастало и прямо-таки взывало к действию. Не удержавшись, Вирджиния судорожно обхватила плечи Оуэна.

Его рука тотчас скользнула меж ее ног, туда, где соединялись их тела. И она почувствовала его пальцы на набухшей почке, ставшей центром восхитительнейших ощущений. А немного погодя ее снова закачало на чудесных волнах искрящейся энергии, после чего она громко вскрикнула, почувствовав, как головокружительный поток понес ее в неведомые дали. Теперь уже ей хотелось кричать от наслаждения; а еще хотелось смеяться, петь, плакать!

Но ничего этого она сделать не смогла, потому что Оуэн с яростным рычанием накрыл ее рот поцелуем. Он тотчас же вошел в нее последний раз и, содрогнувшись, хрипло застонал и замер.

Когда Вирджиния открыла глаза, она увидела, что Оуэн наблюдает за ней с ленивым удовлетворением охотники, заполучившего, наконец, желанную добычу.

— Я знал, что вы та самая, — прошептал он.