Саид 2. Над пропастью - Анастасия Шерр Страница 24

Гонор Смирновых заметно поубавился, когда Хадия увела Надю наверх, а место у двери столовой занял Махмуд.

– Что это значит? Вы будете удерживать нас и нашу дочь силой?

Смешно. Даже губы дёрнулись в оскале. Только Смирновых это ещё больше насторожило.

– А что вы сделаете, если и так? Если допустим… Я скажу, что хочу вашу дочь в обмен на вашу свободу? Мм? Вы выходите из моего дома, но за это я получаю Надю. Вы уезжаете домой, получаете хорошие отступные и забываете о том, что у вас была дочь, – даже настроение поднялось, когда увидел, как вытянулись их лица. Однако что-то подсказывало, что они не просто так хотят увести дочь из дома Хаджиевых. Шевцов подкупил? Или он пока не понял истинную причину? Слышала бы этот разговор кукла Надя, как обычно, обвинила бы его во всём и слепо верила бы этим двум проходимцам, что едва не вещью её считают.

Дура. Она же снова хотела за ними побежать. Совсем, что ли, из ума выжила? Надо бы её выпороть разок, чтобы больше не смела даже думать о побеге.

Внутри всё огнём опалило. Сознание нарисовало картинку, как Надя выходит за порог дома, и рука потянулась за стволом. Непроизвольно. Кожу обожгло холодом стали, и он поймал на себе озадаченный взгляд отца.

Положив на стол «Вальтер», вернул внимание Смирнову, в глазах которого впервые за вечер отразился страх. Саиду показалось, что боится он не за себя. За жену, скорее, судя по тому, как прижал ту за плечи к себе. Мужик не из пугливых, твёрдо заявляет о своих намерениях забрать дочь. Значит, пришёл сюда без страха. Так почему?! Почему он не сражался за свою дочь? Почему не защитил её?! Почему бросил одну наедине с Шевцовыми?!

Саид был на празднике в честь рождения дочери Марата, а по совместительству первой девочки в роду Хаджиевых – Марьям. Саиду хотелось сбежать подальше от этих радостных воплей и криков женщин и детей. От попыток отца помирить его с братьями, которые, кстати говоря, по причине злопамятного характера Саида так и остались лишь мечтами Хаджиева-старшего. Он сбежал вскоре. Но перед этим увидел картину, которая отбилась на подкорке мозга татуировкой.

Марат взял на руки свою новорождённую дочь и застыл. Со стороны могло показаться, что он просто боится держать такую мелочь в своих огромных, неуклюжих, созданных исключительно для вышибания мозгов ручищах. Но Саид увидел его взгляд в этот момент. Взгляд отца. Там столько любви было, столько ярости к тем, кто может причинить мелочи боль. Столько обещаний и клятв в одном взгляде… Марат порвал бы любого, кто просто нехорошо посмотрел бы на его дочь. В клочья разодрал бы, псам скормил, как сделал это с убийцей своего сына.

И сейчас, вспоминая тот взгляд старшего брата, Саид ненавидел Смирнова за то, что он позволил сосунку Шевцову приблизиться к Наде тогда. Если он бесстрашный, почему не заступился? Или всё же Саид ошибся, и перед ним сидит трус?

– У тебя, сынок, всё в порядке с головой? – парировал Смирнов. – Или ты что же, купить нас задумал?

Ну прям идеальные родители. Незаслуженно оскорблённые. С виду. И только с виду.

– Вы были правы насчёт бандитов. Мы бандиты. И иноверцы для вас, да. Как и вы для нас. Но у нас есть свои принципы и устои. У нас есть традиции. У нас есть незыблемые законы. На членов нашей семьи покушаться никому не дозволено. А кто попытается, тот расплатится своей кровью и кровью своей семьи. И мне всё равно, кто это будет. Кто посмеет положить глаз на женщину, которая по праву моя, того я казню своими руками. Кто посмеет помогать этому безумцу – поплатится также. Я никого не пощажу. Даже родителей своей невесты. Понимаете меня? – подался вперёд.

– Саид, не стоит так резко. Я не думаю, что родители Нади приехали сюда для того, чтобы ей навредить. Они просто запутались, ведь так? – отец уже раздавил своим авторитетом Смирнову-старшую. Поспособствовал и безжалостный вид боевого ствола, лежащего перед Саидом и смотрящего дулом прямо в их сторону. Мать Нади сидела еле живая, то и дело прикладывая ладонь к груди.

Что такое? Страшно? А девочке, одной, беззащитной страшно не было? Когда её толпой имели уроды, которым повезло родиться в богатой семейке? Ей каково было, они хотя бы раз задумались об этом?

Саид вот каждый день думает. Иногда жалеет о том, что узнал. Лучше бы не знал. Чтобы не жгло так нутро, чтобы гневом не застилало разум.

– Мы уже всё сказали, – продолжал гнуть свою линию Смирнов, чем уже изрядно подбешивал. – Свадьбы не будет. Наша дочь уезжает с нами.

– Не дошло, значит? Что ж, оставлю вас наедине. Проведаю свою супругу, – отец поднялся, хлопнул Саида по плечу, тем самым умывая руки и оставляя дипломатию позади. Он попытался. Именно это и хотел сказать Хаджиев-старший своим неуважительным уходом. Плевать он на них хотел с этой минуты.

Махмуд закрыл за ним дверь, снова встал в стойку, сжав пальцами запястье другой руки.

– Иди. Жди меня на улице, – велел своей жене Смирнов, и та беспрекословно послушалась.

– В таком случае, ваша дочь забудет о вашем существовании, и даже отступных вы не получите. Вас отправят назад, к вашему дружку и, так понимаю, спонсору – Шевцову. Ведь это он послал вас за Надей. Он хотел, чтобы вы увели её из нашего дома. Чтобы беспрепятственно расправиться с ней. Я ведь прав, – вопрос так не стоял, нет. Вопросов тут вообще не стояло. Саид говорил утвердительно и уверенно. Знал уже, что прав. – Единственное, что мне интересно сейчас услышать от вас: Шевцов дал вам задание, чтобы вы узнали, что с его сыном? Можете передать ему, что они встретятся. Довольно скоро, как я думаю.

Ухмылку Хаджиева и испытывающий взгляд Смирнов выдержал стойко. Лишь нервно дёрнулась нижняя губа. Медленно поднялся, упираясь руками в столешницу.

– Да пошёл ты со своими Шевцовыми знаешь куда? Ты, сынок, думаешь, я слеп? Ты думаешь, я не знаю, что моя дочь не виновата?! Думаешь, я не знаю, что с ней происходило? Что этот ублюдок с ней творил, думаешь, не знаю?! – Смирнов сорвался, и голос его теперь звучал громко и яростно. Махмуд сделал шаг в направлении стола, на что Саид кивком головы велел ему выйти. – Да я получше тебя знаю, чем вы, богатеи, пропитаны! Чем вы дышите и чем несёт от вас! Я прошёл Первую чеченскую войну! Я ваш Грозный защищал! Не только русских в нём, но и ваших! А потом вернулся, чтобы спокойно растить свою дочку и обеспечивать семью! Я своими руками строил её будущее, пока не пришёл щенок вроде тебя и не забрал у меня мою девочку! Пока не обесчестил её, как последняя мразь! Я хотел его убить. Хотел удавить эту тварь своими руками! Но они прислали мне записи… – тут он осел на стул, склонил голову, и Саид заметил, как по щеке Смирнова скатилась слеза. – Записи, на одной из которых эти ублюдки мою дочку… Надю мою… Мать Нади тогда беременна была. Увидела это, и выкидыш случился. Через несколько дней я включил вторую запись. На ней была уже другая девочка. Ровесница Нади, а может, даже младше. Накачанная то ли алкоголем, то ли наркотой… Они её едва не извели. Порезали всю. Я узнал потом, девочка чудом выжила. Но её увезли куда-то, я не смог найти. Такого зверства, сынок, я не видел даже на войне. Там было всякое, но там… Там ты стоишь лицом к лицу с врагом и знаешь, за что воюешь. А эти девочки… – он тяжело выдохнул, закрывая глаза и мотая головой. – Чем они провинились перед этими уродами? Да ничем. Просто те хотели развлечений.