Свидание с джентльменом - Барбара Ханней Страница 24

— Молли, я…

— Ничего больше не говори! Просто уходи, пожалуйста.

Насмотревшись романтических фильмов, я могла вообразить, что Патрик выглядит потрясенным. Например, так выглядел Кристиан, когда смотрел вслед Ванессе, уходящей от него по Вестминстерскому мосту… Но прежняя, насмотревшаяся романтичных фильмов Молли верила, что сразу поймет, когда мужчина станет ее обманывать.

Ха!

За пятнадцать минут, прошедших с тех пор, как Питер превратился в Патрика, я постарела и помудрела. И почти свихнулась от ярости.

Открыв дверь, я взмахнула рукой.

Когда он проходил мимо меня к двери, я уловила отголосок его особенного аромата…

Вздохнув, я вцепилась в дверную ручку, чтобы не прильнуть к Патрику.

На пороге он обернулся:

— Молли, мне очень жаль, что я тебя обидел. Я меньше всего этого хотел.

Я ничего не ответила.

— Эй, Патрик! — внезапно произнес кто-то.

Это была миссис Блейк, престарелая соседка Патрика. Она высунула голову из-за аккуратно подрезанной живой изгороди, разделявшей их садики.

— О, это ты, Патрик! — затараторила она. — Я видела тебя, когда ты выходил из этой красивой спортивной машины!

Как всегда, Патрик был вежлив:

— Доброе утро, Элеонора.

Честно говоря, соседке было по меньшей мере восемьдесят лет, но она с бесстыдным восторгом глазела на Патрика, словно влюбленный подросток.

— Ты вернулся раньше, — просияла она. — Как же приятно видеть тебя, мой дорогой. Как Австралия?

Ситуация усугубилась, когда еще одна женщина (средних лет, в цветастом платье из плиссированного шифона и с ниткой жемчуга на шее) начала оживленно махать Патрику, стоя на противоположной стороне улицы.

— Привет тебе, Патрик! — крикнула она.

Очаровательный, привлекательный Патрик Найт.

Если бы они только знали, каким опасным может быть этот обожаемый, двуликий человек.

Я очень быстро закрыла дверь. Ладно, признаюсь, что я ее со стуком захлопнула.

Из дневника Молли, 31 мая

С сожалением сообщаю, что моя жизнь не вернулась в нормальное русло.

Я по-прежнему обижена и опустошена, и жутко злюсь. Итак, как вы можете вообразить, вчера утром я не была в здравом уме, когда курьер из цветочного магазина попытался доставить мне преогромный букет из роз, гвоздик, лилий и нарциссов. Честно говоря, этих цветов хватило бы, чтобы заполнить ими все ванны в доме.

Но разве я могла их принять?

При любых других обстоятельствах (то есть в том случае, когда я не теряла бы так жестоко веру в мужчин) я была бы взволнована, но на этот раз сказала курьеру, что он ошибся адресом.

Курьер мне не поверил. Он показал мне адрес на квитанции и даже предложил позвонить в цветочный магазин, чтобы еще раз уточнить данные. Поэтому мне пришлось сказать ему, что я просто не могу принять эти цветы. Я сказала ему, что мне очень жаль, но у меня аллергия на пыльцу. Я попросила его отнести цветы в больницу или отдать их своей подружке; или бабушке, или любому, кто, по его мнению, оценит эти цветы.

Курьер пожал плечами и сказал, что я не первая молодая леди, которая отказывается от доставляемых цветов.

— Я понимаю, голубушка, — сказал он, неся роскошный букет обратно в грузовик. — Некоторым болванам невдомек, что цветами все грехи не замолишь.

Он оказался абсолютно прав.

Полагаю, Патрик ожидал, что этот громадный и роскошный букет покроет ущерб, причиненный его обманом. Понимает ли он, насколько сильно я обижена?

Я долго гуляла по набережной Челси, прошла весь парк Баттерси, пытаясь стряхнуть с себя дурное настроение. Но как я могла повеселеть, если повсюду мне встречались счастливые парочки? Пожилые, молодые и среднего возраста. Они бегали трусцой, прогуливались под руку, выгуливали собак, катали детей в колясках, сидели на лавочках в парке, лежали на траве и с обожанием смотрели друг другу в глаза. Клянусь, куда бы я ни пошла, меня окружали образцы блаженно влюбленных, настоящая идиллия!

И я не могла не вспоминать свою любовную неудачу снова и снова. Столько сладких воспоминаний — первая встреча с Питером, стоящим на пороге, наши экскурсии по Лондону, в Вестминстер и на Биг-Бен, потрясающий вечер в Ковент-Гардене…

А поцелуй! Вполне вероятно, что это был самый запоминающийся поцелуй в истории, — в моей жизни точно.

Я столько эмоций вложила в свое общение с Питером (по кличке Патрик)! И отчасти я сожалею, что он сказал мне правду в субботнее утро. Я уже так настроилась радоваться жизни — спортивный автомобиль, красивые английские деревни, ночь в гостинице Корнуолла с мужчиной моей мечты.

Если бы только…

Нереализованный потенциал упущенного уик-энда в Корнуолле преследует меня, как мелодия, которую я не могу выбросить из головы.

Вопрос, который мучает меня больше всего: почему он решил признаться мне в том, кем является, именно перед поездкой в Корнуолл? Почему не сказал об этом до того, как меня поцеловал?

Мне нужно успокоиться.

Мне также следует помнить, что я отлично проводила время в Лондоне до тех пор, пока на пороге моего дома не объявился высокий, темноволосый и удивительно красивый мужчина. И я могу снова весело проводить время в Лондоне. Просто не хочу, чтобы к моему будущему веселому времяпровождению Патрик имел какое-то отношение. Он рыцарь, чьи доспехи больше не сияют, они серьезно испачканы и помяты.

Патрик предупреждал меня о том, что дорогой костюм и характерная для воспитанного человека речь не делают мужчину джентльменом, а я все равно попалась в ловушку.

Буду честной — настоящий джентльмен никогда не станет лгать! Даже если он старается делать это во благо.

Верно?

Из дневника Патрика, 2 июня

Уже три дня, как я вернулся в Австралию, но по-прежнему не пишу Молли. Уверен, что любое мое слово ее только расстроит. Учитывая отказ принять цветы, я — персона нон грата.

Уверен, что именно я (как обидчик) должен сделать первый шаг к примирению. Я сомневаюсь, что и Молли, и я будем радоваться оставшимся дням отпуска, если продолжится наше неловкое молчание.

Может быть, мне снова попросить прощения? Сказать обо всем напрямую?

Есть ли достойное оправдание тому, что я испортил жизнь невероятно счастливой девушке?

Меня не в первый раз в этом обвиняют, но в прошлом я главным образом был виноват в какой-то оплошности (например, отмена свидания в последнюю минуту). На этот раз я умудрился создать идеальное свидание, чтобы потом превратить его в идеальное несчастье.

Когда я собирался лететь в Великобританию, то просто планировал постучать в дверь дома Молли и поздороваться с ней (да, как Патрик, а не Питер!). Но чем меньше времени оставалось до встречи с ней, тем больше я думал о ее мечтах об идеальном свидании. В какой-то непонятный момент объявилась затея с Питером Кингстоном. Но я схватился за эту идею только тогда, когда увидел Молли.