Список холостяков - Джейн Фэйзер Страница 24

Эта мысль смутила ее. Констанция откинулась на спинку стула и принялась рассеянно оглядывать обеденный зал, пока Макс разговаривал с сомелье.

Констанция чувствовала, что на них обращают внимание. Новый повод для любителей посплетничать. Ей пришло в голову, что она может написать небольшую заметку в следующем номере газеты о том, как Макс Энсор ужинал с мисс Дункан. У нее вырвался невольный смешок, и Макс повернулся к ней:

— Что вас так развеселило?

— Да так, пришла в голову одна мысль, — небрежно сказала она, помахав рукой знакомым, сидевшим напротив.

Макс оказался приятным собеседником, и Констанция с готовностью поддерживала беседу. Они обсудили новую пьесу Бернарда Шоу «Человек и сверхчеловек», недавнюю смерть французского художника Камиля Писсарро, архитектуру нового ливерпульского кафедрального собора. Ее удивил широкий круг его интересов. Они выходили за рамки обычной светской беседы.

. — Позвольте мне угадать, — сказал он, когда официант убрал их тарелки с остатками седла барашка. — Вы предпочитаете сыр перед десертом.

— Горячо, но не совсем, — ответила она, глядя на него поверх бокала с вином.

— А, тогда сыр без десерта, — понимающе кивнул Макс.

— В самую точку.

— Похвальная добродетель, но сам я не могу устоять перед здешним крем-брюле.

— Моя сестра Честити могла бы сказать вам, что здесь самые лучшие наполеоны в городе. А она знаток в этом деле.

— Непривычно встретить женщину, которая не любила бы сладкого, — заметил он.

Констанция подняла брови:

— Еще один стереотип, Макс?

— Наблюдение, основанное на опыте, — парировал он. Повернувшись к тележке с сырами, Констанция решила, что теперь ее черед уступить.

— По правде говоря, это действительно необычно. Я унаследовала безразличие к сладкому от матери. Кусочек эпуас, пожалуйста, — она указала на круглую головку сыра на деревянной доске, — и немного «Блю Д'Овернь».

— Бокал портвейна? — предложил Макс, указав официанту на стилтон. — Вместо десерта.

— С удовольствием. — Констанция с удовлетворением вздохнула, когда официант положил ей на тарелку рядом со стилтонским сыром гроздь зеленого винограда. — Портвейн, сыр и виноград… божественное сочетание. Как можно предпочесть этому пирожное?

Макс еще раз переговорил с сомелье, потом облокотился на стол и посмотрел на нее:

— Итак, вы позволите мне отвезти вас за город в пятницу?

Констанция покачала головой:

— Боюсь, что нет.

Было видно, что этот ответ привел его в некоторое замешательство.

— Уверяю вас, я очень осторожный водитель.

— Не сомневаюсь. — Констанция помолчала, потом, понизив голос, заговорила доверительным тоном: — Видите ли, мой отец в отличие от вас плохой водитель. Зрение у него уже не то, что прежде, но он твердо намерен приобрести автомобиль. Мы делаем все возможное, чтобы отговорить его, и, если он увидит, как я весело разъезжаю в машине, наши аргументы покажутся ему несколько неискренними.

— Понимаю, — Макс кивнул, — но он может нанять шофера.

— Конечно, но отец скажет, что это то же самое, что завести собаку и лаять вместо нее. Кроме того, наш кучер Кобем уже сказал, что не сможет привыкнуть к этим новомодным машинам, а сам он слишком давно служит у нас, чтобы «отправлять его пастись на травку». — Она пожала плечами и посмотрела на него с грустной улыбкой.

— Да, это неловкая ситуация, — согласился Макс. — Пожалуй, лучше я поеду с вами на поезде.

— Не думаю, что стоит идти на такую жертву.

— Может быть, я все-таки предпочту пойти на нее, — проговорил он, вдыхая аромат портвейна. Макс кивком указал на ее бокал: — Скажите мне, если вам понравится.

Констанция подтвердила, что портвейн ей понравился.

— Зачем вам отказываться от поездки на автомобиле? Я слышала, что это захватывающее ощущение.

— Это действительно так, но я с удовольствием променяю поездку на ваше общество.

Неужели он считал, что она настолько наивна, чтобы купиться на такую дешевую откровенную лесть?

— Вы так сладкоречивы, мистер Энсор! — заметное ла Констанция, разочарованная тем, что он опускается в ухаживании до таких банальностей. Хотя мужчина, имеющий такое низкое мнение о женщинах, не видит ничего зазорного в том, чтобы пускать в ход самые избитые, зато проверенные временем средства.

— Вы обвиняете меня в неискренности, мисс Дункан? — спросил Макс, отрезая кусок стилтона.

— Ну, если ботинок по ноге… — отозвалась она и быстро переменила тему, прежде чем разговор принял неприятный оборот: — Обычно мы уезжаем двенадцатичасовым поездом с вокзала Ватерлоо. Он прибывает в Саутгемптон в три, там мы делаем пересадку до Ромзи и прибываем на место в половине четвертого. В Ромзи нас кто-нибудь встретит на двуколке.

— Могу я расценивать это как приглашение встретиться на вокзале Ватерлоо?

Он потягивал портвейн, твердо решив сохранять безмятежное спокойствие, хотя мисс Констанция Дункан оказалась самой строптивой и ершистой женщиной, с которой он когда-либо ужинал.

— Да, конечно.

Она подняла свой бокал и улыбнулась ему. Констанция видела, что он сбит с толку, и решила, что враждебность не принесет желаемого результата. Ей следует попридержать свой язычок.

— Я чувствую себя виноватой за то, как отозвалась вчера вечером о гувернантке вашей племянницы, — сказала она, отрывая от ветки виноградину.

— В самом деле? — Макс мигом заинтересовался. — Почему? Что у вас общего с мисс Уэсткотт?

Констанция оторвала еще одну виноградину, избегая встречаться с ним взглядом.

— Ничего, разумеется. Именно поэтому я и переживаю. Я не имела права выражать сомнение в ее профессионализме, не будучи даже знакома с ней.

— Ну, поскольку она ничего не знает о вашей критике в ее адрес, вы можете жить с чистой совестью, — сухо заметил Макс, продолжая внимательно наблюдать за ней.

Он решил, что это всего лишь предлог, чтобы отвлечь его, а затем внезапно атаковать.

Констанция одарила его обезоруживающей улыбкой.

— Все это немного неловко. Извиняясь за то, что высказала критические замечания в адрес гувернантки, я тем самым косвенным образом подвергаю критике вашу сестру.

— Да, действительно, — согласился он. — И признаюсь, мне очень любопытно, зачем вы это делаете.

Его не обманула ее обезоруживающая улыбка. Констанция встретила его изучающий взгляд и решила действовать напрямик:

— Вы выступили в защиту гувернантки. Просто хочу сказать, что после услышанного от вашей сестры сегодня днем я готова согласиться с вами.