Нью-Йоркская амазонка - Алекс Вуд Страница 24

– Я с самого начала знала, что у вас ничего не получится, – вполголоса заметила Шейла. – Ей нужен был лишь новый трофей для коллекции. Она тебя завоевала, притащила домой связанным по рукам и ногам, похвасталась тобой перед друзьями, а теперь взялась за другого.

– Я сам дал ей свободу.

– А тебе не кажется, что она слишком поспешила ею воспользоваться? – усмехнулась Шейла. – Вы поссорились только вчера, а сегодня у нее уже нарисовался новый кавалер. И, между прочим, очень красивый…

Даррен непроизвольно сжал кулаки. Шейла намеренно коснулась открытой раны. Можно было сколько угодно презирать Эмили за ее любовь к комфорту и роскоши, за ее внимание к миру великосветских сплетников, за ее деловитость и снобизм, но нельзя было не признавать одного – когда он увидел ее в объятиях другого мужчины, ревность оглушила и ослепила его. Он знал, что они с Эмили из разных миров и что им трудно говорить на одном языке, но не менее очевидно было и то, что он все еще безумно любит ее и не представляет себе жизни без нее…

– Ты не заслуживаешь такого отношения, – тихо сказала Шейла, положив руку ему на плечо. – Она тебе не подходит, Даррен. У нас на носу новая экспедиция, нужно готовиться к ней, а не гоняться за химерами.

Шейла говорила сущую правду. Даррен вздохнул. Она всегда была на редкость здравомыслящей женщиной. Даррен восхищался ею. Ее умом, ее способностями находить выход из самых запутанных ситуаций. Она была надежным товарищем, крепким, немногословным, точно знающим, что и когда нужно делать. Но в вопросах любви она была плохим советчиком хотя бы потому, что не имела понятия о том, что значит любить…

– Экспедиция – это прекрасно, – улыбнулся Даррен, – но я впервые не думаю, что это самое важное в жизни.

Лоб Шейлы прорезала поперечная морщина. Даррену внезапно захотелось поделиться с ней тем, что переполняло его сердце. В конце концов, она тоже женщина, и, возможно, когда-нибудь ее путь тоже озарит светлое чувство любви.

– Понимаешь, до встречи с Эмили я был совершенно другим человеком. Я презирал людей, подобных ей.

И правильно делал, мрачно подумала Шейла.

– Но она открыла мне глаза. Я слишком замыкался на работе и не замечал очень многого… Эмили научила меня любить…

– И страдать.

Даррен опустил голову. Шейла неумолимо продолжала:

– В конечном итоге она оказалась именно такой, какой ты считал ее поначалу. Эгоистичной, недалекой, бесчувственной. Одно то, что ты сегодня увидел, должно излечить тебя от любви. Ты же серьезный человек, Даррен.

– Может быть, она поступила так назло мне? – с надеждой спросил Даррен.

Шейла презрительно расхохоталась.

– Еще чуть-чуть, и ты сможешь давать советы в женских журналах! Объясни мне, пожалуйста, каким образом она могла притащиться сюда со своим красавчиком назло тебе, если она даже не знала, что ты здесь будешь?

– Я не знаю… Как-нибудь заполучила список гостей…

– Да, детектива из тебя точно не выйдет! – фыркнула Шейла. – На вечеринку была приглашена одна я. Твоего имени не было нигде! И если ты забыл, то я тебя пригласила только сегодня утром. Сомневаюсь, что твоя дорогая Эмили следит за каждым твоим шагом. У нее есть дела поинтереснее.

– Умеешь ты гадости говорить, – вздохнул Даррен.

– Я всего лишь пытаюсь тебя защитить.

– Очень мило. Но я не нуждаюсь в защите.

– Ты нуждаешься в поддержке. В ласковом надежном друге. – Шейла улыбнулась. – Мы прошли с тобой огонь и воду, Даррен. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь…

Даррену стало совестно. Шейла привела его на вечеринку не для того, чтобы заниматься психоанализом. Он должен сказать ей «спасибо» за то, что она тратит на него время и пытается вывести его из депрессии.

– Не думай, что не ценю то, что ты для меня делаешь. Я знаю, на самом деле ты считаешь меня идиотом, но по доброте душевной не говоришь этого.

– Я считаю тебя идиотом? – оторопела Шейла. – Почему?

– Потому что я похож на одуревшего от любви подростка. Смешно, когда тридцатилетний мужчина влюбляется впервые. Я тебя понимаю. Это очень глупо.

Шейла покачала головой.

– Это не глупо. Это страшно. Из-за этой Эмили ты сам на себя не похож. Чем быстрее ты выкинешь ее из головы, тем лучше.

Шейла смотрела на него строго, по-матерински, и это разозлило Даррена. Ведет себя как учитель в школе – делай так, не делай так. Легко ей рассуждать. Вот уж поистине не человек с эмоциями и слабостями, а автомат для сбора и обработки информации…

– Эмили Маверик мизинца твоего не стоит, – с упоением продолжала Шейла. Молчание Даррена только воодушевляло ее. – Она глупа, избалованна, развратна… Она будет обузой для тебя. Думаешь, она любила тебя? Ее просто привлекла шумиха вокруг твоего имени. Завтра в Нью-Йорке появится новый герой, и Эмили будет сходить с ума по нему. Хотя на самом деле она понятия не имеет о том, что такое любовь…

Это стало последней каплей.

– Да что ты сама знаешь о любви, чтобы рассуждать так? – взорвался Даррен. – Ты всю жизнь интересовалась только своими книжками и исследованиями! По-твоему выходит, что нет ничего более простого, чем взять и забыть. Выкинь ее из головы! Как, как я могу это сделать, если я все время вижу ее, слышу ее голос, если она снится мне каждую ночь, если я в первую очередь думаю о ней, когда просыпаюсь? Ты можешь такое себе представить?

Шейла смертельно побледнела, понимая, что в своем желании очернить Эмили она зашла слишком далеко. Но и Даррен несправедлив к ней. Никому лучше не известно, что такое любовь. Особенно неразделенная любовь, когда единственным утешением служит мысль о том, что твой любимый не интересуется любовью. И какая мука видеть, что он начинает с все возрастающей нежностью смотреть на другую женщину…

– Ты не имеешь никакого права поучать меня, – продолжал Даррен с горечью. – Ты не имеешь ни малейшего представления о том, что творится сейчас внутри меня!

Он с силой стукнул себя по груди, и что-то словно взорвалось в голове Шейлы. Прочная плотина, которая сдерживала долгие годы ее чувство к Даррену, рухнула, и любовь, смешанная с ревностью и жгучей обидой, хлынула в ее сердце.

– Значит, ты думаешь, я не понимаю, что ты сейчас чувствуешь?! – воскликнула Шейла, задыхаясь. – Тогда ты просто слепец, Даррен Уолш! Я как раз прекрасно знаю, что такое любовь! Неужели за все эти годы ты ни разу ни о чем не догадался? Я люблю тебя! С нашей первой встречи, с первого взгляда! Я видела, что совершенно тебя не интересую, и смирилась с этим. Мне было достаточно быть твоим другом, работать рядом с тобой, просто видеть тебя… Это было больно, но терпимо, и со временем я привыкла. А потом появилась эта разряженная курица с опилками вместо мозгов, и вы все посходили с ума. И ты, и Пит, и уж, конечно, бедолага Джош. Думаешь, я была счастлива? Да то, что ты испытал, когда увидел свою Эмили с этим красавчиком, ничто по сравнению с моими страданиями! Я видела, как она тебя завлекала, видела, что ты начинаешь интересоваться ею… Потом была эта жуткая ночь у бураку, когда я чуть не умерла от боли и ревности… Вам, конечно, было хорошо в объятиях друг друга, а обо мне никто никогда не думал…