Идеальная жена для шейха - Шэрон Кендрик Страница 24

– Не так плохо, как я ожидал, – сказал он, поворачиваясь к ней.

– О!

Он слышал разочарование в ее голосе. Она втайне надеялась на что-то более романтичное и теперь болезненно переживает обманутые ожидания? Или хочет намеренно вызвать в нем чувство вины?

– А чего ты ждала, Ханна? – спросил он с иронией. – Что я скажу, что это был лучший день в моей жизни?

– Нет, конечно нет, – пробормотала она в замешательстве.

– Я женился на тебе, хотя вообще не собирался вступать в брак, – ты думаешь, меня это радует?

Это было жестоко, но честно. Кулал думал, что она обидится на него, отвернется и не захочет с ним разговаривать. Но ему это и было нужно – раз и навсегда установить барьер между ними, который она больше не посмеет переступить. Но Ханна просто смотрела на него, широко открыв глаза, в которых отражались розовые огоньки ночников, будто набиралась смелости сказать что-то. И он не был уверен, что хочет это слышать.

– Ты вообще против брака?

Губы Кулала горько сжались. Этого он точно не хотел слышать – вопрос, который задавали ему уже тысячи раз, как правило женщины и как правило в постели, и на который он старался отвечать как можно более коротко и холодно. Но Ханна не была одной из этих женщин, она была его женой.

– От человека моего положения всегда ждут, что он женится. Но я не видел необходимости. Говорил, что мне пока рано жениться, что сейчас неподходящее время.

– А когда подходящее время? – осторожно спросила она.

– Никогда, – ответил он с сарказмом.

– Кулал, я серьезно.

Шейх пожал плечами:

– Возможно, лет через десять – пятнадцать, когда мне будет почти пятьдесят и мне больше не захочется приключений.

– Но ты женился на мне, и теперь этот ранний и нежелательный брак мешает тебе заводить… приключения? Обидно, наверное.

Кулал нахмурился, чувствуя, что теряет нить разговора. Вроде бы это она должна чувствовать себя обиженной? Вместо этого она вывернула все так, что теперь почти извиняется перед ним. Зачем она это делает? Какую цель преследует?

– Я не собираюсь заводить интрижки на стороне, если ты к этому клонишь. В брачных изменах есть что-то мерзкое. Я знаю, что многие люди моего возраста и положения считают, что вправе заводить любовниц, но для меня это неприемлемо.

Ханна озадаченно потерла лоб и нахмурилась.

– Я вроде бы не должна благодарить тебя за то, что ты просто собираешься поступить порядочно. Но на самом деле я благодарна. Правда, немного озадачена.

Шейх тоже был озадачен. И хотя и чувствовал, что ступает на тонкий лед, спросил:

– Чем?

– Еще в Лондоне ты дал мне понять, что не веришь в любовь.

– Не верю, – ответил он, подозрительно глядя на нее.

Смятая простыня едва прикрывала ее пышную грудь, глаза мерцали тихим лукавством.

– Тогда почему ты считаешь, что должен сохранять верность в браке, если вдруг увлечешься какой-то другой женщиной?

Кулал чуть не сказал ей, что сейчас она выглядит настолько очаровательно, что он и представить себе не может, что вдруг увлечется другой женщиной.

И тут он вспомнил.

Он старался не думать об этом, но воспоминание обычно возникало внезапно и поражало его, будто пощечина.

– Если бы ты выросла в такой семье, как я, ты бы поняла.

Ханна помолчала, прежде чем ответить.

– Но как я могу это понять, если ты мне не расскажешь? А если пойму, может быть, я могла бы как-то помочь тебе? Наверное, ты забыл, что я тоже выросла в неблагополучной семье, да еще и приемной. Моим родителям, ни моим кровным, ни приемным, дела до меня не было. Так что ты вряд ли расскажешь мне что-то, что меня напугает.

Она смотрела на него серьезно и сосредоточенно, и ее взгляд зацепил какую-то струну в душе Кулала… которую он тут же заставил умолкнуть. Она думает, что это так просто? Она считает, что может освободить его от демонов, которые терзали его душу годами? Холодная злоба волной поднялась в нем. Нет, он не даст ей такой власти над собой. Никому не даст. Он обещал это своему брату.

– И вообще, – продолжала Ханна тихим голосом. – Мы вроде как женаты, разве в семье не принято делиться такими вещами?

– Нет! – Он откинул простыню и вскочил с кровати. – Я не хочу такой семьи, я сказал тебе это с самого начала. Разве ты не слышала меня, Ханна? Или ты думала, что сможешь диктовать условия, как только я надену тебе кольцо на палец? Ты, как и все женщины, думаешь, что сможешь заставить меня отступиться от моих решений? В таком случае ты ошибаешься. – Его голос повысился почти до крика. – И в моей культуре не принято выворачивать себя наизнанку перед первым встречным!

– Я не собиралась выворачивать тебя наизнанку, – испуганно возразила она. – Я просто хотела помочь…

– Напрасная трата времени, твоего и моего. Не лезь в мою жизнь, Ханна. Лучше усвой это прямо сейчас, иначе наш брак превратится в ад. Я буду верен тебе, я буду заботиться о тебе и нашем ребенке. Я выполню все свои обещания, которые дал тебе еще в Лондоне.

– Обещания, о которых я не просила!

Кулал пожал плечами:

– Я – король. Решения здесь принимаю я, смирись с этим. Я разумный человек, и я готов дать тебе все, в пределах разумного. И давай закончим этот разговор раз и навсегда.

Ханна молча смотрела на него, будто надеясь на какую-то чудесную перемену, и Кулал точно увидел тот момент, когда надежда в ее глазах погасла, когда она поняла, что каждое сказанное им слово – правда.

– Давай закончим, – безжизненно отозвалась она.

Шейх кивнул, не зная, что добавить.

– Да, – наконец сказал он. – Надо поспать.

– Но… куда ты?

Ханна села в кровати, простыня соскользнула с ее полной груди.

Она действительно думала, что он будет проводить с ней каждую ночь от заката до рассвета, позволяя донимать себя расспросами?

– Я иду к себе. И еще раз обращаю твое внимание на королевский протокол, – сказал он. – У шейха и его жены отдельные спальни, этот порядок установлен много столетий назад. – Он накинул на себя шелковый халат, заботливо сложенный в ногах огромной кровати. – Я надеюсь, ты меня поняла.