Не любовь - Оксана Хващевская Страница 23

— И мне интересно, — поддержал Гарика Леша. — Мы даже не представляли, как вообще отправить ее домой! А тут вылетела из кухни, как фурия, и унеслась.

— Между прочим, поэтому и сидим сейчас одни, — продолжил Гарик. — Девчонки не звонят и, видимо, не думают звонить. Давай, колись, товарищ Степик!

— Да отвалите вы! У нее спросите, я-то откуда знаю, что на нее нашло! — отмахнулся Рудинский.

— Ну, у нее мы, конечно, не спросим, а вот сорока на хвосте принесла, что ты, оказывается, на кухне обнимался с Ириной! Она, раскрасневшаяся и явно смущенная, вылетела следом за Наташкой и почти сразу ушла домой…

— Какая сволочь уже распустила язык? — вскочил со стула Степик. — Гарик! Что, Маринка уже успела поделиться своими буйными фантазиями? Нет, ну надо же иметь такое воображение… — искренне возмутился он.

Но Юрьев, давно привыкший к подобным вспышкам, даже бровью не повел.

— Ты что, к Ирине подкатывал? Слушай, она странная девушка и на короткую интрижку не согласится. Тусил бы с Наташкой…

— Вот я еще у тебя буду спрашивать, с кем мне тусить! — огрызнулся Рудинский.

— Нет, ну ладно, с девчонками все понятно. В обиде. А с Мирой что? — спросил тогда Гарик.

Леша быстро глянул на него и отвернулся к окну.

— А Мира сидит за грубкой и не желает разбавить наше мужское одиночество!

— А что случилось? Ты чё, обидел ее, что ли? — насторожился Гарик.

— Нет, почему сразу обидел? Не знаю я, чего она там сидит, но вот сидит! — развел руками Рудинский.

— Предупреждая дальнейшие вопросы, отвечаю: я читаю «Мастера и Маргариту», нам в школе на каникулы задали! — откликнулась из-за грубки Мира, предполагая, что Гарик может заглянуть к ней за занавеску и пристать с вопросами.

Конечно, она не читала, не могла читать, просто сидела, прижав коленки к груди и обхватив их руками, ждала неизвестно чего. Все ее мысли занимал Вадим. Только о нем она могла думать.

Рядом на кровати лежал подаренный им сувенир, и она всматривалась в него, как в магический шар, в надежде увидеть в нем свою дальнейшую судьбу. Когда и как присутствие этого таинственного человека стало таким важным в ее жизни?..

И почему сейчас, забыв обо всем на свете, она с легкостью готова променять общество Степика и его друзей на короткую встречу посреди холодного, темного безмолвия с мужчиной, который, впрочем, не хотел, чтобы она видела его?..

— Мира, да брось ты этих «Мастера и Маргариту». Мы тут изнываем от тоски! Выходи к нам! Попьем чайку, в карты поиграем… — заканючил Юрьев.

— Да не трогай ты ее! — одернул его Рудинский. — Пусть читает. У нее выпускной класс, впереди экзамены!

— Сволочь ты, Степик!

— Я знаю.

И снова воцарилось молчание.

Из дальней комнаты выглянула баба Нина, почему-то удивленно посмотрела на ребят, покачала головой, потом вдруг принесла и поставила на стол початую бутылку настойки.

— Сумныя вы якіясьці, хлопцы! Во, папіце патроху ды да дзяўчат схадзіце. Чаго сядзець?

— Спасибо, баб Нина. Только «дзяўчаты» нам бойкот объявили! — шмыгнув носом, сказал Гарик.

— Чаго гэта яны?

— Не поделили!

— Угомонись, — одернул Юрьева Рудинский и потянулся к бутылке. — Лех, доставай рюмки, сейчас хлебнем, и сразу веселее станет на душе.

Парни быстро распили полбутылки настойки, но веселья не прибавилось. Мира за грубкой слышала, как они обменивались короткими, ничего не значащими фразами, но все же больше молчали.

— Мне кажется, в деревне у того урода с хутора есть сообщник. Вернее, сообщница, судя по следам на снегу, — сказал вдруг Степик.

Сердце Миры екнуло в груди. Зажмурившись, она опустила голову и уткнулась лбом в колени.

— Ты так думаешь? — оживился Гарик.

— Я уверен. Если бы это было не так, мы б уже давно подловили его. И пусть в деревне бабки байки сочиняют о нечистой силе, нам-то известно, что это человек. Он не может читать наши мысли, но он знает о наших планах, он всегда на шаг опережает нас… Как будто его кто-то предупреждает!

— Но кто? У тебя есть какие-то конкретные предположения? Ты думаешь, кто-то из девчонок? Список не так уж и велик…

Да, список невелик.

Наташка? Нет, конечно же, нет. Они знакомы с детства. Дружили детьми. Гуляли подростками, а однажды едва не поженились. Причем Степик тогда был настроен весьма решительно. Конечно, он не был в нее влюблен, но пышные формы девушки могли свести с ума кого угодно. Если бы не вмешалась мать, которая мечтала не о такой невестке, он точно оказался бы окольцованным. Не факт, что брак продлился бы долго, но Степик нисколько не сомневался, что это было бы феерично, незабываемо, взрывно… Они потом расстались, но сейчас, встретившись снова, Рудинский понял: девушка не прочь продолжить отношения и она все так же влюблена в него. И он готов был поддаться ее чарам, но… Нет, Наташка не могла быть предательницей!

Да и Маринка с Аней тоже! Они ведь со Старых Дорог! Здесь родились и выросли их родители, здесь всю жизнь прожили их бабушки. Они корнями привязаны к этой земле и знали все истории, связанные с хутором. Девчонки никогда не питали симпатии к хуторским. Они не пошли бы на предательство. Более того, сразу бы все рассказали ребятам, если б только кто-нибудь с хутора подошел к ним. К тому же Маринке и Ане нравились Гарик и Леша!..

— Этого не может быть! — поддержал размышления Степика Поляков, будто прочел его мысли. — Ты сам подумай, разве Наташка или Маринка, которых мы знаем с детства, способны на такое? Ни за что не поверю.

— А Ирина? Вы ее тоже с детства знаете? — спросил Гарик.

Ирина! Да, была еще Ирина! Серьезная, утонченная, молчаливая. Ее они не знали, тут Гарик был прав. Они ее вообще не знали. Впервые видели в Старых Дорогах. Она приехала к дальней родственнице погостить на зимних каникулах. Девушка никого из них не знала тоже, познакомилась с девчонками в магазине несколько дней назад. Ирина сама подошла к Маринке и, кажется, с радостью приняла приглашение присоединиться к их компании. И все же достаточно было одного взгляда, чтобы понять: новая компания чужда ей, как и все немудреные заигрывания и развлечения. Но Ирина все равно зачем-то приходила. Она не была ни веселой, ни общительной, ни кокетливой, ни легкомысленной. Ореол отчужденности окружал ее. И именно это с первой же минуты почувствовал Степик. Она разговаривала с ним, когда они беседовали о чем-то действительно интересном, будучи девушкой образованной, могла поспорить, но и только. Все остальное не интересовало ее, наоборот, кажется, казалось глупым и недостойным. И Степик неожиданно обнаружил, что ему нравится Ирина. Очень нравится. Отношения с ней обещали быть куда более глубокими, много обещающими, увлекательными, долгими, такими, каких у Степика никогда не было, но оказалось, именно таких ему хотелось. Вот только Ирине совершенно не нужен был Рудинский.