Она нечаянно нагрянет - Татьяна Казакова Страница 23

– Нет, не надо, лучше я сама как-нибудь.

– Возражения не принимаются, – он тут же достал телефон. – Дима, вы сейчас свободны?

– Да, конечно.

– Надо отвезти Валю домой.

– Трофимову?! А, ну да, ладно, отвезу ее.

– Подъезжайте прямо сейчас.

Он нажал отбой и взглянул на Валю, которая быстро убирала все по местам.

– Завтра в обед я поучу вас работать на компьютере, а язык… Сделаем так, будем дома говорить по-английски. Если вы способны к языкам и память хорошая, научитесь быстро, а если не получится, такое тоже бывает… Моя тетя Мила, например, за все эти годы смогла выучить всего несколько предложений.

– Я буду стараться.

Макс посмотрел в окно.

– Ну вот и Дима подъехал. Смотрите, снег пошел, а вы в тонкой курточке.

– Ничего, она теплая. Я пошла. До свидания, всего вам доброго.

– Спасибо вам Валя. До завтра.

Захлопнулась дверь, послышался шум лифта, Макс вышел на балкон. Вот она вышла… Посмотрит наверх или нет… Если посмотрит… Валентина открыла дверцу и вдруг подняла голову, помахала на прощание и скрылась в машине. Он смотрел ей вслед и ощущал потерю чего-то дорогого, близкого. Ну вот, опять! Что ему за дело до нее? Хорошая девушка и только и хватит, черт возьми, думать о ней! В конце концов, у него есть дела и поважнее.

Всю дорогу Димка трепался без устали, все выспрашивал, кто был в гостях, что ели, о чем говорили.

– Ого, значит, и Самохины были? Юрий Степаныч и Алексей Юрьевич? Хм…Слышь, Валентина, Лешка-то теперь у нас в управлении как бы заместитель, правая рука. Важный – не подступись. С тобой-то разговаривал или сделал вид, что не узнал?

– Узнал, спросил про жизнь и все. – Валентина поежилась, так не хотелось вспоминать, но Димка пристал, как репей.

– А про себя говорил чего?

– Нет, ничего не говорил, да я и не спрашивала.

– Да, Зинка сегодня звонила, сказала, в субботу договорилась в кафе. Пойдешь?

Ой, как не хотелось ей идти, особенно сейчас.

– В эту субботу собиралась дочку в Москву отвезти, Красную площадь показать, ну и просто погулять… – Она помолчала немного, а потом поинтересовалась – А ты не знаешь, кто придет?

– Здрасьте, конечно знаю, сам звонил. Значит так… Колян Рожков, Колян Дорофеев, Витюха Корочкин, Костя Хромой, Ленка Кодратюк, Сашка Никитин, Маринка Уткина, Катька Фролова… – Он еще долго перечислял и только в конце сказал – Лешка Самохин тоже соизволит, хотя выпендривался много, весь из себя крутой и такой занятой, тошно слушать. Кстати, говорят, он скоро женится, слышала?

– Да, – соврала Валя, – и даже видела его с невестой. Очень красивая девушка и, кажется, хорошая. – Она вспомнила красивую Лизу и как та помогала ей перекладывать продукты в пакеты. Наверное, действительно хорошая.

– Не ревнуешь? – Не унимался Димка.

– Да брось, ты! Какая ревность? Ведь пять лет прошло, я и забыла о нем совсем.

– Ага… Куда поворачивать?

– Да здесь останови, здесь и развернешься. Спасибо тебе большое, Дим.

– Всегда рады стараться. Ну бывай, до субботы!

Димка развернулся к Озерному и всю дорогу думал, как нехорошо он поступил тогда с Валькой, мать Лешкина попросила подтвердить, что Валька гуляет напропалую, ну он и подтвердил, думал, Лешка поедет выяснять, а он и не подумал. Может, и к лучшему, что они разбежались, но чувство вины перед Валькой осталось.

Валька бежала по темной улице, совсем опустела их деревня, в большинстве домов не горел свет. Конечно, по-хорошему, надо отсюда уезжать, но куда? В соседнее Соколово? Там неплохо, там школу начальную открыли, есть медпункт, почта, магазин. Анечке через два года в школу идти, кто ж ее возить будет? Вдруг она остановилась, почудилась тень около тети Дусиного дома, вроде прошмыгнул кто-то к сараю.

– Тетя Дусь! – Окликнула ее, прислушиваясь.

Все тихо, и свет не горит, она, наверное, еще у них дома сидит, телевизор смотрит. Валька ускорила шаг, но сзади послышался скрип прикрываемой двери. Она прижалась к забору и осторожно пошла вдоль него, остановилась и прислушалась, вглядываясь в темноту. Опять скрипнула дверь, Валька замерла и отчетливо увидела тень, удаляющуюся от сарая. Вот он перемахнул через забор, теперь отчетливо был слышен тяжелый бег. Валька интуитивно побежала туда, за угол. Но тут откуда-то вспыхнул свет, ослепляя ее фарами, выехала машина и умчалась в сторону основной дороги. Она постояла немного, соображая, что же это было, но внезапно сноп огня озарил все вокруг. Что это? Пожар? Опять пожар? Валька бросилась к своему дому, на ходу вытаскивая телефон.

Пожарные приехали быстро, но ни сарай, ни дом спасти было уже нельзя. Но самый близкий к пожару был Валькин дом, он был в опасности, и они усердно поливали его пеной.

Тетя Дуся успела вывести козу Мотьку, которая от страха все норовила куда-то убежать, а вот куры бедные так и сгорели.

– Как же теперь Анечка без яичек, свеженьких? Господи, что же такое делается? Куда ж нам теперь, Мотенька? – Она плакала, прижимая упирающуюся козу, а Валька металась между Анечкой и бабушкой. Анечку сонную растормошила, кое-как одела и вывела во двор к тете Дусе, а сама стала одевать сопротивлявшуюся бабушку.

– Оставь меня, Валька, оставь, чего уж мне осталось. Собе-и хоть какие вещи и беги отседова.

– Ба! Помолчи! – Прикрикнула Валька – Ну что ты как Мотька, ей-богу! Помогай мне!

Она уже хотела просить пожарных, чтоб вынесли бабушку, но они пришли сами, сообщив, что опасность миновала, сели за стол и стали писать какой-то акт. И тут Валька вспомнила, что видела во дворе у тети Дуси.

– Послушайте, я видела у сарая мужчину, он туда вошел, потом выбежал и уехал на машине. Это поджог.

– А машину не запомнили?

– Нет, он фарами ослепил, а потом сразу загорелось.

– Ладно, разберемся.

Пожарные уехали, деревенские еще долго не расходились, охали, успокаивали, молились.

– Пойдемте, тетя Дусь.

– Вальк, да куда ж пойдемте? – Всхлипнула та.

– К нам, куда же еще.

– Пошли, тетя Дусь, – Анечка взяла ее за руку и стала гладить. – Ты не плачь, ты теперь с нами будешь жить, не надо будет тебе бегать туда-сюда, и Мотька с нами будет. – Вздохнула по-старушечьи и добавила – Бог даст, проживем как-нибудь.

– Ах ты моя касаточка. Чтобы я без тебя делала? Сердешная ты моя!

Так, утирая слезы и причитая, пошли в дом обустраиваться.

Утром Валька позвонила Максу и сказала, что приедет попозже, он вежливо ответил, что ждет ее к обеду, но если у нее обстоятельства, тогда можно и завтра. Вроде бы и разрешил, но так сухо, по казенному, даже не спросил, что случилось, почему. Нет, не нравится она ему. Вроде вчера показалось, что он переживает за нее, и хозяйкой назвал и хвалил всячески, и про тетю рассказал и вообще, был как-то мягче, чем обычно, а сегодня опять чужой и официальный, одним словом, начальник. И почему так случилось, что именно этот сухой американец запал ей в душу и нет никакой возможности избавиться от этого чувства.