Обретенный рай - Кэти Максвелл Страница 23

Джулия безмолвно замерла, подобно каменному изваянию. Ее мысли вернулись к событиям трехлетней давности.

Брейдер, очевидно уставший от затянувшейся игры, безжалостно закончил:

— Группа мужчин из «Уайтса» ворвалась в комнату отеля и обнаружила парочку влюбленных. Большинство было навеселе, потому все рассказы различаются, сходясь, однако, в одном: леди оказалась в положении более чем компрометирующем.

— Для них все было простой забавой.

— Верно.

Она не ожидала услышать его согласие. Но, бросив на Брейдера изучающий взгляд, не заметила в его глазах издевки. Как бы Джулии хотелось повернуть время вспять и исправить свои ошибки, чтобы сейчас иметь право опровергнуть предъявленное обвинение.

— Мы с Лоренсом совершили побег. Но у него не было денег. Он вышел из благородной семьи, но, являясь шестым сыном графа, вынужден был искать свою дорогу в жизни. — Девушка не удержала улыбку, впадая в воспоминания. — Тебя правильно информировали. Лоренс был красивым мужчиной, напоминал прекрасного героя греческого мифа, который появился вдруг, чтобы спасти меня.

— Да, я знала, чем занимались мои братья. Но мне казалось это вполне безобидным. — Она сердито посмотрела на Брейдера. — Тебе легко судить. Если бы у тебя были такие родители, как у нас, ты бы, возможно, тоже уподобился моим братьям.

— Даже если бы мне нечем было заняться в жизни, я вряд ли принял бы Гарри в качестве образца для подражания.

Она ответила с горькой усмешкой.

— Многие из тех, кто спорил с братьями и проиграл пари, похожи на Гарри, хотя и имеют деньги. Их честолюбие подсказывало им, что я окажусь легкой добычей. Что случилось е людьми? Они уверены, что денег и громкого титула достаточно, чтобы покорить сердце женщины.

Брейдер от души рассмеялся.

— А разве не так? Разве ты не искала этого?

Разозлившись, она бросила.

— Во всем виноват мой отец. Я была тем, чем хотел сделать меня отец. А я хотела, чтобы кто-нибудь меня любил. Меня! А не лицо или тело.

Джулия незаметно смахнула навернувшиеся слезы. Она и так уже была слишком откровенной с этим торговцем. Она подавила эмоции и монотонным, насколько возможно, голосом продолжала:

— Я поверила в любовь Лоренса. Мы были похожи друг на друга. У него ничего не было, и у меня ничего не было. В нашем браке ни для него, ни для меня не было никакой выгоды. Можешь думать обо мне, что угодно, но признаюсь честно, когда он предложил мне выйти за него замуж…

— Он предложил убежать вместе с ним.

Вздрогнув, как от удара, Джулия резко бросила.

— Он предложил убежать, чтобы тайно обвенчаться. У нас не было времени, чтобы получить благословение родителей, так как Лоренс торопился вернуться в полк, который срочно отправлялся на Пиренеи [14].

На лице Брейдера появилось выражение недоверия.

Джулию это оскорбило. Гнев, который она так старательно подавляла, мгновенно заклокотал в груди. Она вскочила на ноги, в запале оставив сползшую с плеч шаль в кресле.

— Ну хорошо! Я действительно верила, что мы направились в Шотландию. Я не знала, что в гостинице недалеко от Поуст Роуд он собирался встретиться со своими сообщниками и выиграть пари. — Она подняла голову. — И я действительно провела ночь в его объятиях. Но я любила его! И не догадывалась, что для него это всего лишь выгодная сделка!

Джулия пересекла комнату и подошла к зияющей темноте окна. Та ночь, те ласкающие слух слова Лоренса снова всплыли в ее сознании. А затем ранним утром дверь с грохотом распахнулась и в номер ввалилась лавина людей. Они бесцеремонно смотрели на Джулию и цинично смеялись, показывая на нее пальцем. Многих из этих людей она знала. Все они принадлежали к ее классу. Большинство присутствующих мужчин не раз делали ей предложение и получали отказ. Они смеялись над ней. Она беззащитно сидела перед ними, одетая лишь в тонкую ночную сорочку. Джулия непроизвольно вздрогнула: в ушах стоял шум, громкие вульгарные выкрики, хриплые пьяные голоса. Ей показалось, что в эту самую минуту все снова повторяется.

— Джулия?

Она повернулась к Брейдеру, стоящему у кресла. Ее глаза, к счастью, были сухи. Она не плакала и тогда, когда Лоренс так бесчестно поступил с ней.

— Тебя когда-нибудь продавали, Брейдер? Предательство человека, которого любишь, ранит глубже самого острого ножа. А я любила Лоренса.

— Действительно любила?

В глазах Джулии вспыхнул огонь: как он смеет сомневаться в ее словах?

— Да, — резко сказала она.

Брейдер легким шагом приблизился к девушке.

— Ты его любила? Насколько я помню, он умер через три недели после происшествия в гостинице. Ты оплакивала его? Ты молилась за него?

Джулия замерла.

Лоренс заболел лихорадкой и умер, так и не повидав Пиренеи. Джеффри проклинал злой рок, так как им с Гарри пришлось, согласно условию пари, расплатиться с Лоренсом до его отъезда из Англии.

— Так ты оплакиваешь его? — суровым голосом повторил Брейдер.

Джулия повернулась кругом и стала лицом к своему мучителю.

— Нет, — призналась она. — Я не оплакивала Лоренса. Он воспользовался мной. И когда я услышала известие о его смерти, то почувствовала облегчение. Мне показалось, гора упала с плеч. Я освободилась от него и от ему подобных, которые обманывали меня.

— Обмануть тебя? — Брейдер медленно, словно взвешивая и просчитывая каждый шаг, двинулся к Джулии. — Как можно обмануть такую хладнокровную и расчетливую женщину, как Джулия Маркхем? — Он остановился перед ней, его глаза горели гневом, причины которого Джулия не могла понять.

— Не понимаю…

— Все было для тебя игрой. Ни одна женщина не способна забавляться бесчисленным множеством предложений руки и сердца, которые получала леди Джулия Маркхем, не превратив это все в игру. Даже пари в «Уайтсе» — тоже игра. Ты говоришь, что полюбила и тебя предали, разрушив твою жизнь? — Брейдер неопределенно передернул плечами. — Я сочувствую мужчине, который влюбился в тебя. Сочувствую даже» мужчине, который разделил с тобой постель. Он умер, а ты не проронила по нему ни слезинки.

— Но он обманул меня!

— Во всем мире мужчины и женщины каждый день обманывают друг друга. Что различает правду и благородство от лжи и предательства? Лишь наша глубокая убежденность в своих чувствах. Ты говорила, что любила своего гусара, и тем не менее после его смерти испытала лишь чувство удовлетворения от того, что он ушел из твоей жизни, и от того, что он наказан за предательство.

Джулией овладело желание ударить Брейдера. Но, усилием воли подавив порыв, она развернулась и направилась к двери. Она была глупой и наивной, полагая, что можно найти понимание со стороны Брейдера.