Тайна горной долины - Барбара Картленд Страница 23

Он улыбался, когда говорил все это, и Леона рассмеялась.

— Я провела с вами целый день, я была только с вами, и… Она остановилась.

— Мне бы хотелось услышать окончание фразы, — настойчиво произнес лорд Стрэткарн.

— Я собиралась сказать, что… я была так… очень, очень счастлива, — ответила Леона.

— Я тоже! — произнес он. — Более счастлив, чем можно выразить словами, и гораздо более счастлив, чем в этот момент расставания.

Леона почувствовала, как дрожь пробежала по ее телу от его слов, от выражения его лица.

Они ехали молча, а впереди уже виднелась каменная пирамида, четко прорисовывавшаяся на фоне неба.

Девушку не оставляло чувство, что за пирамидой ждет замок Арднесс, он протягивал к ней свои руки, хотел утащить ее внутрь и держать так крепко, чтобы она не смогла уже больше убежать.

Затем, когда вересковое поле пошло чуть-чуть под уклон, лорд Стрэткарн натянул поводья и остановил свою лошадь.

— Вы не будете возражать, если мы с вами прогуляемся пешком к тому месту, которое я хочу показать вам? — спросил он.

— Нет, конечно же, не буду, — ответила Леона.

Он подозвал конюха и приказал ему оставаться на месте и присматривать за лошадьми, затем помог Леоне выбраться из седла и, взяв ее за руку, как если бы она была ребенком, повел через вересковое поле.

Они обошли вокруг небольшого холмика, и Леона увидела небольшой водопад, бьющий прямо из холма и впадающий серебристым потоком в маленькую речушку, которая, извиваясь, бежала, конечно же, к морю.

— Как красиво! — воскликнула она.

— Этот водопад существует здесь уже столетия, — сказал лорд Стрэткарн, — и у него есть особый секрет, который я хочу открыть вам.

— Как интересно! — воскликнула Леона, но, глядя на водопад, она не могла представить себе, в чем мог заключаться этот секрет.

Лорд Стрэткарн пошел впереди, крепко держа ее за руку. Они подошли к самому краю воды, когда он отодвинул в сторону вереск, и она увидела, что позади, за струями падающей вниз воды, есть узкий проход.

Ширины хватало ровно настолько, чтобы Леона могла пройти в него, не намочив при этом платья.

Теперь вода падала вниз с одной стороны и очень напоминала серебряный занавес. Когда глаза Леоны привыкли к темноте, она увидела, что далеко внутрь холма уходит огромная пещера.

— Пещера! — воскликнула она и услышала, как ее собственный голос откликнулся эхом вдали.

— Именно здесь вождь Маккарнов и тридцать его людей спрятались после битвы при Каллодене, — объяснил лорд Стрэткарн. — Англичане искали их везде, даже пытались поджечь замок, но, несмотря на все старания, так никого и не нашли. Шотландцы словно сквозь землю провалились!

Леона сделала несколько шагов в пещеру.

— Как долго им пришлось оставаться здесь?

— Три месяца! Каким-то образом их матери и жены ухитрялись приносить еду, чтобы они не умерли от голода, и когда англичане ушли, они выбрались из пещеры живые и здоровые!

— Это идеальное укрытие! — воскликнула Леона. — Как мило, что вы показали мне его!

— Даже сегодня о его существовании почти никто не подозревает, — сказал лорд Стрэткарн. — Уверен, мне не придется просить вас не упоминать о нем, когда вы окажетесь за границей моих земель.

— Не сомневайтесь, я никогда не предам вашего доверия! — ответила Леона.

— Я так и думал.

Он стоял, повернувшись спиной к серебряной стене из падающей воды, Леона же стояла, глядя на воду, и мягкий, искрящийся свет падал на ее лицо.

— Теперь я буду думать о вас, не только наблюдая туман над озером, — произнес он низким голосом, — но и везде, где я увижу воду или услышу ее журчание.

Их взгляды встретились.

Леона сделала глубокий вдох. Затем, ни о чем не думая, ничего не сознавая, шагнула к нему.

Он обнял ее, она инстинктивно подняла лицо, и его губы коснулись ее рта.

Леона никогда прежде не целовалась и совсем не знала, чего ожидать.

Она ощущала не маленький огонек, что пробежал по ее жилам, не внезапное тепло, охватившее ее с ног до головы, она чувствовала, как тает в его руках, как становится частичкой его.

Его губы завладели ею, и она уже больше не принадлежала себе.

Его поцелуи были частью волшебства, которое она ощущала у озера и в самом замке, но только были гораздо более приятными. И настойчивыми.

Вода, падающая позади них, серебряный свет, мерцающий в воздухе, и загадочная, таинственная атмосфера самой пещеры — все это сливалось воедино в настойчивости его губ.

Время словно остановилось. Она стала частью истории и чуда Шотландии, а лорд Стрэткарн воплощал в себе все мужество и храбрость героев, о которых ей так часто рассказывали в детстве.

Он целовал ее так, что мир вокруг перестал существовать, остались только они вдвоем в сокрытой от людских глаз пещере, и Леона становилась частью их сердец, умов и душ.

Лорд Стрэткарн поднял голову.

— Я люблю вас, моя очаровательная леди! Я полюбил вас с того момента, как увидел!

— Я… тоже… люблю вас! — прошептала Леона. — Это произошло, когда я почувствовала себя… в ваших руках… такой защищенной… что мне захотелось… чтобы вы никогда не отпускали меня.

— Моя маленькая леди, я не должен был вас отпускать, — сказал лорд Стрэткарн. — Мне следовало оставить вас у себя. Мне нужно было удержать вас.

Его губы снова коснулись ее губ, и он поцеловал ее неистово, страстно и властно, так что она почувствовала, как маленький огонек, стремительно пробежавший по ее телу, едва он дотронулся до нее губами, превращается в огромное пламя. И это пламя охватило ее всю.

«Я принадлежу ему! Я вся его!» — торжествуя, подумала она.

Он продолжал целовать ее, и она не могла больше ни о чем думать. Она только чувствовала исступление и восторг, возносившие ее на небеса.

— Вам нужно идти, любовь моя, — сказал он с дрожью в голосе.

— Я… не могу… оставить вас! — воскликнула Леона. Сознание того, что он больше не будет целовать ее, было подобно агонии. Она желала прикосновений его губ больше, чем чего-нибудь еще в жизни.

— Нам следует быть благоразумными, — сказал лорд Стрэткарн. — Я должен заботиться о вас и следить, чтобы мы с вами не нарушали приличий.

— Вы… не забудете меня?

— Разве это возможно?

Он снова крепко прижал ее к себе и нежно поцеловал ее розовые щечки, маленький подбородок, прямой носик — и опять губы.

— Пойдемте, любовь моя, — сказал он неторопливо.

— Мне бы хотелось… остаться с вами здесь… на несколько месяцев… как ваши родственники.