Красавица с характером - Шэрон Кендрик Страница 23

Коннел не переносил тесного общения с кем бы то ни было. Ему требовались независимость и свобода приходить и уходить когда вздумается. Вступая в интимные отношения с женщинами, он всегда оговаривал условия и пути отступления. В данном случае об отношениях даже не было речи, мрачно напомнил он себе. Достав из ведерка со льдом бутылку винтажного шампанского, он хлопнул пробкой и разлил напиток по высоким бокалам:

– Кажется, мы заслужили право немного выпить. Как считаешь?

– Не возражаю.

Упорно отводя взгляд от стройных сексуальных лодыжек, Коннел протянул ей бокал:

– Прошу.

Несколько мгновений Эмбер разглядывала золотистые пузырьки, потом подняла глаза на Коннела:

– За что будем пить?

Он уселся напротив Эмбер, демонстративно отодвинувшись подальше. Совершенно очевидно, Коннел не собирался поднимать бокал за долгую счастливую семейную жизнь. Ему срочно требовалось обеспечить иммунитет против сексуального влечения к Эмбер, которое многократно возросло с тех пор, как он насладился ее телом. Ее окружала эротическая аура, удивительная для женщины, впервые познавшей секс. Коннел тяжело вздохнул, напомнив себе, что поклялся навсегда забыть проведенную с ней ночь. Однако, вопреки здравому смыслу, он не мог побороть искушение заняться с ней любовью снова… и снова. Коннел чувствовал, как участился пульс от нарастающего возбуждения.

– За то, чтобы спокойно пережить предстоящие три месяца?

Эмбер подняла брови:

– Считаешь, это возможно?

– Конечно, если мы оба постараемся.

– Ладно. Тогда объясни мне с точки зрения логики, как мы собираемся мирно сосуществовать, если в номере всего одна постель?

Медленно потягивая шампанское, Коннел смерил ее спокойным взглядом.

– Ты, вероятно, заметила, что кровать очень широкая.

– И тебя не смущает…

– Что именно?

– Не знаю, – пожала плечами Эмбер, – соблазн?

– Наброситься на тебя? – усмехнулся он. – На сто процентов уверен, что не останусь равнодушным к красивой женщине рядом. Один раз тебе удалось соблазнить меня. Однако, если я принял твердое решение, поверь, устою перед любым искушением, даже перед тобой, Эмбер.

Она подобрала под себя ноги невинным движением, но этого было достаточно, чтобы Коннел снова воспламенился, едва сдерживая желание скользнуть ладонью вверх по обтянутому шелком бедру и убедиться в ее готовности принять его. Когда их взгляды встретились, между ними словно пробежала искра. Эмбер неловко заерзала в кресле, словно под платьем резвился осиный рой.

– Но ведь чем-то нам придется заняться, чтобы скоротать время, – огляделась вокруг Эмбер. – Не вижу здесь настольных игр.

– Навряд ли тебе удастся найти их в номере для новобрачных всемирно известного отеля, – сухо заметил Коннел.

– Тогда предлагаю провести сеанс знакомства. Нам не помешает лучше узнать друг друга. – Эмбер весело улыбнулась. – Вдруг до развода нам придется участвовать в телешоу молодых супругов. Тебе много известно про меня, в то время как ты остаешься полной загадкой. Разве это справедливо, Коннел?

Коннел глотнул еще шампанского. Его вполне устраивал ореол таинственности. Если держаться в стороне от людей, не подпускать их близко, они не смогут причинить боль. Уязвимость затмевает разум, толкает на безрассудные поступки. Однажды в жизни он совершил роковую ошибку, и с тех пор его преследовал страх утратить контроль. В тот раз он почти разрушил свою жизнь и поклялся, что никогда больше не допустит этого.

Но разве он не поддался слабости в ту ночь, когда занимался сексом с Эмбер? Не устоял перед искушением, потеряв голову, хотя дал себе слово. Он не прислушался к голосу рассудка, твердившему, что надо остановиться. В итоге влип, как муха в паутину.

Коннел прикрыл глаза. Никогда прежде он не испытывал к женщине таких сильных чувств. Казалось, он стоит на краю бездонной пропасти и готов сделать роковой шаг. Если бы он поступил правильно, то ушел бы не оглядываясь и никогда больше не видел Эмбер.

Однако правила изменились: теперь Эмбер была его женой. Коннел связан с ней на какое-то время, и ничего с этим не поделаешь. Они заперты в номере отеля, причем он запретил себе заниматься с ней сексом. Что остается делать, кроме того, что разговаривать? Надо занять мысли, чтобы отвлечься от единственного желания сорвать с Эмбер чертово белое платье. При оформлении развода он заставит ее подписать договор о неразглашении, а пока можно быть откровенным, чего он никогда не позволял себе из страха опасного сближения.

– Что тебе хотелось узнать? – пробурчал он. – Попробую угадать. Почему я до сих пор не женат? Обычно в первую очередь женщины задают этот вопрос.

– Откуда такой цинизм, Коннел?

– Таким сделала меня жизнь, – ответил он с насмешкой. – Что плохого в том, чтобы говорить правду?

Их взгляды встретились. Глаза Эмбер сверкнули на бледном лице, как осколки зеленого стекла.

– Как получилось, что вы с отцом так близки?

– Я уже говорил. В прошлом мне приходилось на него работать.

– Но это не объясняет тесной связи между вами. – Эмбер провела пальцем по краю бокала, прежде чем снова взглянуть на него. – Связи настолько надежной, что он доверил тебе заботу обо мне. Почему, как никто другой, ты пользуешься его доверием?

Коннел твердо сжал губы.

– Однажды он оказал мне огромную услугу. Я у него в долгу.

– Какую услугу?

Отставив бокал, Коннел опустил голову на руки:

– Это долгая история.

– Люблю долгие истории.

Коннел смерил ее оценивающим взглядом. Может быть, лучше поделиться с Эмбер неприятными воспоминаниями о прошлом, чем ерзать на кресле, думая о том, какая красивая из нее получилась невеста.

– Все началось, когда я выиграл стипендию в школу, где учился твой брат. Ты знала об этом?

Эмбер покачала головой.

– Стипендия покрывала все расходы незаконнорожденного сына ирландской экономки на обучение в одном из престижных учебных заведений Англии. Там я научился ездить верхом и стрелять, – горько усмехнулся Коннел, – то есть всему, что должен уметь английский джентльмен.

– Но ты не стал джентльменом, правда? – медленно произнесла Эмбер. – Настоящим джентльменом.

Ее насмешливый взгляд не смутил Коннела.

– Ты права. Попадая в такое место, ты должен сделать выбор: стать таким, как все вокруг, имитируя поведение других мальчиков, или рискнуть остаться самим собой. Я оказался в школе только потому, что мать решительно настаивала на моем обучении, но никто не мог помешать мне сохранить верность родным корням. У нее не было сомнений в том, что я разделяю ее ценности.

Коннел ненадолго замолчал. Из-за царившей в номере тишины, остальной мир казался далеким и нереальным.