Часовые любви - Людмила Леонидова Страница 23

После неудачных попыток заработать Маша пала духом. Володя совсем не уделял ей внимания, стараясь как можно реже бывать дома. Жизнь в небольшой квартире с его престарелой родительницей и уже семилетней дочкой стала невмоготу. Но Маша не роптала. Она сама выбрала все это. Девочка росла задумчивой и серьезной, не переняв веселый нрав Маши, которым та отличалась в юности. Дочь просиживала за книжками, проглатывая одну за другой. Почти никогда не улыбалась. Ссоры между родителями воспринимала очень болезненно, хотя Маша старалась при ней не выяснять отношения с мужем.

Несчастье, послужившее поводом для полного разрыва с Владимиром, произошло нежданно. В один из зимних вечеров позвонили из детского садика и сообщили, что отец не пришел за ребенком. У Маши с ним была договоренность. Володина мама стала так плоха, что оставлять ее одну в доме было нельзя. Частые сердечные приступы могли кончиться плохо.

— Сейчас прибегу, — пообещала недовольной воспитательнице Маша. — Вы уж простите нас. Муж, видимо, забыл мне позвонить, что не сможет забрать.

Закрыв свекровь на ключ, Маша, едва одевшись, выбежала на мороз.

Региночка сидела в группе в полном одиночестве и читала книжку.

— Она молодец, не плачет и не беспокоится, что ее забыли, — похвалила девочку воспитательница. — Кто ее так бегло научил читать? Наверное, вам это стоило много сил? Сейчас дети этого не любят, мультики подавай, игры всякие. Только не книжки! И слов много иностранных знает, по-немецки и по-английски.

— Я с ней много занимаюсь, — скромно сказала Маша. — Только не заставляю, она сама всем интересуется.

— Умница! Вчера даже сказку по-английски на занятиях прочла и сама ребятам перевела. Говорит, как мама, переводчицей станет. Она вообще новые слова быстро запоминает.

— Да, — тяжело вздохнула Маша.

— Вы уж, пожалуйста, ее не забывайте. У нас садик престижный с изучением иностранных, с бассейном и музыкой. Если наши правила нарушать будете, заведующая сказала, что отчислит девочку. Да и еще вот что, просили передать, что вы задолжали за нее заплатить за два месяца.

— Извините, еще раз. Я завтра же заплачу.

— Уж пожалуйста. Жаль расставаться с таким прилежным ребенком! — искренне проговорила воспитательница.

Обуреваемая тяжелыми мыслями о Володе, о своем материальном положении Маша с дочкой плелась домой.

— Бабушка! — Регина первая ворвалась в квартиру. — Я тебе рисунок принесла.

— Мама! Мамочка, — вдруг не своим голосом закричала девочка, — ой, что это с бабушкой?

Встревоженный крик дочери испугал Машу. Когда он вбежала в комнату, свекровь уже не дышала. «Скорая» приехала не быстро.

— Что же вы ее одну оставили? — сокрушался пожилой доктор. — Ей бы укольчик, который участковый прописал. «Неотложку» нужно было вызвать, она тут совсем рядом.

— Я за дочкой только в садик сбегала, — ломая пальцы, прошептала Маша. — Что же теперь будет?

— В морг ее увезем, что будет, что будет — отмучилась. Не расстраивайтесь сильно, каждого это ждет. — Вздохнув, доктор тяжело поднялся со стула и пошел мыть руки. — Там у нас спокойно и мест предостаточно, не то что в этой жизни! — Он обвел глазами тесную квартирку пациентки. — А дальше сами знаете, что за этим следует. Я сейчас в машину спущусь, санитаров позову. Им заплатить следует.

— Мама, — спросила Региночка, когда санитары вынесли тело, — а в морге бабушку полечат?

— Конечно-конечно, — разыскивая телефон друзей Володи, чтобы сообщить мужу печальную весть, подтвердила Маша.

— И она скоро вернется?

— Думаю, что не очень.

По телефонам из записной книжки никто не знал, где Володя.

Один знакомый футболил Машу к другому. Друзья юлили, чувствовалось, что-то скрывали, не хотели врать.

Ночь Маша провела в ожидании мужа. Ни звонка, ни намека на то, что с ним ничего не случилось.

Утром Володя заявился как ни в чем не бывало. Уж давно жена не спрашивала его, где был, почему не звонил. Действующая между ними немая договоренность точила Машу, разрывая на куски сердце. Но она несла эту тяжесть как крест.

Войдя в дом, Владимир, словно учуяв неладное, тут же прошел в комнату матери.

— Куда вы ее подевали? — увидев пустую постель, раздраженно набросился он на Машу. — Так и знал, что ты настоишь на своем! Зачем ты ее в больницу упекла! — кричал заботливый сын.

Маша все время говорила Володе о том, что нужно положить свекровь в больницу.

«Ей квалифицированный уход нужен, обследование. Участковая и сама на ладан дышит, пока приплетется, пока на пятый этаж пешком поднимется, ей самой хоть «скорую» вызывай».

Видя, что муж злится, Маша убежала на кухню, не зная, как рассказать о случившемся, как оправдываться перед ним.

— Сколько раз говорил, сиди, ухаживай за мамой, коль ничем больше полезной быть не можешь! Какой в больнице уход? Ни нянечек, ни медсестер! Да и врачи все тоже от такой зарплаты бегут. Мест нет, больные в коридоре лежат. А в коридоре покоя нет, каждый проходящий беспокоить будет. Ты же знаешь, мама к тишине привыкла!