Укрощенная гордость - Джоанна Лэнгтон Страница 23

Двери захлопнулись, и ноги Полетт сразу же подкосились. В чем дело? Откуда у Бонни эти сведения? Откуда она узнала, что Полетт была замужем? Неужели Франко рассказал ей об этом? Но уж во всяком случае он не стал бы сообщать жене своего отца, что их помолвка – сплошное притворство. Или Бонни просто пытается уличить ее во лжи?

Полетт раздраженно принялась вытирать волосы и одеваться, выбрав гладкое золотистое атласное платье и шифоновую накидку, которая казалась ей верхом изящества, пока она не увидела виллу… и эту роскошную женщину. «Сколько он вам платит? Если будете хорошей, я заплачу еще столько же». Намек на то, что Франко и Бонни – партнеры в этом фарсе, был абсолютно прозрачен. Полетт вдруг стало не по себе. Франко придется объясниться с ней, иначе…

Впрочем, Франко отнюдь не желает ничего объяснять. Быть может, его отказ объясниться основан на том, что правда столь отвратительна? Чертыхнувшись про себя, Полетт подумала, куда же заведут ее фантазии на сей раз. Она отнюдь не принадлежала к числу мелодраматичных девиц. В памяти вновь воссоздалась сцена ее откровений в самолете, и лицо ее залила краска. Нет! Она не должна больше думать об этом. По крайней мере, сейчас.

Темнокожая служанка провела ее по неисчислимым коридорам, которые протянулись чуть ли не на полмили, затем показала дорогу вниз, через роскошные пролеты позолоченных лестниц, пока наконец они не оказались в гостиной. Полетт тут же отметила свою первую ошибку, когда крупная полная женщина в черном платье с большой яркой брошью, которую она прежде приняла за экономку, приблизилась, чтобы поприветствовать ее. Это не экономка, догадалась Полетт, и щеки ее покраснели. Это же Лоредана, сестра Франко.

– Как вы себя чувствуете? А я собиралась послать вам еду наверх. Мне подумалось, что вы проспите много часов. – Взяв Полетт под локоть, Лоредана подвела ее к дивану. – Она ведь выглядит сейчас весьма неплохо, верно, Франко? Бонни, познакомься, это Полетт…

Бонни томно протянула руку – так, словно прежде они никогда не виделись.

– Разрешите мне взглянуть на ваше кольцо? – воскликнула она, сжав ладонь девушки неожиданно стальной хваткой. – Великолепно! Вы сами его выбирали или Франко?

– Вместе, – выдохнула Полетт, отдергивая руку, но прежде, чем она успела отстраниться, Бонни схватила ее другую руку, прижимая к себе.

– Как мы смотримся вместе? – хихикнула она. – Она такая крошечная, Франко!

Франко рванулся вперед, темный и удивительно грозный в своем белом свободном льняном костюме. Его глаза полыхнули, как пламя, чувственные губы сжались. Полетт увидела, как он напружинился, но исказившая затем губы улыбка явила собою шедевр хладнокровия.

– Как ты себя чувствуешь, cara?

Рука Бонни упала, а Полетт, облегченно вздохнув, отошла от нее подальше.

– Чувствую, что мне никогда больше не захочется летать на вертолете.

Франко поднял ее руку и нежно коснулся губами ладони.

– Ты выглядишь восхитительно.

Акт первый, сцена первая… Франко усадил ее на диван, сделал жест, чтобы подали вина, и бросил на Бонни разъяренный взгляд. Полетт потупила взор. Лоредана, усевшись рядом с ней и успешно загораживая от ее взгляда свою мачеху, стала болтать о чем-то глупом и никчемном. Франко, прогулявшись по комнате, остановился у окна, повернувшись спиной к присутствующим. Не прошло и нескольких мгновений, как Бонни оказалась возле него.

Неожиданно до ушей Полетт донесся какой-то шум. В дверном проеме появился крупный, крепко сложенный мужчина в инвалидном кресле. Густая копна седых волос украшала голову Карлоса Мендосы. За креслом возвышалась фигура слуги. Запавшие глаза жестко обозрели помещение, пока наконец не вперились в хрупкую фигурку Полетт.

Хозяин дома поднял руку.

– Подойдите-ка сюда, мисс, – отрывисто приказал он тоном старорежимного помещика.

Полетт беспомощно взглянула на Франко, а тот улыбался с искренним любопытством. Полетт поднялась и оказалась в центре лучей света, излучаемых огромным канделябром, высоко вскинула голову, распрямила плечи и двинулась вперед.

– Она шествует, словно королева, Франко! – Карлос бесцеремонно осмотрел девушку с ног до головы испытующим взглядом. – Невелика росточком. Грудь хорошая. Своенравна, – заключил он со знанием дела, заглянув ей в глаза.

– Может, заодно посмотрите и зубы? – с язвительностью предложила Полетт.

Мендоса на мгновение изумленно уставился на нее, затем одобрительно и громогласно расхохотался.

– Норовиста и с чувством юмора… Мне нравится. Но способны ли вы подарить Франко детей? – спросил он напрямик. – Вот в чем вопрос. Это главное.

Франко обхватил рукой ее напрягшиеся плечи.

– Для меня – нет.

– Пять лет замужем – и без детей, – свирепо возразил Карлос. – Тебе стоит об том подумать, Франко… пусть она хотя бы пройдет тесты на бесплодие – тогда я успокоюсь!

Полетт с трудом могла поверить, что весь этот отвратительный разговор ведется так, словно ее здесь и нет. Франко что-то быстро проговорил по-испански, отец бросил что-то в ответ, затем недовольно воздел руки.

Последовало приглашение к столу.

Когда они покидали комнату под пристальным взглядом Мендосы, Полетт прошипела на ухо Франко:

– Мне нужно с тобой поговорить!

– Если хочешь поссориться, то давай сделаем это наедине, – пробурчал он в ответ.

Полетт посмотрела в его глаза, которые прямо-таки пылали яростью. Она все же осмелилась поинтересоваться причиной его недовольства.

– Оттого, что ты спала с этим Трампом все пять проклятых лет! – швырнул он ей с откровенным отвращением. – Вне зависимости от того, принесло это какие-то плоды или нет.

Полетт побледнела, но сочла за благоразумие пока не затевать скандала.

Обед подавали за круглым столом, Полетт с облегчением обнаружила, что оказалась рядом с Лореданой. Она больше не могла выносить присутствия Франко рядом с собой.

– Для того поколения, к которому относится отец, семья и дети играют первостепенную роль в жизни, – вздохнув, прошептала сестра Франко. – Он вовсе не хотел вас обидеть, дорогая.

Но слова эти, хотя и произнесенные, вероятно, с добрыми намерениями, были лишь полуправдой. Понаблюдав за Карлосом Мендосой с полчаса, можно было с полной очевидностью убедиться, что ему совершенно наплевать на то, как отнесутся к его словам посторонние. Уже сам факт, что Полетт была женщиной, ставил ее в униженное положение. В присутствии мужа Бонни повела себя иначе. Она улыбалась и весело болтала, проявляя признаки крайнего расположения к Полетт. Ела Бонни очень немного, но ее высокий бокал для вина требовал постоянного наполнения. Отец с сыном разговаривали по-испански. Лоредана поддерживала беседу вежливо, несколько обеспокоенно, время от времени кидая тревожные взгляды на мачеху.

Это случилось, когда Полетт уже потягивала кофе. С гортанным яростным звуком Карлос протянул руку, выхватил бокал из рук жены и изо всех сил швырнул его о стенку. Как ни в чем не бывало Бонни вежливо прикрыла рот ладонью, подавляя зевок.