Любовь с привкусом тайны - Аманда Браунинг Страница 23

Софи мягко вздохнула и потянулась, как кошка. Подушка рядом странно задвигалась. На миг она удивилась, но потом ее чувства проснулись, и она ощутила знакомый запах. Лукас. И тут Софи поняла, что лежит вовсе не на подушке, а у него на груди, закинув на него ногу, как в прошлом.

Не открывая глаз, она пыталась понять, как вышло, что они оказались в таком положении.

Софи улыбнулась, наслаждаясь моментом близости. Она собиралась впитать каждую секунду, пока Лукас не проснется и реальность снова не обрушится на них. Ее пальцы начали медленно гладить его тело, замирая на широкой груди и мускулистом торсе, спускаясь все ниже к бедрам.

И тут она поняла: Лукас обнажен. И, кажется, она тоже! Не было ничего плохого в том, что двое взрослых лежат голые в постели. Вот только Софи не помнила, ни как попала сюда, ни что последовало за этим!

– Почему ты остановилась? – неожиданно раздался голос Лукаса.

Софи открыла глаза и приподнялась, чтобы видеть его лицо. Лукас смотрел на нее. На его лице отросла щетина, а глаза странно блестели.

– Ты голый, – пробормотала Софи, осознавая, как скромно, до фальшивости, это прозвучало.

– Я всегда сплю голый. Или ты забыла, дорогая? Ты тоже так спала со мной.

– Да, но почему я сейчас без одежды? Что было вчера ночью?

– Ах, – мягко рассмеялся Лукас. – Так ты не помнишь. Дорогая, ты была великолепна. Такая страстная, что у меня перехватило дыхание. Как ты могла забыть?

– Ты все выдумываешь! Ничего не было, да?

– Только в моих снах, – признался Лукас.

– Тогда почему я без одежды?

– Потому что я раздел тебя, когда принес сюда. Я оставил только белье. – Он потянул за лямочку трусиков и отпустил ее. – Не то чтобы они много скрывают.

– Мог бы разбудить меня, чтобы я переоделась.

– Да, – согласился он, лениво поглаживая ее руку. – Но тебе нужен был сон, и я оставил тебя спать как младенца.

Лежа так близко к нему, Софи совсем не чувствовала себя младенцем. Она нервно облизала губы.

– Я проснулась.

– Как раз вовремя для утреннего поцелуя, – промурлыкал Лукас и поцеловал ее прямо в губы.

Его руки нашли застежку ее лифчика и отбросили его на пол, а Лукас взял в ладонь ее грудь. Софи прогнулась от удовольствия и подвинулась к нему.

Когда они перестали целоваться, оба прерывисто дышали. Софи облокотилась на подушки и взглянула на мужа затуманенным от желания взглядом.

– Ты стала полнее, – довольно прошептал Лукас, взял ее сосок в рот и нежно прикусил его.

Он сводил ее с ума дразнящими ласками. Слишком долго он не прикасался к ней, и теперь Софи едва не задыхалась от наслаждения.

Ощутив это, Лукас погладил ее по бедру, словно успокаивая, затем его рука поднялась выше, к животу. Едва заметный шрам привлек его внимание. Он провел по нему пальцем и взглянул на жену.

– Что это?

– Растяжка. У меня их несколько. Тебе не нравится?

– Вовсе нет. Это знаки материнства, напоминающие о том, что ты носила нашего сына. И они всегда будут казаться мне прекрасными. Ты великолепна, дорогая.

Лукас заглянул в ее глаза, чтобы она поняла, что он не лжет.

– Большинство мужчин с тобой не согласятся.

– Но я не большинство, любимая. Я твой муж. И знаю, что такое истинная красота.

– О, Лукас, – прошептала Софи.

Она так сильно его любила. И ее сердце разрывалось на части оттого, что он не испытывал к ней тех же чувств.

Но когда Лукас начал покрывать поцелуями ее живот, Софи позабыла обо всем на свете. Она даже не заметила, как он снял с нее трусики и бросил их в сторону. От его прикосновений кружилась голова, и все остальное уже не имело значения.

Софи потянулась к нему, но покорно опустилась на постель, подавшись к нему всем телом, когда его руки развели ее бедра и проникли в святая святых. Его пальцы дразнили и ласкали. Софи вцепилась в простыни и замотала головой.

– Нет! Нет! – взмолилась она. Ей хотелось, чтобы они были вместе, едины.

Но у Лукаса были другие планы. Когда на смену рукам пришли губы и язык, Софи потеряла голову от удовольствия. После мощных волн наслаждения, пронзивших тело, она еще долго лежала, пытаясь прийти в себя. Ей было жаль, что они совершили это путешествие не вместе.

Ощутив это, Лукас нежно коснулся ее щеки.

– Не злись, дорогая. Я получил удовольствие оттого, что тебе было хорошо.

– А как же мои желания?

– Делай, что хочешь, милая, я не стану тебя останавливать.

– Неосторожное заявление, – по-кошачьи промурлыкала она. – Не боишься, что пожалеешь об этом?..

– Есть много вещей, о которых я могу пожалеть в жизни, – лениво улыбнулся Лукас. – Но только не о том, что занимался с тобой любовью.

И Софи принялась за дело. Ее руки ласкали его всего. Дыхание Лукаса прервалось, когда она взяла в рот его сосок и слегка прикусила. Скоро она поняла, что, возбуждая его, возбуждается сама. Она путешествовала по его телу руками, губами, языком. И эффект от этих ласк стал очевиден, когда она спустилась наконец к его мужскому достоинству, готовому к бою.

Софи не сделала того, чего он от нее ждал. Она ласкала его бедра, живот, всякий раз подбираясь очень близко, но избегая самого желанного для него контакта.

– Наслаждаешься, да, дорогая? – спросил он, и ее губы растянулись в сладострастной улыбке.

– Я могу остановиться, если хочешь.

– Продолжай, но я за себя не отвечаю.

Однако Софи не хотела больше дразнить его. Она села сверху, пропуская его в глубины своего тела, и начала двигаться – очень медленно, сводя его с ума. И он снова перехватил инициативу.

Софи не стала возражать. Лукас двигался все быстрее и быстрее, пока экстаз невероятной силы не настиг обоих, качая их на волнах удовольствия и вознося к вершинам наслаждения. На несколько минут мир словно замер. Единственные звуки, которые были слышны, – биение сердец да прерывистое дыхание. Они лежали в объятиях друг друга, наконец воссоединившись.

Лукас сонным движением накрыл их одеялом.

– А теперь поспи, дорогая, – произнес он нежно и закрыл глаза, когда жена устроилась у него на груди.

Несколько часов спустя Софи снова открыла глаза и потянулась. На этот раз она уже знала, где находится, но теперь она не лежала у Лукаса на груди. Более того – Лукаса не было в постели. С одной стороны, она ощутила разочарование, а с другой – можно было полежать и спокойно подумать о том, что произошло.