Лиза готова на все - Крис Манби Страница 23

– Приятно было пообщаться с тобой. Звони в любое время. Дня и ночи. Договорились?

– Хорошо. Спасибо.

Приятно пообщаться? Похоже, Джо перестал бояться замкнутых пространств и скупиться на проявление чувств. Какое облегчение! К тому же у меня теперь есть где остановиться. Другая на моем месте запрыгала бы от радости. Но я, как только положила трубку, ощутила спазм в животе, и теплое чувство предвкушения неизвестного, с которым я набирала телефон Джо, вдруг превратилось в пылающий ком страха. До этого звонка Лос-Анджелес был просто шикарным поводом позлить моего брата. Но теперь, когда все оказалось реально, вплоть до крыши над головой, я растерялась.

И позвонила Мэри. Все равно пора было ехать к ней в гости – смотреть фотографии их свадебного путешествия.

– Посоветуй, что мне делать с Лос-Анджелесом? – спросила я.

– Ехать, – просто сказала она.

– Мне нужен более подробный совет.

На следующий день я отправилась в Лондон, в гости к новобрачным. Когда я приехала, Билл вешал полки. Полки! Раньше он только шампанское открывал собственными руками. Мне показалось, что с тех пор прошла вечность.

– Недолго им висеть, – вполголоса заметила Мэри, осматривая полки. – Я собираюсь снести эту стену, чтобы кухня стала больше.

– В голове не укладывается, что все это происходит с тобой, – сказала я с восторгом. – Муж. Дом. Кухня. Просто здорово!

– Здорово? – рассмеялась Мэри. – Ты шутишь! Здорово иметь возможность поехать в Лос-Анджелес по первой прихоти. Махнемся?

– И жить там с Толстым Джо?

– Ну…

Мы оставили Билла разносить дом и направились в Кингсбридж. Мэри хотела купить сахарницу от «Харви Николс», которая была в списке подарков, но которую никто не подарил. Когда дело было сделано, мы отправились в кафе, и там я рассказала Мэри о своих полуоформившихся планах.

– Звучит заманчиво, – сказала она. – Отличная мысль – провести лето в пляжном домике на побережье.

– В пляжном домике Джо, – поправила я ее. – Тебе не кажется, что это глупо?

– Что действительно глупо, так это торчать в Солихалле, – возразила Мэри.

– Но я не хочу ехать туда, – призналась я. – Я просто хочу вернуться к прежней жизни. Здесь, в Лондоне.

– Что? Тратить по нескольку часов в день на метро и работать секретаршей?

– Нет. Я по-прежнему хочу вернуть Ричарда.

– Лиз, у него другая, – резонно и немного устало заметила Мэри. – Ты должна идти вперед.

– Хорошо бы. Но я не могу. Стоит только подумать о будущем, как меня переполняет ужас, что я больше никогда не буду счастлива. Никогда не встречу никого, кто мог бы сравниться с Ричардом. Я обречена быть одна всю оставшуюся жизнь.

– Чушь, – сказала Мэри. – Все эти страхи улетучатся, как только ты окажешься в Штатах. И помни, у тебя хотя бы был роман, который продлился дольше месяца. У многих наших сверстниц и такого не было. По крайней мере, ты теперь знаешь, что это можно повторить. Я имею в виду, ты знаешь, что способна поддерживать отношения, способна на долгий роман. Лучше ведь пережить роман и разрыв, чем не быть любимой вообще.

– Хватит, – перебила я. – Остановись прямо на этом месте. Следующему, кто скажет мне про бесценный опыт, который я извлекла из этих отношений, я просто перережу глотку ножом.

Я схватила чайную ложку и продемонстрировала, как поступлю в этом случае. Меня любили и разлюбили? Это совсем не то, что могло утешить. Я не могла взглянуть на наши отношения с Ричардом под таким углом. Вспомнить, как мы были счастливы? Да я об этом вообще думать не могла, так мне было больно.

– Знаешь, – возразила я Мэри, – я прочла однажды, то ли у Одена, то ли у Ивлина Во, что любовь, когда уходит, меняет свой облик в воспоминаниях. Вот эта мысль мне более созвучна, чем то, что ты сказала. Потому что сейчас, вспоминая наши отношения с Ричардом, я уже ни в чем не уверена. Я не уверена, любила ли я его, и уж тем более не знаю, любил ли он меня. Все хотят, чтобы я воспринимала случившееся как простую утрату, но иногда мне кажется, что все значительно хуже. Мне гораздо легче было бы примириться с тем, что Ричард умер, потому что тогда я могла бы спокойно предаваться воспоминаниям о нашем романе, не думая о том, что этот роман он сам же и оборвал. Ричард решил разбить мне сердце, потому что я ему больше не нужна. Когда человек умирает, он обычно не оставляет тебя с горьким чувством, что ты совершенно бесполезное, никому не нужное существо. Лучше бы он умер, Мэри. Правда. Может, надо было перерезать ему горло, пока имелась возможность?

– Отлично. Выговорилась? – спросила Мэри, неожиданно вставая. – Идем, надо срочно купить тебе новое нижнее белье, чтобы ты хоть на время прекратила думать о том, как ты несчастна.

– Зачем мне белье?

– Чтобы рыдать в новых трусах, – бросила она. – Вот что, Лиз. Послушай меня. Я обещаю, через год – и я готова поспорить на сумму стоимости твоего билета в Америку – ты оглянешься назад и пожмешь плечами. Ты будешь только рада, что распрощалась с этим козлом. Я обещаю, однажды ты проснешься утром, оглянешься назад и увидишь его таким, каким мы все, кроме тебя, его видим: самовлюбленным, надменным, упертым ослом без чувства юмора.

Опять эти слова.

– Ты правда думаешь, что у него нет чувства юмора?

– Ни капли. У клизмы больше чувства юмора, чем у Ричарда.

– Я думала, у него прекрасное чувство юмора.

– Ты думала, что он тебе верен, – напомнила Мэри. Удар ножом в сердце. – Теперь тебе предоставляется случай оставить все это дерьмо позади и улететь в Лос-Анджелес. Только подумай – Лос-Анджелес, Калифорния, Лиз! Место, где всегда светит солнце! Боже мой, что тебя останавливает?

К этому моменту мы как раз подошли к выходу из магазина. Снаружи дождь лил как из ведра. Мэри развернула меня и поволокла за собой в отдел губной помады, чтобы скоротать время, пока дождь не прекратится. Она вытащила наугад розовый тюбик. «Лос-Анджелес» – значилось на этикетке.

– Видишь предзнаменование? – обернулась она ко мне.

Я вытащила другую помаду. Она называлась «Лондон».

– Послушай, друг приглашает тебя в гости, тебе есть где остановиться, – продолжала Мэри. – Я с радостью одолжу тебе денег на билет, дам адреса всех своих знакомых, и тебе останется разве что гадать, что будет делать Ричард, если вдруг передумает и решит тебя вернуть. Но во-первых, вероятность того, что он бросит супермодель ради тебя, равна вероятности того, что тебя убьет молнией. И во-вторых, даже если Ричард надумает все вернуть, он может просто сесть в самолет и прилететь к тебе, правильно? Теперь его очередь мириться.

Я проглотила набежавшие слезы.

– Лиза, милая, поезжай – поезжай не задумываясь. – Подруга с чувством сжала мои руки. – Лос-Анджелес – прекрасное место. Я буду страшно скучать по тебе, мне будет тебя не хватать, но я уверена: там ты будешь счастлива. У тебя нет причин оставаться в Лондоне. Тебя больше ничто тут не держит.