Алгоритм счастья - Елена Катасонова Страница 23

Глава 5

У него была только неделя до приезда фирмача из Таиланда, и эту неделю Олег провел как во сне. Было страшно - о чем там будут они говорить? неуверенно - разве он знает торговую лексику? - стыдно - вдруг провалится? Все учебники, словари и тетради бросил Олег на штурм английского, и за ними съездила Рита.

- Ты сиди, занимайся, я все привезу!

В прохладной, хорошо обставленной, тихой и сытой квартире он сидел с утра до ночи за маленьким, очень женским столиком и читал, зубрил, вспоминал.

- Не бойся, азиаты говорят просто: это же не родной их язык, подбадривала мужа Рита. - И произношение у них так себе, похоже на наше. Они ж не американцы, с их кашей во рту.

Неслышными шагами Рита входила и выходила, приносила на подносе кофе и тосты - с сыром, копченостями, джемом, к обеду звала на кухню, ужин снова приносила к столику. Сумма будущего вознаграждения, названная Геной, потрясла Риту. "Откуда у них такие деньги? - недоумевала она. - От продажи магнитофонов? Там, в Азии, они, конечно, покупаются за бесценок - особенно оптом, - но надо же их еще привезти, где-то хранить, кому-то продать. Ну сколько раз в жизни покупает магнитофон человек?

Это ж не хлеб, не картошка! Да и пока, судя по Валечкиным рассказам, поставки идут из Германии, а там вряд ли все так уж дешево..."

С девочками Рита занималась последний месяц.

На объявления Олега пока никто не откликнулся. Что будет дальше? Она старалась не думать. Накануне переговоров позвонил Геночка.

- Эй, наука! Завтра в десять, - строго сказал он. - Форма одежды парадная.

- Фрак? - постарался пошутить Олег.

Но Гена шутки не принял.

- Фрак не фрак, - сказал он сурово, - но приличный пиджак обязательно. Приезжай к полдесятого, кой о чем нужно договориться. , - Что он сказал? встревожилась Рита, ; увидев, как вытянулось у Олега лицо.

- Хорошо, что купили к свадьбе костюм, - хмыкнул Олег. - Велели одеться прилично.

Рита принялась гладить брюки. Олег, красный, взъерошенный, нервно заходил по комнате.

- Какой у мамы утюг! - попыталась отвлечь Олега от мрачных мыслей Рита. - Видишь, поставила рычажок...

- Это "Симменс", - измученно сказал Олег. - Не надо было соглашаться: вдруг провалюсь?

Рита отставила утюг в сторону. Обняла мужа.

- Милый мой, дорогой! Подумай сам, кого ты боишься? Каких-то там торгашей. Ну пусть называются они теперь коммерсантами, все равно - торгаши и жулики. Кто они, а кто ты? Ведь ты так много знаешь, защитил диссертацию, тебя любят студенты, уважают на кафедре. А что такое в конце концов Гена?

- Зато он богат, - возразил Олег, - Знаешь, как говорят американцы? "Если ты такой умный, то почему ты бедный?"

- Мы не в Америке, у нас все по-другому, - не растерялась Рита. - Но знаешь, я думаю, что и в Америке научный сотрудник беднее торговца магнитофонами. Да! - решительно тряхнула она волосами. - За все в жизни надо платить, и духовность тоже чего-то стоит.

- Ты вправду так думаешь? - с надеждой спросил Олег.

Как нужна была ему сейчас поддержка Риты! Ведь там, на фирме, все по-другому: ослепительно чистый подъезд, ковровая к нему дорожка, как в зарубежных фильмах, экзотические растения в коридоре, золотыми буквами начертанная на визитке фамилия Гены, элегантная Валя, соблазнительная Ниночка в брюках-чулочках, компьютеры, кофе... Новая жизнь и вроде новые люди. Хотя Валю с Геной они-то знают! Валя даже пишет с ошибками. Но ставит в компьютере программу "редактор", и ошибки ее сами собой исправляются.

"И все-таки, признайся, другое время пришло, другая эпоха, а ты остался в эпохе старой - со своей диссертацией и своими опытами".

Они сидели на кухне, друг против друга, Олег говорил, а Рита слушала. Спохватившись, стала опровергать.

- Не думай об этом. Аленький! - Давно так его не называла. - У каждого своя судьба. И наша - не худшая.

- А жить на что будем?

- На твой гонорар! За перевод.

- А потом?

- А потом - суп с котом, - рассердилась Рита. - Девяносто процентов населения, если не больше, бедствует. Неужели так и останется? Что-нибудь должны придумать.

- Кто?

- Правительство.

- Да ему на нас начхать!

Рита встала, подошла к Олегу, стала гладить и целовать его светлые волосы.

- Алюш, ты устал. Больше не занимайся, договорились? Пошли погуляем, подышим воздухом.

Олег прижал к себе Риту.

- Не могу, прости: просто не идут ноги. Что-то я совсем изнемог. - Он посадил Риту к себе на колени.

- Не похоже, чтобы ты уж так изнемог, - лукаво засмеялась Рита.

- Ox, - сокрушенно вздохнул Олег, - ну и придумала нас, мужиков, природа! У женщины все ее вожделения спрятаны, скрыты, а у нас...

- Да уж, - веселилась Рита, - товар - лицом.

Олег встал, не выпуская Риту из своих объятий, и понес на тахту.

- До ночи не подождем? - шепнула Рита, на самом деле вовсе этого не желая.

- Он - против, - заявил Олег, расстегивая брюки онемевшими от нетерпения пальцами.

- Фу, как вульгарно, - радостно улыбнулась Рита и закрыла глаза.

По какому-то наитию она не сняла кофточку, и это возбуждало обоих. Боясь порвать тонкую ткань, Олег добирался, расстегивая пуговки, до ее груди, и это препятствие возбудило так сильно, что все у него произошло мгновенно.

- Ну-у-у, - разочарованно протянула Рита, но он не вышел из нее и, целуя ее маленькую, упругую грудь, вновь наполнился той могучей силой, которая, несмотря на все потрясения, уготовленные мужчине, не дает угаснуть на земле жизни.

- Полежи тихонечко, - шепнул Олег. - Не двигайся, родная моя.

Медленно-медленно, покачиваясь вправо и влево, он заполнял ее собой все мощнее, пока вся она не оказалась в его полной власти.

- Ой, не могу, - простонала Рита и задвигалась бурно, неистово, и Олег, терпевший эту сладкую пытку из последних сил, тоже перестал сдерживаться.

Звонок звенел и звенел, но они его даже не слышали.

Наконец Рита встала - потная, опустошенная - и, ступая босыми ногами по прохладному полу, подошла к телефону.

- Как хорошо, что я дозвонилась! - Радостный голос матери звучал совсем близко, словно она звонила из соседнего дома. - Я уж думала, вы куда-то ушли. Как вы там?

- Нормально.

- А почему голос хриплый? Ты, случайно, не простудилась?

- Нет, мамочка, ничего. - Не могла же Рита сказать, что хрипотца в голосе - отголосок только что отбушевавшей страсти. - А что у тебя?