Без ума от тебя - Триш Дженсен Страница 23

Пейдж хмыкнула уже без всякой деликатности.

– А на какое еще отношение ты рассчитываешь, если строишь свое благосостояние на несчастье других людей? – спросила Пейдж уже довольно дружелюбно. Вид у нее был действительно слегка озадаченный, словно она ждала от него правдивый ответ.

Россу же, в свою очередь, очень хотелось спросить ее, что с ней случилось. Однако, подумав, он решил воздержаться от каких-либо расспросов. Хотя почему бы и нет? Да какое ему дело до того, что Пейдж может подумать о нем?

Росс пожал плечами.

– Я смотрю на вещи вот таким образом: отношения между супругами часто портятся, и это приводит к разводу. Старо как мир. Этим людям плохо еще до того, как на горизонте возникаю я. Моя задача состоит в том, чтобы дать моей клиентке гарантию, что после развода ее жизнь не станет еще ужаснее, что она не окажется на мели и ей будет на что накормить и одеть детишек.

Пейдж какое-то время молча переваривала услышанное. Затем кивнула:

– Хорошо. Соглашаюсь с тем, что ты сам искренне веришь в то, что говоришь. И постараюсь больше не подкалывать.

– Ну, спасибо тебе!

– Однако гарантировать ничего не могу.

– Что ж, и на том спасибо.

Пейдж нахмурила брови и посмотрела на него так, будто перед ней был не он, а какая-нибудь жуткая повестка в суд.

– Похоже, ты действительно вынуждаешь меня демонстрировать не самые лучшие черты моего характера. – Она помолчала. – Впрочем, я знаю, что была несправедлива.

Ее дыхание сбилось с привычного ритма, и Росс мысленно обратился к небесам с просьбой уберечь его от очередной вспышки гнева.

– Честно говоря, Росс, я и сама не знаю, что со мной происходит, – добавила она, закрыв лицо руками. – Обычно я не такая стерва.

Гнев Росса рассеялся столь же быстро, как и кучка свидетелей на судебном процессе над мафиозной преступной группировкой. Тем более что он никак не мог выбросить из головы, как волнующие пухлые губки прелестницы Пейдж произносят его имя, а роскошные пряди ее светлых, медового оттенка волос блестящей волной ниспадают ей на руки и лицо.

Росс приблизился к ее кровати, чувствуя, как сердце болезненно сжимается в груди. Вид женских страданий неизменно вызывал в нем обеспокоенность и сочувствие. Огромную обеспокоенность и бесконечное сочувствие. Долгие годы пробыв свидетелем семейных распрей, Росс высоко ценил мир и согласие. Скандальное выяснение отношений всегда разрывало его сердце.

– Послушай, извини меня, – сказал он, больше не в силах сдержать в себе желание прикоснуться к ее восхитительным волосам. – Но ведь и ты совершенно ничего не знаешь о моих положительных сторонах. И вообще, боюсь, сейчас не то время, чтобы делать какие-либо предположения.

Пейдж оторвала руки от лица и посмотрела на него. Росс, содрогнувшись, заглянул в ее бездонные зеленые глаза.

– Я просто не знаю, почему веду себя как последняя дура.

Росс огромным усилием воли убрал руки от ее шелковистых волос. Присев рядом с ней на краешек кровати, он сказал:

– Что ж, давай попробуем все разложить по полочкам. Ты получила травму при взрыве и стала жертвой какого-то неизвестного вируса, в результате чего оказалась в больничной палате с незнакомым человеком. Думаю, этого достаточно, чтобы испытать стресс.

Пейдж удивленно моргнула.

– Все правильно. Спасибо тебе за сочувствие, выходит, что ты вовсе не бесчувственный чурбан.

– Видишь ли, вообще-то есть немало людей, которые знают, что я не бесчувственный чурбан.

– Вот это-то как раз и плохо.

Росс, в свою очередь, удивленно моргнул.

– Это почему же?

– Да, представь себе. Ты уже и без того слишком красивый и умный. А если ты еще и отзывчивый... Тогда плохи мои дела.

– Плохи? – переспросил он, еле сдерживая улыбку. – Плохи, это почему же?

– Из-за этой... болезни.

Росс поймал себя на мысли о том, что не может оторвать взгляд от ее чувственных сочных губ.

– Я об этом уже думал...

– Ох, – вздохнула Пейдж. На ее губах промелькнула легкая тень улыбки. – Как зловеще все это звучит.

Росс улыбнулся ей в ответ:

– Ну, не так уж и зловеще. Я вот о чем подумал – если у нас обоих такое чувство, так, может, послать чертовой бабушке это дурацкое правило о запрете на прикосновения?

Глаза Пейдж удивленно расширились.

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что нам следует вычеркнуть из нашего соглашения это самое правило о прикосновениях.

– А вот это было бы действительно опасно.

– Зато забавно. У нас есть другой способ приятно проводить время?

Пейдж какое-то время смотрела на него, затем отрицательно покачала головой:

– Нет. Это обязательно приведет к самым нежелательным последствиям.

– Каким образом?

– Послушай, а что будет, когда нас выпишут из больницы? Мы просто сделаем друг другу ручкой, скажем «все было очень мило» и разбежимся в разные стороны?

– Если мы этого сами захотим, то да, – ответил Росс, неожиданно поймав себя на мысли о том, что подобный исход событий его не очень-то вдохновляет.

– А что, если этого захочет только один из нас? Что тогда?

Росс понял, куда она клонит, и это ему не понравилось.

– Думаю, ты права, – сказал он, вставая. – Это может иметь печальные последствия.

Пейдж кивнула, хотя Росс мог поклясться, что заметил в ее глазах огонек разочарования.

Почти не отдавая себе отчета в своих действиях, он протянул руку и прикоснулся к ее щеке. Ее кожа оказалась нежной и шелковистой, как раз такой, какой он и представлял себе.

– А что ты скажешь об обычном поцелуе? – Пейдж сделала шумный вдох.

– Это тоже может иметь опасные последствия.

На Росса волной нахлынуло разочарование, но он улыбнулся и опустил руку.

– Наверное, ты права.

И повернулся к своей кровати.

– Хотя, черт побери, – пробормотала Пейдж и, схватив его за запястье, притянула к себе, – один поцелуй не повредит.

– Правило Номер Четыре-А, – тут же напомнил ей Росс.

– Можешь оштрафовать меня.

Росс никак не рассчитывал, что ему подвернется такая чудесная возможность, но, если можно так выразиться, она сама – то есть возможность – прыгнула ему прямо в распростертые руки. Запустив пальцы в душистые волосы, Росс провел ладонью по ее голове. Затем прижался губами к ее губам.