Легенда Роскано - Айрис Денбери Страница 23

Из траттории поспешно выбежал официант, чтобы принять заказ, и Кэтрин попросила принести кофе. Когда он вернулся, она спросила, почему сад так запущен и никто не приводит его в порядок. Молодой человек поспешно перекрестился и прошептал несколько слов, которые Кэтрин не поняла, но не сомневалась, что он стремился отвести от себя несчастье.

Покинув тратторию, девушка пересекла площадь и села на каменную скамейку в маленьком сквере. Оттуда были видны древние, но хорошо сохранившиеся розовато-рыжеватые стены палаццо, богато украшенные балюстрады и остроконечные башенки на крыше. Кэтрин заметила, что одна из четырех башенок рассыпалась в пыль, а другая накренилась. Если здание все еще принадлежит семье Бертини, размышляла она, почему они не продадут его? Такой участок земли, должно быть, очень дорого стоит. Но это, конечно, не ее дело.

Через некоторое время Кэтрин спустилась в гавань, где проснувшиеся рыбаки деловито готовились к вечерней ловле. Она скользнула взглядом по берегу, даже не сознавая, что ищет быструю маленькую моторку, но на волнах покачивались только желтые рыбацкие лодки. Девушка поспешно отвернулась и быстро зашагала к вилле Роскано.

Алессандро собирался выехать утром, как только рассветет, но Мирелла заявила, что будет готова никак не раньше одиннадцати. Кэтрин была рада согласиться с любым предложением, но это желание Миреллы задержаться удивило ее, тем более что итальянка сама горячо настаивала на скорейшем отъезде, и все уже было готово к путешествию.

Синьора Бертини и ее многочисленные родственники, провожавшие трио в дорогу, наговорили им массу добрых пожеланий и призывали Алессандро ехать осторожно, везя такой драгоценный груз — двух прекрасных синьорин. Была передана масса всевозможных посланий и приветов Энрико и другим, кто окажется на вилле Монтефранко, и со всех сторон сыпались шутливые намеки. Кэтрин, плохо понимавшая по-итальянски, заметила, что Мирелла краснеет и хмурится, и догадалась, что эти добродушные подшучивания касались ее и Энрико.

Дорога ровно поднималась вверх, оставляя позади плодородные зеленые долины с виноградниками и приусадебными участками, бегущими на юго-восток к Кальяри. Ландшафт становился суровее, временами его украшали пробковые деревья, затем появились каштаны и белые березы. Вдали виднелись розовато-лиловые остроконечные пики гор, плавно переходящие один в другой на линии горизонта. Первую остановку путешественники сделали в Санлари — приятном маленьком городке с комфортабельной гостиницей напротив старинного замка.

За обедом, накрытым во дворе под навесом, Кэтрин затронула в разговоре тему легенд.

— Расскажите мне историю старого палаццо Роскано, — попросила она Алессандро, надеясь, что он не окажется таким суеверным, как другие члены семьи или те, кто работает в траттории.

Мирелла тихо засмеялась:

— Она обросла столькими сплетнями и выдумками, что ты не сможешь отличить истинную версию от сказки.

— Это если ты не настоящая Бертини или Роскано, — заметил Алессандро. — Все началось очень давно, вероятно лет двести назад, а может, и триста. Роскано были могущественной семьей, очень богатой и уважаемой. В Портомарко они часто служили судьями или государственными чиновниками. Один из них, Фердинандо Роскано, был известен своей строгостью к преступникам, за что его многие ненавидели. — Алессандро сделал паузу и глотнул вина, затем продолжил: — Вот с него все и началось. Однажды перед ним предстал человек, обвиняемый в воровстве. Как обычно, Фердинандо приговорил его к смертной казни, но преступник умолял помиловать его, утверждая, что он талантливый скульптор и может украсить палаццо Роскано еще одной башней, достойной знатной семьи.

— И как, Фердинандо согласился? — заинтересовалась Кэтрин.

— Он пообещал помилование, но при условии, что преступник сделает еще и фонтан в саду. Итак, башня была построена, затем закончен фонтан, очень красивый, с фигурами из белого мрамора и бассейном. Когда все работы были завершены, Фердинандо отменил помилование, и скульптора повесили.

Кэтрин задохнулась от ужаса, услышав о таком вероломстве.

— Это был еще не худший из Роскано, — улыбнулась Мирелла. — Некоторые из них убивали целые семьи.

— Услышав о том, что его все-таки повесят, преступник проклял Фердинандо, а всем известно, что сардинское проклятие очень мощное, — продолжал Алессандро. — Он пообещал, что будет являться Фердинандо до конца его дней, что фонтан не будет работать, а люди, глядя на построенную им башню, станут креститься и прикасаться рукой к кораллу, отгоняя от себя несчастье.

— И с тех пор фонтан не действовал? — спросила Кэтрин.

— Он работал только один раз, когда тот человек показывал Фердинандо, как он хорош. С тех пор никто не мог заставить воду литься. Кроме того, однажды, когда Фердинандо прогуливался во дворе своего палаццо, часть башни обрушилась и, едва не задев его, убила слугу. Говорят, что каждую ночь призрак преступника являлся Фердинандо и с укором стоял перед ним до тех пор, пока тот не сбежал в горы. Но даже там он не смог найти покоя — какой-то разбойник принял его за своего врага и заколол кинжалом.

— И призрак перестал бродить по земле? — спросила Кэтрин.

— Нет. Он являлся всем поколениям Роскано. Ведь Фердинандо не только нарушил свое обещание, — но и потребовал от семьи скульптора возместить все расходы на строительство башни и мраморного фонтана, в результате чего жена и дети скульптора стали бездомными. И за это дух жаждал мщения.

— Но теперь старое палаццо почти разрушено, — заметила Кэтрин. — Неужели он все еще появляется там?

— Говорят, да, — вмешалась Мирелла, — но я в это не верю. Хотя такие слухи идут на пользу расположенной там траттории.

— Через двести лет, порядочно настрадавшись, Роскано построили новую виллу, но об этом вы и сами знаете. — Алессандро зажег сигару, считая, что его рассказ закончен, но Кэтрин страстно желала узнать дальнейшую судьбу семьи.

— А как они сменили имя Роскано на Бертини? — спросила она.

— Через замужество. Последние из оставшихся сыновей умерли, не оставив детей, и единственная дочь Роскано вышла замуж за Бертини. Это синьора Леонора, la nonna, моя мать.

— Но теперь-то, конечно, проклятие снято?

Алессандро рассмеялся, и к нему присоединилась Мирелла.

— На Сардинии оно длится тысячелетиями!

Пока Алессандро рассказывал легенду, наступили сумерки. Тишину нарушало лишь пение цикад, кваканье лягушек в пруду да шорох листвы. В этой атмосфере кто угодно мог поверить в любую историю о привидениях и чувствовать рядом, в сгущавшихся тенях, присутствие призраков давно умерших бандитов, жаждущих мщения.

На следующее утро, когда они выезжали из Санлари, Алессандро и его падчерица поменялись в машине местами. Теперь Мирелла сидела за рулем, а отчим ворчал на нее, когда она закладывала крутой вираж или ехала на большой скорости по самой кромке ущелья. Дорога, пролегавшая через густой лес, продолжала взбираться вверх. Иногда в просветах между деревьями были видны остроконечные контуры гор.