Сердце язычницы - Патриция Мэтьюз Страница 23

Внезапно дверь конторы громко хлопнула. Вырванный из мечтаний, Морис с неудовольствием поднял голову и увидел человека сомнительной внешности, явно из тех, с кем он привык иметь дело. Его наглый вид привел Мориса в раздражение.

– На сегодня все, сэр! Приходите завтра. Не торчать же мне в конторе до полуночи! К тому же деньги уже заперты в сейфе...

– Ничего, как-нибудь договоримся, – перебил человечек, покачиваясь на пятках. – Чтоб мне пропасть, это в твоих же интересах, господин Этеридж!

Настоящее имя Мориса никогда еще не произносилось в этих стенах, и ему едва удалось сохранить самообладание.

– Я вижу, вы не туда попали, – холодно заметил он. – Потрудитесь взглянуть на дверь с той стороны. Там написано Феррет.

– Я попал именно туда, куда хотел, Этеридж, – невозмутимо ответил гость и ухмыльнулся. – Я все про тебя знаю. Под именем Феррет ты ссужаешь денежки проигравшимся дуракам и вдобавок скупаешь вещички, у них же украденные. Но настоящее твое имя – Морис Этеридж. Заперев за собой дверь этой жалкой конторы, ты отправляешься в один дом по дороге в Суссекс и вот там уже играешь в знатного лорда.

Такого потрясения Морис не испытывал со дня смерти отца, когда его громом поразило известие о грядущей нищете. Он понял, что его разоблачили, выследили и намерены шантажировать! Двойная жизнь, с таким трудом налаженная, на грани краха! Шок был так силен, что Мориса качнуло, и он едва не потерял сознание. Каким-то чудом ему удалось прохрипеть:

– Как вы дознались?..

– Ах, Этеридж, это всего лишь капля в море сведений, которые я насобирал о разных людях. Однако к делу! Ты спишь и видишь, как бы прибрать к рукам денежки старухи Монрой.

Раздался престранный звук, очень похожий на кудахтанье курицы. Морис не сразу сообразил, что так его гость смеется.

– Да успокойся, возьми себя в руки! – прикрикнул тот. – Я и в мыслях не держал выдавать твой секрет. Знаешь, зачем я здесь? Ради дельца, прибыльного для нас обоих. Кстати, зовут меня Эйза Радд.

И он, шагнув вперед, протянул руку. Морис не сделал ответного движения. Он мало-помалу оправлялся от потрясения, его обычный апломб возвращался, а с этим рос и гнев. По виду Радд ничем не отличался от жалких подонков, что в этой самой конторе валялись у Мориса в ногах, умоляя помочь. И это ничтожество смеет ставить ему условия!

– Интересно, что же может принести выгоду нам обоим? – резко осведомился он.

Радд, ничуть не обижаясь, убрал руку и снова закудахтал:

– По всему видно, что ты еще не слышал новость. Вот смеху-то! Сидишь тут, точишь зубы на состояние Монроев, по-глупому веришь, что тебе оно и достанется... ну, или твоей мамаше. И все потому, что старуха Монрой одна-одинешенька на всем белом свете. Так вот, твои рассуждения гроша ломаного не стоят!

Эта тирада неприятно поразила Мориса, и он преисполнился самых черных подозрений.

– А в чем дело?

– В том, что старая чертовка наняла меня. Да-да, наняла за хорошие денежки, чтобы я съездил на острова и привез ее ненаглядного сыночка Уильяма.

– То есть... то есть вы хотите сказать, что Уильям Монрой еще жив?

– Слава Богу, помер. Но это ничуть не меняет дела, Этеридж, потому что он успел завести дочку. Ну, что скажешь?

– Это ложь! – вскричал Морис, чувствуя, как холодное лезвие страха пронзает его сердце. – Не верю!

– Хочешь верь, хочешь не верь, – с неописуемым удовлетворением отозвался Радд, – а только вчера я самолично доставил девчонку с островов в Англию. Она жива-здорова и теперь отогревается на тощей груди своей бабки. Надо сказать, Этеридж, Уильям состряпал славную дочурку, лакомый кусочек. Теперь сам видишь, что денежек тебе не видать. Раз объявилась наследница, она и получит все до последнего фартинга.

Морису показалось, что пол уходит у него из-под ног. Мир перевернулся, все рушилось, фигура Радда качалась и расплывалась перед глазами. Он схватился рукой за лоб, покрытый холодным потом.

– Чего вы хотите? Помощи в какой-нибудь грязной интриге?

– А как же! – воскликнул Радд. – У меня ведь в этом дельце прямой интерес. Девчонку-то я привез, да только ничего не получил за труды. Старая карга выставила меня за дверь, потому что я, видите ли, плохо обращался с этой туземной сучкой! Подумаешь! Договор есть договор, она обещала заплатить, если я привезу любого из Монроев.

Морис, как человек деловой, решил, что предаться горю можно и потом, а пока следует поразмыслить над услышанным. Рассудив так, он немедленно напряг свои извилины, чтобы дать беспристрастную оценку тому, кто предлагал сотрудничество. Жадный до денег, беспринципный, мстительный. Это хорошо – как раз то, что надо.

– Я все еще не знаю, чем мы можем быть друг другу полезны, Радд.

– Проще простого, Этеридж. Пока девчонка топчет землю, тебе не видать наследства, а мне – платы за труды. А теперь представь себе, что ока возьмет да и помрет. Тогда все встанет на свои места, как будто сучка и вовсе не приезжала. Бьюсь об заклад, от горя старая перечница тоже окажется в гробу. Она ведь и так на ладан дышит, если мои глаза не врут. Ну а тебе останется только протянуть руки за деньгами и заплатить мне то, что положено. Само собой, побольше, чем обещала старуха, потому что идея как-никак моя.

– Как, вы предлагаете мне убить ни в чем не повинную девушку? – воскликнул Морис с театральным ужасом в голосе.

– Да перестань ты, нашел время дурака валять! Тоже мне, викарий нашелся! Сам укокошил бы и родную мать, откажи она тебе в деньгах. Да и ни к чему это. Ты у меня вот где, Этеридж. – Радд вытянул руку и сжал кулак.

– Ну, знаете! Все эти гнусные обвинения!..

– Послушай, Этеридж, или кончай со спектаклем, или я рассержусь. Деловым людям ни к чему шаркать ножкой друг перед другом. Если тебе наплевать на денежки, оставайся при своих, а я уж найду способ получить, что мне причитается.

– Только не думай, что это просто. – Морис отбросил притворство и заговорил другим тоном, легко перейдя на ты. – Сам посуди, раз я – заинтересованная сторона, на меня не должно пасть ни тени подозрения, иначе конец. Так как же ты намерен все это проделать?

– Я? Нет уж, чтоб мне пропасть, так не пойдет! Эта девчонка Лилиа меня хорошо знает и не подпустит к себе на пушечный выстрел. Вообще-то она не рвалась в Англию, так что пришлось ее малость вразумить. – Тут Радд гадко усмехнулся каким-то воспоминаниям.

– Лилиа? Это еще что за имя!

– Мамаша-то у нее островитянка, туземка. Уильям Монрой там совсем опустился.

– Что? Тетка отогревает на груди какую-то полукровку? Уму непостижимо! Да и не верится мне.

– А что такого? Все равно она – дочь Уильяма Монроя и старухина внучка. Чтоб мне пропасть, через неделю старуха в ней души чаять не будет. Да... и вот в том-то вся закавыка. Девчонке не терпится сбежать назад, на свой Богом забытый остров, так что придется старухе с нее глаз не спускать, хотя бы первое время, пока она не войдет во вкус богатства. Словом, надо последить за домом. Ее не будут всю жизнь держать взаперти, рано или поздно выпустят погулять. Там, у себя, она бегала где хотела, как дикий зверь.