Пылкая страсть - Эйна Ли Страница 23

— Ты собираешься жениться на этой девушке, Томас?

— Собираюсь, сэр, когда она немного повзрослеет, — решительно сказал Томас.

— Мне кажется, она уже достаточно взрослая. Беда в том, что ты и этот пройдоха Стивен слишком много времени колесите по свету, и тебя не будет рядом, когда этот чудесный бутон распустится. Женись на ней, Томас, пока она способна родить тебе сыновей. Наш дом слишком долго пустовал.

Лицо Барбары стало пунцовым. Заметив это, Том усмехнулся.

— Кажется, мисс Керкленд, наконец-то нашелся человек понахальнее, чем вы, — съязвил он.

Барбара была достаточно находчива и не лезла в карман за словом. Она быстро пришла в себя, и кровь отхлынула от ее лица.

— Видите ли, сэр, я не уверена, что готова выйти замуж за вашего внука. Думаю, мне понадобится еще несколько лет, чтобы стать полноценной невестой. — Ее глаза светились нежностью к старику.

— Если этот оболтус до сих пор не сделал вам предложения, я сам воспользуюсь представившейся возможностью, — фыркнул тот. — Хочу заметить, что я глава рода и у меня есть определенные привилегии.

— В таком случае, старый плут, я должен позаботиться о своих интересах, — сказал Том. Он повернулся к Барбаре, снял шляпу и поклонился. — Мисс Керкленд, окажите мне честь стать моей женой, пока мой распутный дед вас не похитил!

На щеках Барбары опять появились очаровательные ямочки, когда она, приложив палец к подбородку, смотрела на деда и внука Сазерлендов.

— Боюсь, мне надо хорошо подумать, сэр. Не каждый день юная девушка получает сразу два предложения выйти замуж. — Она взяла под руку Джонатана Сазерленда. — Думаю, нам надо поговорить, дедушка.

Барбара нахально улыбнулась Тому через плечо и вместе со стариком направилась вверх по тропинке к дому.

Томас Сазерленд несколько секунд наблюдал за этой парочкой, насмешливо покачивая головой, а затем последовал за ними.

Патриция застенчиво стояла в стороне, пока Стивен здоровался с родителями.

Нэнси Керкленд сияла от счастья, радуясь благополучному возвращению сына. Патриция восхищалась ее красотой. В свои сорок с лишним лет Нэнси была элегантной, очень привлекательной женщиной со стройной фигурой, голубыми глазами и изумительными пепельными волосами.

Патриция внимательно рассмотрела и Майкла, отца Стивена. Чарлз Рирдон говорил, что именно этот человек повинен в том, что его брат оказался в безвыходном положении. Чарлз обрисовал Майкла как злобного интригана, но, судя по добродушию и нежности, с которой тот приветствовал сына, Патриция не нашла никаких подтверждений этому обвинению.

Красивый, осанистый Майкл Керкленд, хотя и не такой высокий, как его сын, был выше шести футов ростом. По всей видимости, праздность была не в его натуре. Несмотря на высокое происхождение, Майкл был довольно прост в обращении, и это не было притворством. Патриция убедилась в этом, когда Стивен ее представил и Майкл с ней поздоровался.

Его глаза были темнее, чем у Стивена, и когда он улыбался, можно было заметить, как похожи их рты.

Нэнси Керкленд также искренне ее приветствовала, хотя Патриция почувствовала в ее испытующем взгляде любопытство. Тем не менее, казалось, она была искренне довольна, что Стивен привез с собой женщину.

— Вы уверены, что я не буду вам в тягость? — спросила Патриция извиняющимся тоном. — Я чувствую себя очень неловко, поскольку вас заранее не предупредили о моем приезде. — Она бросила взгляд на Стивена, но тот только пожал плечами.

— Судя по всему, Питера и Дэвида нет дома, — сказал Стивен.

Нэнси Керкленд печально покачала головой.

— Это просто нелепо! Вот уже два года я не видела ни одного из твоих братьев. Питер в Новом Орлеане, а Дэвид забрался далеко на Запад, в Калифорнию. — Она снова покачала головой. — Я не могу этого понять. Неужели моим сыновьям так плохо живется в нашем доме, что они предпочитают скитаться в чужих краях?

— Ну, ну, Нэнси, — осторожно успокоил ее Майкл Керкленд. — Кажется, сейчас дело дойдет до слез. — Он наклонился и поцеловал жену в щеку. — Что поделаешь, ты вырастила троих сыновей, которые не желают быть плантаторами.

— Когда я смотрю на наших друзей, окруженных детьми и внуками, то ощущаю, как одинока! Несколько писем от сыновей, перевязанных лентой, в железной коробке — слишком слабое утешение. — Она повернулась к Патриции с извиняющейся улыбкой. — Прошу прощения, я не хотела досаждать вам нашими семейными проблемами.

— Всем сердцем вам сочувствую, миссис Керкленд, и восхищаюсь вашим мужеством. Я не уверена, что смогла бы перенести отсутствие сыновей, скитающихся где-то вдали от дома.

Нэнси похлопала ее по руке.

— Благодарю вас, Патриция. Вы не возражаете, что я вас так называю?

— О, нисколько, миссис Керкленд, — уверила ее Патриция.

— Не могу выразить, какое утешение доставляет мне разговор с женщиной, которая разделяет мои чувства. Знаете, что значит жить в окружении мужчин? Им нет дела до моих переживаний. Они считают поступки сыновей смелыми и благородными. — Ее прелестное лицо исказилось от волнения.

Патриция хотела сказать, что прекрасно ее понимает, потому что тоже живет в мире, где редко появляются женщины.

— Нэнси, для мужчины вполне естественно желание узнать, что творится по другую сторону горы, — снисходительно заметил Майкл Керкленд. — Пойдемте, Патриция, — сказал он, положив руку ей на плечо. — Нэнси может продержать вас у причала до вечера, жалуясь на свою судьбу. Стивен, проводи мать до дома, а я позабочусь об этой прелестной молодой женщине.

«Как обаятельны эти Керкленды! — подумала Патриция. — Просто невероятно! Должно быть, они представляют угрозу всему женскому населению Виргинии!»

— Какой у вас красивый дом, мистер Керкленд! — воскликнула Патриция, когда они приблизились к огромному особняку.

— Благодарю. Он был построен моим дедом в конце прошлого века.

Большое двухэтажное кирпичное здание имело готической формы окна и с каждой стороны заканчивалось флигелем. Подойдя поближе, Патриция увидела еще несколько надворных строений. Можно было легко различить конюшни, прядильню и мельницу. Вокруг росли раскидистые дубы, кедры, сосны, огромные вязы и кизиловые деревья. Патриция привыкла к городским мощеным улицам и торговым кварталам, поэтому испытала невольное волнение перед величием и благородством особняка. Должно быть, здесь протекает совсем иная жизнь!

Внутри дом выглядел так же внушительно, как и снаружи. Патрицию поразила огромная люстра в парадном холле. Хрустальные слезинки, преломляя лучи заходящего солнца, создавали на противоположной стене необычайную картину из множества разноцветных огоньков.

Огромные комнаты с высокими потолками были обставлены с изысканной пышностью. Стены до самого верха покрывали резные панели красного дерева, а полы были натерты до зеркального блеска. Патриция давно слышала рассказы о роскоши особняков в Виргинии, и этот дом явно подтверждал ходившие слухи.