Перо фламинго [= Иероглиф ] - Наталия Орбенина Страница 23

Наскоро покончив с утренним туалетом, Аристов быстро покинул гостиницу и двинулся в маленькую кофейню. Старый грек варил божественный кофе – медленно, с чувством, в малюсенькой турке на раскаленном песке. Кофе получался густой, ароматный, бодрящий.

Гудки пароходов, крики носильщиков, стоны чаек, гомон встречающих и отправляющихся, все слилось в едином шуме порта. Аристов в белом костюме и соломенной шляпе, с изящной тростью в руке в большом волнении вглядывался в публику, которая валила с трапа парохода. Зои все не было. Быть может, он её не узнал, проглядел? Егор все больше нервничал и постукивал тростью о мостовую. Пестрая шумная толпа катила мимо, он вглядывался в лица, и вдруг все разом затихло, замерло. Исчезли все звуки, как будто невидимыми сделались люди. Только одна фигура плыла навстречу. В абсолютной тишине и пустоте. Казалось, словно ожившая картина Рафаэля, неземная Мадонна движется ему навстречу. Егор застыл. Удивительная незнакомка, казалось, была соткана из света. Её лучистые глаза божественно сияли. Нежный идеальный овал лица, точеные руки. Великолепная грациозная фигура. Нет, таких женщин не бывает! Это видение. Мираж!

Из забытья Аристова вывел звонкий родной голосок:

– Егорушка, да узнай же ты меня, наконец!

Егор сделал над собой усилие и стряхнул прекрасное наваждение. Переведя взор, он увидел рядом с прекрасной незнакомкой свою бесценную сестру.

– Бог ты мой! Зоя! Красавица моя! – он подхватил её сильными руками и закружил над землей, как бывало в детстве. – Дай поглядеть на тебя! Да ты совсем, совсем у меня взрослая стала!

Он целовал её и не выпускал из объятий.

– Ах, ну точно медведь! – девушка с трудом освободилась из крепких рук брата. – Позволь же мне представить тебе моих добрых друзей, благодаря которым я тут!

Аристов крепко жал руки профессору, молодым людям, подоспевшим с трапа. И со странным, неведомым доселе трепетом он склонился над белой рукой в тонкой перчатке.

– Серафима Львовна! – пропела Зоя.

– Что ж, господа! Я в долгу перед вами! – Егор снял шляпу и поклонился. – Прошу вас нынче же вечером отобедать по случаю завершения вашего плавания. Мы с сестрой будем счастливы оказать вам эту честь! Если бы не вы, бог знает, когда мы бы увиделись! Я очень, очень вам признателен за хлопоты о Зое Федоровне!

– Помилуйте, сударь, какие хлопоты! – отвечал Соболев. – Общество вашей сестры было чрезвычайно приятным. Мы сожалеем, что наше путешествие завершилось.

– Но почему же завершилось! – расстроено произнесла Зоя. – Разве мы и дальше не можем путешествовать вместе? Ведь, как я полагаю, мы все едем в Каир?

– Ну, Зоенька, поспешно такие вопросы не решаются, – Аристов подхватил сестру под руку, стремясь как можно быстрее увести ее. – У нас будет еще возможность поговорить.

Егор хотел поскорее завершить обмен любезностями и оказаться с сестрой наедине. Они так давно не виделись, так соскучились. Ему совершенно не хотелось ни с кем знакомиться. И тем более путешествовать в компании новых знакомых. Но он был обязан Соболевым. И эта ожившая картина Рафаэля… Словом, нельзя решать наспех. Надо подумать.

Они проговорили до вечера, взахлеб, перебивая друг друга, то смеясь, то плача. Перемешалось все. И детские воспоминания, и его военные приключения и страдания, и её томительное пребывание в монастыре. Когда вдруг Егор взглянул на часы, то в ужасе схватился за голову, давным-давно Соболевы ждут!

За роскошным столом, полным диковинных яств, морских тварей, приготовленных особенным образом, фруктов, рыбы, сладостей, разговор не клеился, все возвращаясь потихоньку к одному. Зоя с напряжением следила за братом, какое он примет решение. Неужели вот сейчас, в первые мгновения он снова превратится в деспота и увезет её? Тогда она вряд ли увидит Петю. А если и увидит когда-нибудь, потом, зимой в холодном Петербурге, то, кто его знает, как там все сложится.

Викентий Илларионович днем выдержал пылкий напор сына, который требовал уговорить Аристова путешествовать вместе. Соболев сильно сомневался. Если он будет печься о любовных поползновениях своего дитяти, тогда от научных целей экспедиции мало что останется. Профессор вежливо предложил Аристовым продолжить путешествие вместе, плыть по Нилу, посетить пирамиды и иные древности. Зоя загорелась, но Егор не собирался так долго оставаться в Африке. Он сомневался. Петя аж побелел, глядя на задумчивое лицо Аристова. Лавр тихонько ухмылялся, наблюдая за откровенными страданиями кузена, и с наслаждением терзал огромные красные клешни омара на своей тарелке.

Повисло неловкое молчание. Серафима Львовна за обедом почти не проронила ни слова. Она сидела напротив нового знакомого и могла без помех его разглядывать. Он в возрасте Лавра, но сколько в нем силы, мужественности! Он точно лев, который спокоен и задумчив, но внутри у него кипит звериная сущность. Она поймала себя на том, что ей все время хочется смотреть на него, хотя это и невежливо. Никогда, никогда она не встречала подобных мужчин. До сего дня все мужское сосредоточивалось в муже, сыне и племяннике. Но рядом с новым знакомым эти трое разом поблекли, скукожились. Она вдруг впервые увидела, что муж её совершенный старик, а юноши – и просто два инфантильных баловня. Ей стало неприятно от этих нелестных мыслей и она рассердилась на гостя. И вдруг, сама не зная, зачем она это делает, произнесла:

– Сударь, поверьте, мы были бы просто счастливы, если б вы и ваша сестра продолжили путешествие вместе с нами. Мы, европейцы, должны в этой далекой стране держаться друг за друга. А вы, по всему видно, человек опытный, вы, в случае чего, можете нас защитить. Мы же со своей стороны сделаем все, чтобы ваше пребывание с нами было чрезвычайно интересно и приятно. Мой супруг известнейший специалист по древней истории. Полагаю, что и вам, и Зое Федоровне будет небезынтересно его общество. И потом, вместе всегда веселей!

Соболев оторопел. Он не ожидал услышать подобные слова из уст жены. Аристов же весь как-то внутренне напрягся, потом вдруг улыбнулся широкой улыбкой.

– После ваших слов, сударыня, невозможно иное решение. Итак, господа, мы принимаем ваше предложение.

– Ура! – закричал Петя. – Шампанского!

Лавр снова злорадно усмехнулся и внимательно посмотрел на дядю, Аристова и тетушку. На лице Соболева не отразилось ничего. Аристов поднес свой бокал к бокалу Серафимы Львовны, и они чокнулись с легким звоном. Шампанское колыхнулось, слегка зашипело, пузырьки взметнулись вверх, вино заиграло, замерцало. Или это не шампанское отозвалось в груди Егора и Серны стремительным жарким огнем?