Яхта. История с рассуждениями - Нонна Ананиева Страница 23

Стояла середина октября – еще солнечное и не очень дождливое время. Она благополучно проехала Митино и свернула на Кольцевую. Движение было среднее, и настоящих пробок в это утро не было. Потом она включила правый указатель поворота и поехала в Крокус-Сити. Олег ждал ее в одиннадцать в кафешке на первом этаже. Катя, с которой она просидела пять лет за одной партой, ставшая ее настоящим другом и даже, можно сказать, почти сестрой, сказала ей перед отъездом:

– Олег ищет отношений без обязательств. Ему нужен готовый продукт: сделанный, отшлифованный и, конечно, без проблем, в том числе и материальных. Он головокружительный любовник, хороший собеседник, но он не будет тебя знакомить со всеми подряд, водить ко всем в гости или возить на курорты. Только иногда – занят. Ночью он не берет телефон, вечером ходит, куда хочет, ничего не говорит о своих делах и может улететь в какую-нибудь Мексику на следующий день. Был женат. Желающих с ним пообщаться дам, на сто процентов соответствующих его требованиям, больше, чем ты можешь себе предположить. Мне казалось, он любил меня и не изменял.

Кате с Ирой было все понятно, как только она познакомила их с Олегом. Это бывает у подруг и даже у сестер, и случается, что «вторая» побеждает. Но Катя уезжала непобежденной. Она просто бросила Олега с другим, с тем, кто видел в ней не только красивую и удобную любовницу.

– Севка тебе больше подходит, – добавила она.

«Так. Может, махнемся?» – ответила ей тогда мысленно Ирина.

Ира была старомодной, она не вписывалась в социальный мировой mainstream, несущийся навстречу личностной женской раскрепощенности, полной ответственности за свою жизнь и свободы заключения или расторжения брака, а то и его отсутствия. Она верила в великодушных, влюбленных до гроба состоятельных мужчин. Принц где-то ходит, его лишь надо встретить. Олег не сможет устоять перед ее чистыми и глубокими чувствами, пренебрегая вопросами чести приятельского кровосмешения. Влюбившись в свою к нему любовь, в придуманные образы ожидающего их счастья, она приготовила ему прекрасный подарок в несколько миллионов долларов, который должен был стать ее скромным вкладом в их будущий семейный бюджет. Она бросит к его ногам все свои знания и возможности, свои и чужие связи и замыслы, она нарожает ему детей и совьет настоящее гнездо.

Олег не только ничего не знал и не догадывался о ее проектах, но даже не думал о ней, как о женщине ближайшего будущего, не говоря уже о всей жизни. Он приехал в назначенное ею место. Ирина была связана в его голове с Катей. Катя ушла. Возможно, он сам подталкивал ее сделать этот шаг, но все равно было нелегко, и Катю нужно было поскорее забыть. А тут опять Ирина с какой-то просьбой, которую Сева, очевидно, выполнить не может. И вообще, общаясь с ним, он не только с ним не сдружился, но впал в сразу возникнувшее и крепнувшее противостояние, а такое, кстати, у Олега случалось очень редко. Он давно научился видеть людей, находить к ним правильный подход и не наживать себе недоброжелателей, особенно на пустом месте знакомств своих любовниц. Хотя приехал сюда сразу же по первому зову, люди из деловых отношений такой бесцеремонности себе позволить не могли бы.

Олег расхаживал по цветущим в прямом смысле и мраморно-бежево-блестящим интерьерам, безучастно поглядывая в уже надоевший люкс дорогого шмотья и ювелирно-часовых предметов.

Они встретились, сели за столик, заказали два кофе и ей пирожок с вишнями. Он слушал ее и видел другую Ирину, слегка одержимую, если вообще ее знал, – они толком никогда друг с другом и не разговаривали, не оставались наедине, не имели общих тем и проблем, она не вызывала у него повышенного интереса – девушка, каких много в московских офисах средней руки, школьная подруга Кати.

– Ты говоришь об участии частных инвесторов в международной торговле банковскими инструментами? Я правильно тебя понял?

Ирина кивнула.

– У тебя есть активы – в данном случае четыре первоклассных бриллианта, есть выход на трейдера, есть посредник, от которого зависит подготовка сделки, но посредник – человек Севы, а Сева ничего не должен знать.

Ирина опять кивнула.

– Я думаю, ты мне должна сказать почему.

– Он в контакте с Саломеей, – послушно ответила Ирина.

– А ты решила обойти их обоих? – Олег немного удивился.

– Мы решили. Я не одна. Но об этом потом. – Она опустила глаза.

– Документы на камни легальны?

– Да, собственника я знаю. Есть инвойсы происхождения.

– Какова конечная сумма договора?

– Пятьдесят миллионов. Если ты мне поможешь, мы делим поровну десять процентов. – Ей хотелось подчеркнуть свое великодушие.

– Каковы гарантии?

– Субконтракт на твое имя.

– Сроки операции?

– Три месяца. Выплата траншами, – выпалила Ирина.

– Ты вышла на контакты Саломеи? – Олег смотрел на нее, как ястреб, готовый схватить кролика, бегущего по открытому полю. Прятаться ему было некуда, и бегать по такому широкому полю противоречило всем вековым правилам безопасности. А кролик побежал за приключениями. Молодой и вкусный. Ничего личного у ястреба к красоте его длинных ушей не было.

– Я помогла ей их создавать. Потом подключила Севу. Саломея осталась довольна. Они быстро нашли общий язык.

– И не хотят тебе ничего платить.

Ирина кивнула.

– В твоем контракте о найме на работу обговаривалось долевое участие в операциях компании Саломеи?

– Нет, конечно. У меня есть процент с некоторых сделок.

– Но ты все равно обижаешься – столько денег пролетает мимо носа, – как будто вошел в ее положение Олег.

– Я такая и другой не стану, – тихо, но жестко ответила Ирина.

– Ты хочешь, чтобы я вышел на этого банковского посредника, который уже имеется и знает про сделку Саломеи, над которой ты так много работала?

– Да. Нам надо успеть сделать это до них. Мы ничего у них не забираем. Мы просто должны сделать то же самое до них. Отдельно. Они ничего не должны знать.

– Почему ты выбрала меня, Ира? Я не понимаю, почему ты не сыграла эту операцию с Севой? Вы же, кажется, вместе живете, ну и так далее?

– Я его не люблю. – Она вылупила на Олега свои наполненные страхом, сомнениями, дерзостью и любовью глаза.

«За женщинами будущее», – подумал Олег. Это раньше подвиги ради любви исполнялись мужчинами, а дама сидела, запертая в замке или в деревне-имении, безропотно ожидая своей судьбы. Единственное, что от нее требовалось, – это верность. В голову пришла Наташа Ростова. Он что-то такое писал на выпускном экзамене по литературе в школе – о женской верности, вписывая эту далеко стоявшую от политики черту характера в тему сочинения и впихивая свое творение в рамки нужных постулатов, подходящих для молодого строителя социалистического общества. Получил четверку. Он тогда еще хотел сказать, что неверность можно простить. Главное, как женщина к этому относится, и как и чем она живет, и для чего она это сделала. Вы хотите иметь безупречных жен, господа? Это не только бремя, это развивает признаки вседозволенности, скуку и тиранию. Как это ни странно, но максимально приближенным к идеальным женам изменяют больше, чем другим. Проверено.