Кассандра - Татьяна Романова Страница 23

Особняк сеньоры Молибрани горел как факел. С треском вылетали стекла, рушились перекрытия, и хотя крыша пока уцелела, ни у кого из зевак, выстроившихся вдоль противоположной стороны улицы, не было сомнений, что скоро и она рухнет, окончательно погребя то, что еще несколько часов назад было богатым и уютным домом первой певицы Европы.

Слуги примадонны в наспех накинутой верхней одежде и с непокрытыми головами жалкой группкой собрались около ворот, беспомощно глядя на стену огня, пылающего за лопнувшими окнами. В соседних домах хозяева, опасаясь за свое имущество, тревожно ожидали финала трагедии.

— Я говорила, что соседство с певицей принесет нам беду, а ты мне не верил, — истерически кричала своему мужу баронесса Рочклиф, — что будет, если ветер подует в сторону нашего дома?

Женщина стояла перед окном, заламывая руки. Горящий дом соседей являл собой ужасное зрелище, и в воображении бедной баронессы уже вставали кошмарные картины горящих ковра и штор в ее собственной гостиной.

— Да, ты права, становится опасно, — согласился с ней муж, подойдя к соседнему окну. За двадцать лет крепкого английского брака он хорошо усвоил, что подходить к жене, находящейся в нервном состоянии, опасно. — Но слуги уже час поливают крышу и стены нашего дома водой из пруда — даже если в нашу сторону полетят головешки, загореться может только крыша. Но на самом деле следовало бы начать заливать и сам пожар.

— Я не собираюсь посылать своих слуг, чтобы спасать имущество иностранки, — пренебрежительно фыркнула баронесса.

— Дорогая, я, как всегда, полностью с тобой согласен, — привычно сообщил ей муж, — я хотел спасать наше имущество, но если ты возражаешь…

— Ты хочешь сказать, что я против того, чтобы защитить наше имущество? — изумилась баронесса. — За кого ты меня принимаешь? Немедленно распорядись, чтобы слуги начали заливать пожар, и раздай ведра всем этим бездельникам, торчащим перед домом своей хозяйки. Пусть поработают.

Барон тут же поднялся и отправился отдавать приказания. Ему соседка нравилась, а когда он летом через открытые окна слышал ее пение, особенно на два голоса с дочерью, барону казалось, что его душа уже переселилась в рай. Если можно было хоть что-то сделать для примадонны и ее красавицы-дочери, он был готов попытаться. Объединенными усилиями слуги обоих домой и желающие из толпы начали ведрами таскать воду из пруда Рочклифов, успешно сбивая пламя через окна. На небесах, видимо, оценили благородный жест барона, потому что оттуда тоже пришла помощь: из черных грозовых туч хлынул холодный дождь, перемешанный со снегом. Окончательно залив первый этаж, добровольные спасатели поднялись на второй, и воду передавали уже не по цепочке, как раньше, а поднимали на веревках. Количество людей с ведрами все увеличивалось за счет слуг с соседних улиц, и менее чем через час пожар был окончательно потушен.

Барон, стоя на крыльце своего дома, попыхивал сигарой, ожидая возвращения своих людей, когда к нему подошел высокий человек в черном пальто.

— Ваше сиятельство, — обратился он к барону, — я Гаррисон, сыщик с Боу-стрит, мы собираем сведения для судьи — похоже, что пожар устроили нарочно, чтобы скрыть другое преступление. Мы сейчас ищем ваших соседок. Вы видели что-нибудь подозрительное?

— Дайте подумать, — начал вспоминать барон. — Ничего подозрительного я не помню, но видел из окна, как перед входом долго стояла роскошная карета, запряженная парой белоснежных лошадей. Она и раньше часто стояла перед соседним домом. Обычно в ней приезжали молодой человек и две девушки.

— А кто эти люди, вы не знаете? — уточнил сыщик.

— Нет, не знаю, но вы можете спросить это сами, — заметил барон, указав на приближающийся к ним экипаж, — именно про эту карету я и говорил.

Гаррисон откланялся и поспешил к экипажу, остановившемуся напротив сгоревшего дома. Он подошел как раз в тот момент, когда спрыгнувший с запяток лакей распахнул дверцу и протянул руку бледной как мел пожилой даме, помогая ей спуститься на землю. За дамой стремительно спрыгнула девушка лет шестнадцати с бескровным лицом и огромными голубыми глазами, в которых плескался страх. Девушка подхватила даму под руку, не давая ей упасть, и с ужасом уставилась на пожарище.

— Простите, мэм, — тихо окликнул даму сыщик, — вы кого-то ищете?

— Да, сэр, помогите нам, пожалуйста, — тут же вцепилась в его руку дама, — в этом доме в гостях находилась моя внучатая племянница, светлейшая княжна Черкасская, кучер ждал ее возвращения, когда увидел, что дом горит. Ничего не сумев добиться от здешних слуг, он поехал за мной. Вы что-нибудь знаете? Где моя девочка?

— Мы еще ничего не знаем, мы только начали осмотр. Сейчас слуги разбирают завалы, мы ищем погибших, прошу вас подождать в карете. Если мы кого-нибудь найдем, я позову вас.

Графиня Апраксина покачнулась, но лакей подхватил ее, не дав упасть. Даша Морозова схватила женщину за руки и начала тихо успокаивать. Вдвоем они проводили Евдокию Михайловну в карету, девушка укутала ноги старой дамы пледом и сама села рядом, приготовившись ждать.

Гаррисон бродил по пепелищу. Он уже осмотрел все комнаты, выходящие окнами на улицу — ни примадонны, ни девушек там не было. Сейчас слуги растаскивали упавшие балки, перекрывающие вход в большую гостиную, выходящую французскими окнами в сад.

— Там мы в последний раз видели хозяйку, ее дочку и вторую девушку, — объяснил сыщику один из слуг, оттаскивая в сторону конец толстой балки, упавшей с частично разрушенного потолка.

Он дернул обугленную, но уцелевшую дубовую дверь и открыл проход в комнату. В гостиной полностью выгорела стена, выходящая в сад. Судя по копоти, пожар начался со штор, и вся примыкающая к этой стене часть комнаты была полностью засыпана обгоревшими головешками. У противоположной стены мебель обуглилась, но уцелела, а фортепьяно, стоящее в дальнем углу комнаты, практически не пострадало, даже ковер, на котором оно стояло, еще сиял яркими красками, что казалось совсем диким на фоне ужасных разрушений дома. И на этом ярком пятачке лежало тело женщины с ножом в груди. Оно совсем не обгорело, и не было никаких сомнений, что это — звезда Ковент-Гарден Джудитта Молибрани.