Лучшая из лучших - Джеки Браун Страница 23

— Никак я не смотрю.

Тревор оборвал его:

— Должно быть, очень неприятно, что она с другим мужчиной.

«Нет, мне неприятно, что она не со мной», — подумал Саймон.

— Хочешь выпить? — быстро спросил он, хватаясь за возможность сменить тему.

— Конечно!

Было почти два часа ночи, когда закончилась вечеринка. Большинство гостей уже покинули квартиру Саймона, в том числе Тревор и Шона. На самом деле они ушли одними из первых. Закуски были съедены, в баре почти не осталось выпивки.

Саймон отпустил домработницу в начале вечера, а официантов и бармена — примерно в час ночи. И вот наконец он остался один.

Вернее, с Хлоей.

Он нашел ее на кухне. Она стояла у блюда с холодными закусками и смотрела на них с алчным выражением на лице.

— Отойди от фаршированных грибов, — приказал он суровым голосом.

Хлоя подпрыгнула:

— Я съела только один! Хорошо, два. Но половину второго я уронила на пол, так что он не считается.

— Сколько ты выпила? — спросил Саймон.

Он насчитал по меньшей мере три бокала вина, однако Хлоя не находилась рядом с ним на протяжении всего вечера и могла выпить и четыре.

Или даже пять.

— Совсем недостаточно.

Она вздохнула, уселась на гранитную столешницу, сбросила туфли, пошевелила пальцами и снова вздохнула.

— Мне очень жаль, что не получилось так, как ты хотела.

Произнеся это, Саймон почувствовал себя виноватым. Ведь Тревор проявлял к Хлое интерес и, вполне вероятно, подошел бы к ней, если бы не комментарии Саймона. Ему не следовало врать.

— Он пригласил меня на свидание.

— Ч‑ч‑что? — выдавил он. — Кто?

— Тревор.

«Вот сукин сын…»

— Даже после того, как я…

— Даже после чего?

— Ничего. — Он засунул в рот холодный фаршированный гриб, желая выгадать время, чтобы подобрать подходящий ответ. Оказалось, что ответ не требуется.

— Ты был прав на его счет, Саймон. Он настоящий кобель. Пришел на вечеринку с красивой и интересной женщиной, делая вид, будто от нее без ума. Но как только она удаляется в дамскую комнату, он начинает увиваться около меня. Меня! — Она нахмурилась. — Он попросил меня показать ему несколько боевых приемов из восточных единоборств.

Саймон сглотнул:

— Извращенец.

— Он настоящая змея, хотя и безумно красив.

— Итак, ты ему отказала, да?

— Я, возможно, буду сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь, но я ему отказала. Мне повезло. Если бы он пошел со мной на встречу выпускников, стал увиваться бы вокруг какой‑нибудь другой женщины.

Какой бы ни была настоящая причина, Саймон не собирался с ней спорить.

— Я рад.

— Да, и мне не с кем пойти на вечер встречи выпускников.

Она принялась теребить распущенные волосы, подняла их наверх, потом опустила руки, и волосы упали ей на плечи огненно‑рыжим каскадом. Саймон отвел взгляд от ее волос до того, как его одолели фантазии, и сосредоточился на ее босых ногах.

— Ты не снимала туфли, пока не разошлись все гости. Это рекорд.

Она улыбнулась и размяла ноги, пошевелив пальцами с ногтями медного оттенка. Он сглотнул. Черт бы побрал его фантазии. Они не дают ему покоя.

— Но теперь я за это расплачиваюсь, — произнесла она.

— Позволь‑ка!

Он понимал, что совершает чистое безумие и будет об этом сожалеть. Саймон поставил стул перед Хлоей и сел на него. Взяв ее стройную ногу, он начал массировать ступню. Хлоя закрыла глаза, выражение ее лица стало восторженным. Услышав ее стон, он едва не потерял рассудок.

— У тебя золотые руки, — сказала она.

— И это я еще не стараюсь.

Она открыла глаза. Оба молчаливо смотрели друг на друга, молчание затягивалось. Все это время Саймон продолжал массировать ее ногу, поднимаясь выше.

— Вторую тоже нужно помассировать, — прошептала она.

Он последовал ее указанию.

— У тебя такая мягкая кожа. — Он поглаживал ее икру. — Как шелк.

— Я… Я… пользуюсь лосьоном после душа, — сказала она.

Саймон и не предполагал, что когда‑нибудь услышит ее прерывистое дыхание.

— Увлажняющим лосьоном.

— Мне придется это запомнить. — Теперь прерывисто задышал он. — Ты намазываешь его… везде?

— Все тело.

— Должно быть, на это уходит некоторое время.

— Угу. Если все делать правильно. — Она обхватила столешницу с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Взглянув на них, Саймон понял, что действует правильно.

— Любое действие должно выполняться правильно.

Он поднялся со стула. Его руки ласкали внутреннюю сторону ее коленей. Хлоя простонала. Он знал, что должен остановиться, ибо очень рискует. Он не должен был заходить так далеко.

— Я… должно быть, выпила сегодня лишнего, — Хлоя высвободила ноги и спрыгнула со стола.

— Кружится голова?

— Я выжила из ума, — пробормотала она.

— Может, останешься у меня? Я очень не хочу, чтобы ты добиралась домой в такой час, будучи нетрезвой.

— Я не пьяна.

— Ты только что сказала…

— У меня кружится голова. Это можно объяснить тем, что я почти ничего не ела за весь вечер.

— У меня есть немного пиццы в холодильнике. Из нашего любимого ресторана.

— Предлагаешь поесть в такой час? Слишком много калорий и жиров. Если я позволю себе расслабиться, потом придется больше тренироваться.

— Я могу позаботиться об этом.

Она моргнула и покраснела — то ли от удивления, то ли от любопытства. Он решил не выяснять. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы сейчас изменять правила их отношений.

— Мы будем бегать утром, да?

Хлоя энергично кивнула:

— Конечно. Обязательно. Я знала, что ты об этом спросишь.

— Означает ли это, что ты будешь пиццу?

— Это означает, что тебе лучше вызвать мне такси, пока я не совершила огромную ошибку.

Саймон кивнул, точно зная, что она имеет в виду.