Добыча зверя - Нина Князькова Страница 23

Степанида

Я смотрела, как Хомяков суетится на крохотной кухне и понимала, что задела его за живое. Чего он так завелся-то? Я ж ничего такого не спросила. А самое главное, что если сейчас оставить эту тему, то лысый придурок с горя напьется, попрется в лес, где его радостно слопает Валера (если у него настроение подходящее будет).

– Он что, семью бросил? – Спросила, когда больной на голову спецназовец размазывал сухой тряпкой вино по полу. – Или просто мать у тебя злопамятная? Полотенце водой смочи. – Посоветовала.

Допрашиваемый мрачно зыркнул на меня из-под бровей и скривился, но тряпку намочил и продолжил строить из себя Золушку. Я терпеливо ждала. А что? Настойку я еще не допила, а тут вон как не скучно. Есть кого доставать.

– Он мать бил. – Наконец, Хомяков закончил уборку и сел за стол. – Мне лет пять было, когда мы тупо сбежали из дома. Ладно, дядя Всеволод на время приютил, пока развод шел. А потом мама с отчимом познакомилась и меня в военное училище отдала, повторяя, что я такой же, как мой отец, а военные меня быстро перевоспитают. – Сухо пояснил он и все же решил воспользоваться стаканом для распития алкогольного напитка. Видимо, прибирать полкухни снова ему не хотелось.

– Ясно. То есть у тебя детская травма и неадекватное отношение к людям. Ты к психиатрам не пробовал обращаться? – Полюбопытствовала она.

– Нас каждый год до молекулы обследуют, потому что психам оружие доверять нельзя. – Он наклонился вперед, рассказывая это. – А еще мы проходим кучу психологических тестов, так что нервы у меня крепче, чем у девяноста процентов населения страны, а голова соображает лучше, чем у девяноста девяти.

– По моему субъективному мнению, где-то тебя недообследовали. – Задумчиво прикинула я. – Нормальный человек вряд ли под пули полезет. И в капканы тоже. И топиться предпочтет не голышом…

– Это случайно вышло! – Резко взвился захмелевший мужик. Все же просроченное вино набирает крепость с каждым днем. – Я же не специально это делал.

– То есть, ты себя не контролируешь? – Кажется, зря ему оружие в руки дают.

– Какая же ты все-таки ведьма! – С долей восхищения заявил он. – Жалко, что вредная, как цианистый калий.

– Ты сам захотел со мной общаться. Терпи теперь. – Оскалилась я в улыбке.

Хомяков хихикнул, но тут же сделал серьезное лицо. Кирпичом так.

– А еще я захотел с тобой переспать. – Вдруг припомнил невыносимый мужик.

Я скептически фыркнула.

– Слышь, Хомяк, ты не в моем вкусе. И я тебе об этом уже говорила. – Непримиримо ответила ему. – Тем более, что спать с неуравновешенным психом с порушенной в детстве нервной системой мне совсем не улыбается.

– Тебе жалко что ли? – Надулся он.

Вот как в человеке сочетается такая незамысловатая мужская внешность, с преимущественно прямыми углами, и обиженный на весь свет внутренний ребенок.

– Жалко у пчелки, а у тебя биполярочка. – Догадалась я. – Тебя лечить надо, а ты про свою озабоченность. Тьфу!

Хомяков скрестил руки на груди и икнул. Я только сейчас обратила внимание на то, что бутылку вина он приговорил полностью, а вторую он просто не откроет, потому что с креативным мышлением у него беда. Моей настойки осталось буквально на пару глотков. А разговор еще не окончен.

– То есть я тебе вообще не нравлюсь. – Сделал он вывод. – Но тебе же кого-то нужно периодически осчастливливать для… ну… женского здоровья. – Наконец, подобрал он определение.

– А кто тебе сказал, что для женского здоровья у меня нет мужика? – Хмыкнула я.

На самом деле, конечно, нет, но Хомяков-то этого не знает. А мне просто интересно посмотреть на реакцию с детства обиженного спецназовца.

– И кто он? – Хомяков схватился за бутылку, но понял, что она пустая, и просто поставил ее на пол. – Это Козликов?

– Совсем дурак? – Нахмурилась я и допила настойку. – Он же совершенно не в моем вкусе. Тощий, дотошный, прыщавый. Да он в лесу и недели не протянет. – Я поднялась на ноги, прихватила аптечку и направилась к двери.

– Куда? – Хомяков рванул за мной, пнув по пути пустую бутылку.

– За штопором. Да и пару настоек прихвачу. – Ответила с порога.

– Я с тобой пойду. Темнеет уже. – Собрался он.

– Ты считаешь, что я в своем лесу кого-то боюсь? – Изумилась я.

– У тебя в лесу завелась какая-то крыса, которая ставит ловушки и капканы. – Напомнил он мне.

Пожав плечами, я вышла из домика и пошагала по тропинке. Хомяков ковылял рядом и что-то бормотал себе под нос.

– Чего ты там ворчишь? – Меня это бормотание начало раздражать, а я не люблю, когда меня что-то раздражает.

– Говорю, что это не твой лес, и я имею полное право тоже по нему ходить. – Выдал он. На сей раз он говорил, слегка растягивая слова. И это с одной-то бутылки вина.

Я остановилась и повернулась к нему.

– На самом деле, это действительно мой лес. По документам вся эта земля принадлежит мне. – Холодно припечатала я его.

– В каком смысле? – Лысый непонимающе нахмурился.

– Зоя Михайловна купила и подарила мне этот лес после того, как я Сашку спасла, вытащив из горящей машины. – Терпеливо пояснила я общими словами и пошагала по тропинке, слушая позади себя тяжелые шаги.

– Непонятно. – Вновь остановил меня Хомяков.

– Что непонятно? – Я с мученическим вздохом остановилась и повернулась к нему.

– Да то, что тебя не попытался захомутать ни один местный житель. Этот лес стоит бешенных денег. – Вдруг выдал он.

– Ну, во-первых, о том, что это моя личная собственность, мало кто знает. А во-вторых, мой характер и наличие оружия под рукой является весьма весомым аргументом в пользу того, чтобы меня не трогать лишний раз. – Раздраженно пояснила я и продолжила свой путь.

– Ну и дураки. – Услышала за спиной. – Да о такой бабе можно только мечтать. Сильная, смелая, из любой ситуации вытащит… Да еще и богатая. – Принялся рассуждать он.

Кажется, зря я ему про лес рассказала. Блин, дернул же черт поведать о своем финансовом положении. Теперь не отвяжется. Правда, на альфонса Хомяков похож меньше всего. Надеюсь, что он просто напился и не осознает, что несет.

Дома меня ждал сюрприз. Из своего весенне-летнего загула вернулся Чижик, который терпеливо ждал меня рядом с домом и иногда пыхтел на охранявшего жилье Барсика.

– О, явился. – Присела я перед ним на корточки. Еж виновато опустил нос. – Я, между прочим, волновалась. Далеко ходил? – Чижик невнятно хрюкнул. – Ясно. Голодный? – На меня тут же жадно уставились черные глаза-бусинки.

– Ты с кем тут…? Ой, еж! – Хомяков тоже присел на корточки и протянул руку.