После эпилога - Анна Котляревская Страница 23

Анна

Каждое предложение этого мужчины, как чёртов скачок на диаграмме ЭКГ. Этот его всегда пытливый и затягивающий взгляд. Так часто спрятанная улыбка за густой бородой. И всё вместе – извержение вулкана в Антарктике. Мой лёд не просто тает, он испаряется на глазах. Я купаюсь в этой проклятой надежде, которую так ненавижу чувствовать…

Такой мужчина определённо стоит долгих лет одиночества. Стоит всех разочарований и возможностей, которые я упустила. Потому что ничто из того, что у меня было… во всех смыслах… похоже и в подмётки не годится Луке Тавади. И это пугает. Как? До сих пор, спросите вы?

Конечно.

Потому что наше с ним – не что-то секундное. Это гораздо глубже всего за пять часов. Как далеко такая история может зайти? У меня не было ничего подобного. Никогда. Я не знаю исхода. Возможно, это счастливый конец? Да, на него надеялась бы каждая на моём месте. Но я не такая, не могу так просто расслабиться. Я прекрасно понимаю, что большая любовь всегда балансирует в шаге от пропасти. От того и велика её сила. Но что если мы сорвёмся? Что если будет больно… слишком больно?

– Поцелуй меня, Лу-ука, – прошу мужчину.

Его ресницы дрожат. Он переживает, потому что я не ответила на его вопрос. Лука отрывается от моего виска и тихо вздыхает, но тут же улыбается. Снова так спрятано.

– Ты же обещала, что мы больше не будем себя так вести, – тихо издевается он. – Маленькая проказница…

Я даже не возмущаюсь. Мне это нравится, должна признать. Поэтому лишь выглядываю из-за мужчины и вижу, что никто на нас не смотрит.

– Я передумала, целуй, – почти приказываю и стреляю в него игриво глазками.

Лука Тавади слушается. Наигрался, как и я. Накрывает мои губы мягко и нежно. Целует неспешно, позволяя мурашкам добровольно покидать территорию, которую он клеймит своими прикосновениями.

И такая идиотски-прекрасная мысль в моей голове… Ну, почему я так долго сопротивлялась ему? У нас всего лишь было пять часов, мы должны были начать целоваться ещё в тот момент, когда я упала в его объятия. Да, конечно, это было невозможно. В этом поезде мы с Лукой прожили маленькую жизнь, чтобы оказаться на этой точке. Но если бы её можно было зациклить как пластинку, я бы сделала это.

Я бы согласилась на все его предложения.

– Почему ты так сводишь с ума, девочка? – мужчина отрывается от моих покоренных губ. – Миндальный – это очень бесстыжий взгляд, оказывается…

Я тихо смеюсь у него на груди.

– Вас ещё ждёт много сюрпризов, Лукман Тавади, – подмигиваю.

– Очень надеюсь, Анна… – отвечает он. И это звучит правда с надеждой.

Не знаю почему он такой мазохист. Может, переработал или в детстве родители уронили… Но меня восхищает его желание быть рядом со мной. Столкнуться со всеми острыми углами моей натуры. С ума сойти…

– Поцелуй ещё, – шепчу.

Лука смеётся глазами.

– Надеюсь, что ты не записываешь пощечины долгом напротив каждого поцелуя, иначе…

Я перебиваю этого шутника и сама целую его. Он тут же смолкает и втягивает меня в водоворот желаний. Кладёт ладонь на мою щеку, нежно проходится по мочке уха и пропускает волосы сквозь пальцы. Лука целует горячо. Двигается в унисон со мной и нашим сердцебиением. И от каждого столкновения с его языком меня окутывает тёплая лавина. Возбуждающее ощущение. Голова кружится возле самого обрыва.

Целовать любимого человека – это как стоять у пропасти. Ты еще не прыгнул, но осознания высоты достаточно, чтобы словить адреналин и эйфорию. Ещё чуть-чуть и я уже не смогу не сорваться…

– Кажется, я буду очень скучать, – признаюсь.

Прижимаюсь к нему носиком и прикрываю глаза. Они увлажняются, потому что мне очень грустно. Я тоже не хочу его отпускать. Не могу с ним полететь, но и отпускать не хочу… Чёртовы обстоятельства начинают душить меня заживо.

– И я, Ань, – он прикасается к моему лбу губами. – Блять, до чего же паршиво…

Я чувствую, как он хмурится. И это разрывает мне сердце. Так скоро…

Я отворачиваюсь к окну, укутанная его объятиями. Тихо шмыгаю носом, когда вижу наше отражение в окне. Это и вправду очень красиво, он был прав. Это идеальнее некуда. Это так желанно, что можно даже осмелиться.

Вот бы я не была собой.

– Не плачь, малышка, – Лука обнимает меня крепче. Я и не заметила, что проронила слезу. – Хочешь я просто не выпущу тебя из объятий, когда поезд откроет двери на твоей станции, – улыбается. – Буду во всём виноватым, не проблема…

Я смеюсь, и всхлип вырывается из меня.

– Я бы громко возмущалась… – подыгрываю ему, чтобы не разреветься вовсе.

– Тогда бы я заткнул тебя поцелуем до самой Одессы, – рыкнул мужчина на ушко.

Боже, заткни. Пожалуйста, Лука, заткни мои страхи. Заставь моё нутро утихнуть навеки.

– Было бы неплохо, – признаюсь я.

И мы улыбаемся друг другу грустными глазами в отражении. Я бы так вечность смотрела. На то, что так неожиданно обрела. Чтобы это ни было. Оно будет мне сниться до конца моих дней, я в этом уверена.

Опускаю взгляд, чтобы собраться с мыслями. Я должна решиться. Он ждёт ответ. И абсолютно точно мне было бы гораздо легче выйти из этого поезда, зная, что Лука Тавади позвонит мне этим вечером. Выйти с надеждой. Это, кажется, действительно неплохим планом. Да только…

Сейчас мне очень тяжело. Это уже маленькая боль утраты, понимаете? Это ощущение того, когда тебя завалило на спуске под снегом. Не сдвинуться и не вдохнуть. Ты ничего не можешь с этим сделать. И это то, через что проходят абсолютно все пары в отношениях на расстоянии. Каждый раз отпуская любимого ты оказываешься под завалинами. В такие моменты любовь – эгоистка. Но я не хочу быть эгоисткой по отношению к этому мужчине…