Твоя безумная «фанатка» - Ирина Муравская Страница 23

Пользуясь возможностью, довольный Бондарев скользнул обратно на пригретое место. На самом деле, проснулся он уже давно, но решил похитрить, так как с Гамлетом дружил на уровне знаний пятиклассника: "ну где же Йорик? А не, не так. Бедный, бедный Йорик. Так, да?".

Нелли, улучив момент, пока Никитич занялся другим студентом, извернулась на стуле.

— Спасибо. За гитару.

Её встретил прохладный взгляд. Лёгкая самодовольная улыбка, блуждающая по мужскому лицу, померкла.

— Пожалуйста.

— Она замечательная, но я не могу её взять.

— Можешь. Это подарок.

— Не могу.

— Ну тогда выбрось. Мне она не нужна, — резко бросил ей он, ставя точку в беседе.

Матвей злился, но злился не на неё, а на себя. За то, что поддался порыву, наплевал на группу, концерт и ради чего? Ради ничего. На что он рассчитывал? Приватную встречу? Романтическое свидание тет-а-тет под луной? Нужно было догадаться, что без этой гориллы не обойдётся.

Зато теперь всё встало на свои места. Как Бондарев и думал, дружбой там даже не пахло. Так не обнимают просто подруг. Так вьются, когда кого-то считают своей собственностью. И, судя по ответному поведению Нелли, она об этом прекрасно знала, напропалую пользуясь парнем в личных целях. Какая, однако…

Пелька смену настроений ощутила, но акцентировать на этом внимание благосклонно не стала. Ну не выспался человек, бывает. Она тоже с утра обычно та ещё редкостная тварь, лающаяся похлеще сапожника с тормознутыми соседками, с которыми приходилось делить ванную.

Однако к репетициям плохое настроение Матвея никуда не ушло, что усложняло задачу. Работать с огрызающимся на каждое слово напарником было невыносимо. Жутко хотелось с пинка зарядить ему по причинному месту, а потом смотреть, как он корчится и скулит, катаясь по полу.

— Стоп!!! Что за полнейшая ху… муть??? Мы ведь уже репетировали этот отрывок! — от Никитича тоже не скрылись внутренние конфликты актёров. — Танец — как поцелуй. Соприкосновение тел. А ты что? Ещё за километр отойди от Нелли! Обними её нормально! Она ж не бомж-трансвестит, чтобы ею брезговать!

— Сами обнимайте.

Очки на переносице преподавателя озадаченно дрогнули.

— Что?

— Говорю, сами обнимайте! — вспылил Матвей, пинком сшибая шаткий столик, на котором лежали распечатанные сценарии и бутылки с газированной водой.

— Куда? Я не давал разрешения уходить! — строго крикнули ему вдогонку, когда тот спрыгнул со сцены и направился к выходу. — Макар, а ну вернись!!

Удаляющаяся фигура яростно развернулась.

— Задрали! И вы, и ваш еб*нутый мюзикл. И в сотый раз повторяю: меня зовут Матвей. МАТВЕЙ. Если не можете запомнить имена ваших учеников, проваливайте на пенсию.

Нелли, как и с десяток других ребят, с офигевшим видом оцепенели, даже не дрогнув, когда со всей дури хлопнула высокая дверь зала. Все, затаив дыхание, ждали реакции Чудика…

Который преспокойно повернулся в сторону Пельки.

— Ну что, довела пацана?

— Кто, я? — опешила та. — Да я его пальцем не трогала.

— А пальцем и не надо. Вы можете и без тактильности довести. Все беды от женщин. Как от прабабки Евы проблемы начались, так и покатилось… — сняв очки, протерев стёклышки и вернув те на место, Никитич нетерпеливо похлопал в ладоши. — Продолжаем, чего встали? Пропускаем пока вальс. Прогоняем заново момент в Париже с липовыми Анастасиями.

Хорошо, что в этой сцене Нелли не участвовала. Какое там репетировать. У неё теперь мозг вообще не работал, отказываясь генерировать и складывать осмысленные предложения в давно выученный текст. Маленькие шарики стучали в голове, пытаясь понять, когда это она успела вывести их с Бондаревым отношения из фазы "хрен поймёшь" в разряд «кажется, я тебя ненавижу». С последнего раза они ж вроде мирно разошлись …

Непонимание съедало, но в исконно женской манере первой идти на контакт она отказывалась. Хочет дуться непонятно на что, ради бога. Флаг в руки, ковровую дорожку под ноги, сухой паёк в котомку и чеши на все четыре стороны, малыш. Привези магнитик и брелок из дальнего путешествия.

Так всё это странное подвешенное состояние и затянулось бы, наверное, на неопределённый срок, если бы через пару дней в её с Диной комнату не постучался Тимур.

— Можно я у вас тут посижу часок? — стягивая с выбритого хвостика резинку, смущённо попросил он. — А то мне скучно. Уборщица выгнала из гостиной, а телефон я забыл захватить. Так бы в туалете посидел хоть.

Кудряшка, ковыряющаяся в ноутбуке, молча кивнула. Нелли, уже практически заснувшая, приподнялась на локтях, щурясь и нашаривая взглядом часы. Час ночи.

— А че спать не идёшь?

— Да не могу. Попросили, хм… — он растормошил волосы, от чего те пальмочкой криво упали на лицо. — Не мешать.

— Нежный Мотя не может уснуть под твой храп?

— Да не. Он как раз спать и не собирается пока.

Пылаева непонимающе уставилась на соседку, но та лишь потупила глаза. И тут до неё дошло. Да ладно? То есть сначала эта зараза вся такая милая-милая, целоваться-обжиматься лезет, потом несколько дней он тупо игнорит её непонятно за что, а сам девок левых по комнатах таскает???

— Ты куда? — не понял Тимур, когда та подскочила на ноги, спихивая мешающееся одеяло. Босые ноги стремительно влезли в пушистые тапочки.

— Хочу присоединиться к вечеринке.

— Вряд ли она рассчитана на троих.

— Ничего. Групповушка с поножовщиной никогда лишней не бывает.

Едва дверь за Пелькой захлопнулась, Дина моментально ожила, меняясь на глазах, отбрасывая в сторону ноут и ликующе разведя руками, как бы говоря: кто умница? Я умница!

— Я же говорила. А то я не видела, с какой моськой она последние два дня сидела. Гони бабло.

— Отвечаю, я был уверен, что никак не отреагирует, — ей протянули честно проигранные деньги. В этот момент дверь снова открылась. Вернувшаяся Нелли, не обращая на них внимания, порылась в выдвижном ящике комода, что-то достала оттуда и снова умчалась.

Парочка, чуть не застигнутая врасплох, переглянувшись, рассмеялась. В эту секунду они чувствовали себя настоящими заговорщиками, но что поделать. Порой упёртых баранов нужно столкнуть лбами, чтобы получился результат. А то ходят оба: ни рыба, ни мясо. Ещё нагородят себе проблем из врождённой вредности, потом вообще не расхлебают заваренную кашу.

В дверь забарабанили так, что едва не заходила ходуном дверная коробка. Удивительно, но из соседних спален даже носа никто не показал, чтобы выразить своё "фи". Хотя нет, не удивительно. Здешнему народу всегда на всё пофиг, ей ли не знать.

— О, — Нелли расплылась в ядовитой улыбочке, которая спокойно могла принадлежать кобре за секунду до атаки. Матвей ошарашенно застыл на пороге. Одетый: спортивки, футболка. И на том спасибо.