Все, что она хотела - Эмили Маккей Страница 23

Далтон прекрасно понимал, что рано или поздно им придется вернуться к реальности. Если бы все зависело только от него, он предпочел бы отложить это возвращение лет на шестнадцать, или хотя бы на шестнадцать дней, но как-то сомневался, что ему удастся уговорить Лэйни на этот незапланированный отпуск.

После второго сеанса любви Лэйни задремала, и Далтону пришлось ее оставить, чтобы направить яхту к причалу. За полчаса до прибытия Лэйни проснулась, молча пришла к нему, обняла за талию и положила голову ему на плечо, любуясь заходящим солнцем.

Похоже, она принадлежала к тем немногим людям, что любят морскую тишину. А может, она решила, что они уже все сказали друг другу. Или наоборот, считала, что им слишком многое нужно друг другу сказать.

— Так не хочется отсюда уходить, — заговорила наконец Лэйни, когда яхта подошла к причалу.

— Тогда давай останемся здесь.

— Ага, будем жить на море.

— Я не предлагал тебе остаться тут насовсем, хотя это и очень заманчивая идея.

— Еще скажи, что бросишь ради этого свою любимую работу.

— Я сказал — идея заманчивая, но я все же не готов ради нее все бросить. Но вообще-то я имел в виду, что мы можем остаться здесь сегодня ночью.

Далтон не сомневался, что Лэйни откажется, и уже готовился ее уговаривать, но вместо этого она лишь наклонила голову набок и спросила:

— А пиццу нам сюда принесут?

— У меня есть идея получше — я, кажется, видел в холодильнике яйца.

— Яйца? Я совсем не умею готовить, даже яйца не могу нормально сварить.

— Да ладно тебе, яйца все умеют варить.

— Только не я. Зачем, по-твоему, я предложила заказать пиццу?

Далтон дернул ее за руку, заставляя идти за собой:

— Садись и смотри, я как-нибудь сам управлюсь с парой яиц.

Лэйни уселась на стол, поставив ноги на скамейку, а Далтон полез в холодильник и вытащил оттуда не только яйца, но и лук, шпинат, бекон, сыр и соус. Затем, свалив свои находки рядом с Лэйни, он бросил бекон на сковородку.

Лэйни пораженно наблюдала за всеми этими приготовлениями, а когда Далтон принялся шинковать лук громадным ножом, покачала головой и закрыла лицо руками:

— Знаешь, я сейчас готова со стыда сгореть.

— Почему?

— Потому что я не в состоянии ничего приготовить, а ты тут такое вытворяешь, — пояснила она, для наглядности помахав рукой перед собой.

— Обычная фриттата, чему ты так удивляешься?

— Тому, что я даже не знаю, что такое фриттата.

— Омлет для ленивых.

— Мне все равно стыдно.

— Зря, просто ты столько всего делаешь, что на готовку тебя уже просто не хватает.

— Я не…

— Не прибедняйся. Ты ведешь уроки в школе, а потом внеклассные занятия, заботишься о бабушке. Наверняка ты навещаешь ее каждый день, ведь так?

— Но ведь это же совсем не сложно.

— Передо мной можешь не притворяться, — заметил Далтон, проверяя жарившийся бекон.

— Но это правда.

Далтон подозрительно глянул на нее.

— Не веришь? Просто это…

— Не забывай, я видел, в каком состоянии Матильда.

— Просто я хочу сказать, что между нами всегда все было очень непросто. Разве ты не помнишь?

Да, он помнил. Лэйни с бабушкой постоянно ссорились, Матильде не нравилось решительно все: как Лэйни себя ведет, как одевается, как причесывается, с какими парнями встречается. И его всегда поражало, что кроме него никому в их доме нет дела до этих бесконечных скандалов, но если он пытался заступаться за Лэйни, то все становилось только еще хуже.

— Раньше мы всегда ругались, а теперь общаемся намного спокойней. Пусть она теперь уже не та, что раньше, но мне иногда кажется, что так даже лучше. Иногда она меня совсем не узнает, иногда принимает за свою любимую сестру. Я понимаю, что все это звучит довольно ужасно, но на самом деле все не так уж и плохо. У меня появился шанс узнать ее с другой стороны, а ведь раньше я даже и не знала, что у нее есть эта другая сторона.

Далтон оторвался от нарезки лука и еще раз взглянул на Лэйни. Она казалась задумчивой и грустной, но никак не подавленной. Точно, ведь когда речь идет о Лэйни, ничего нельзя знать заранее, вот и теперь она умудрилась найти что-то хорошее в этой ужасной болезни бабушки.

Лэйни подняла глаза и, заметив его взгляд, нервно хихикнула и поправила волосы:

— Пойми меня правильно, я никому бы такого не пожелала, но… — Внезапно по ее щеке скатилась слеза. — Я не знаю, она потеряла столько любимых — сестру, мужа, сына. И когда она все это вспоминает, ей приходится труднее всего. Но теперь это случается все реже и реже, так что, наверное, так даже лучше. Во всяком случае, я стараюсь убедить себя в этом.

Может, конечно, это и не его дело, но Далтон просто не смог промолчать.

— Может, она и потеряла многих, но у нее все еще есть ты. Так что в те дни, когда Матильда все помнит, она просто обязана ценить твою жертву.

Лэйни внезапно рассмеялась:

— Если бы. Ты говоришь о какой-то параллельной реальности. Мы с ней никогда не ладили, уж не знаю, за что она меня невзлюбила с самого начала. Может, из-за моей матери, может, из-за того, что я свалилась на нее после смерти отца, а может, просто из-за того, что это именно я выжила.

Лэйни говорила все это с таким несчастным видом, что Далтон почувствовал неимоверное желание крепко ее обнять, вот только он никогда не умел спонтанно выражать свои чувства, и вместо этого молча переложил бекон со сковородки в тарелку.

— Я знаю, что была непростым ребенком, — вздохнула Лэйни.

— Ты была отличным ребенком, — возразил Далтон, для убедительности помахав перед собой лопаткой. — И не смей себя винить. Ты была всего лишь маленькой девочкой, потерявшей отца. Может, конечно, ты и не всегда вела себя идеально, но Матильда должна была тебя понять.

— Спасибо, — очень серьезно поблагодарила Лэйни.

Далтон почувствовал какой-то комок в горле и, чтобы скрыть волнение, пересыпал нарезанный лук на сковородку.

— Всегда пожалуйста.

Помешивая лук, Далтон услышал, как Лэйни спрыгнула со стола, а еще через секунду она обвила его руками и прижалась к нему щекой.