Потанцуем вместе с листьями? - Ли Уилкинсон Страница 23

– Ну, не плачь… пожалуйста, не плачь. – Он крепко обнял ее. – Я никогда не думал, что наша первая ночь пройдет именно так.

Слабое утешение! Она подняла голову и вопросительно на него посмотрела.

– Пожалуйста, скажи мне кое-что. Почему ты предложил мне выйти за тебя замуж?

– А ты как думаешь? – спросил он.

– В этом все дело, – хлюпнула она носом. – Я не знаю ответа на этот вопрос. И не понимаю, почему ты захотел на мне жениться. И самое ужасное – я даже не знаю, как ты ко мне относишься.

– Разве мы уже не выяснили, что любим друг друга?

– Но последние несколько дней ты относишься ко мне со странной холодностью. Я даже подумала, что ты разлюбил меня, – проворчала она.

Саймон рассмеялся.

– Если бы ты только знала, какая в этот момент происходила во мне борьба! Ни минуты покоя! Я хотел быть с тобой каждый раз, как видел тебя. Чего мне стоило себя сдерживать!

– Но если это так, то почему было нельзя…

– Подойти к тебе? Дело в том, что у меня есть некие твердые принципы, из-за которых я никак не мог этого сделать.

Вот в чем дело! Слезы высохли моментально, и она услышала трепет собственного сердца.

– До сих пор я никогда не думал, что смогу привести в Фаррингтон-Холл женщину, – начал Саймон. – И ни одна женщина не имела надо мной такой власти. Мне казалось, что, если я не окажусь с тобой наедине, сердце мое остановится…

Неожиданно она словно прозрела.

– Так вот почему ты был так зол!

– Да. Мне не понравилось, что я потерял ощущение свободы. Я ненавижу быть зависимым от чего или кого бы то ни было. Дело в том, что один мой близкий друг однажды влип подобным образом и на всю жизнь оказался под каблучком у жены. Я поклялся, что со мной такого не случится.

Удивленная, она выдохнула:

– Надо же…

– Ну что, мир?

Она кивнула.

– Да.

– Отлично. В таком случае, как ты насчет того, чтобы немного перекусить? Да и погода больно хороша! Мы могли бы немного пройтись перед сном и начать наш медовый месяц заново.

– Это было бы замечательно, – согласилась она с неожиданным энтузиазмом. – Надеюсь, со второй попытки у нас получится лучше. Однако, если ты не возражаешь, я бы сначала приняла душ.

– Конечно, я не возражаю, – добавил он с улыбкой. – Не в пример Наполеону, я люблю чистых женщин. – И потом добавил, блеснув глазами: – И как истый джентльмен, буду рад тебе помочь помыться.

В результате принятие душа заняло у Шарлотты гораздо больше времени, чем она предполагала.

– Ну как? – спросил он, вытираясь. – Теперь, надеюсь, ты готова к прогулке?

Вот если бы он пригласил ее в спальню, она бы с удовольствием препроводила его туда. Но вслух она этого не сказала, только кивнула.

Взяв Шарлотту за руку, он повел ее на крыльцо. Небо цвета индиго было расшито звездами. Переливаясь жемчужными тонами, поверх деревьев луна плыла, серебряной вуалью поблескивали на черном фоне бледные облака. Они шли рядом, и Саймон обнял ее за талию. И когда они остановились у развалин старого замка, Саймон поцеловал ее, как и полагается счастливому мужу.

Вернувшись, они поужинали остатками приготовленного для них обеда, убрали посуду и свечи со стола. На плите закипал кофейник, а на низеньком столике стояла бутылочка бренди и два бокала, молчаливо приглашая хозяев к неспешному диалогу. Присев на диване, они выпили сначала кофе, потом бренди и уже после этого перешли к более активным действиям. То ли романтическая прогулка вдохновила Саймона, то ли он окончательно растаял, но на сей раз он был на удивление нежным. А ее и возбуждать было не нужно!

Утром следующего дня Шарлотта с трудом разлепила глаза. Нос щекотал приятный запах свежего хлеба и кофе.

Вздохнув, она радостно потянулась. Итак, она стала женой! Вышла замуж за любимого человека. Ей хотелось кричать об этом со всех окрестных крыш, чтобы весь мир узнал о ее неземном счастье и наслаждении. Она нежилась в лучах заливавшего комнату солнца, когда появился Саймон, неся на подносе завтрак.

– Доброе утро! – поприветствовал он ее.

– Доброе утро! – Шарлотта села в кровати, и темные волосы упали на ее плечи плавными волнами.

Саймон установил поднос на ее коленях и сел рядом с ней, проговорив добродушно:

– Я только что звонил домой. Дедушка хорошо поспал и чувствует себя достаточно бодро.

– Я очень рада, – сказала она искренне.

Наклонившись, он поцеловал ее в губы, – сладким и долгим поцелуем, который пах свежестью зубной пасты и еще немного одеколоном. Они выпили кофе, закусив свежими булочками и нежным абрикосовым джемом.

– Итак, – спросил он, – что ты хочешь делать сегодня?

Задумавшись, она проговорила:

– Все, что ты хочешь. А какой у нас есть выбор?

Он рассмеялся.

– Типичная женская логика. Полагаю, у нас есть три варианта. Мы можем проехаться по окрестностям и позавтракать в маленькой таверне… Еще мы можем поехать в Рим и посмотреть достопримечательности, если ты, конечно, не очень устанешь от экскурсии.

Слизывая джем с пальцев, она сказала:

– А я была бы рада увидеть Рим, – но потом бросила игривый взгляд из-под ресниц: – Правда, если ты не слишком устал. А?

– Так, кажется, ситуация выходит из-под контроля, – догадался он. – Если мы промедлим еще минуту-другую, то, думаю, нам останется только третий вариант…

Осознав наконец, что с ее плеча сползла ночная рубашка, оголив грудь, Шарлотта вскинула голову и сказала с вызовом:

– Так какой же третий вариант?

Их взгляды встретились.

– Провести день в постели: я буду целовать тебя, а ты – меня. Итак, какой же вариант мы выберем?

– Я не думаю, что способна оказать тебе сейчас достойное сопротивление. А вам, мужчинам, не нравятся легкие победы. Поэтому… если ты не против, то я бы проголосовала за поездку в Рим.

Он вздохнул.

– Молодец, вот как надо ставить на место супруга! А военные действия перенесем на поздний вечер.

Вечный город показался Шарлотте еще более красивым, чем она себе это представляла. Они долго бродили по улицам, осматривая достопримечательности, и наконец зашли в кафе пообедать. Они как раз перешли к кофе, когда Саймон полез в карман за мобильным и обнаружил, что его нет.

– Украли? – взволновалась Шарлотта.

– Кажется, да, – огорченно ответил он. – Мелочь, конечно, но неприятно. Это моя вина. Я же прекрасно знал, что итальянцы – ловкие воришки, поэтому мне следовало быть более осторожным.

Пришлось ему идти звонить по телефону-автомату. Когда он вернулся, Шарлотта озабоченно спросила: