Прости меня - Наталья Калашник Страница 22

— Я хочу написать свое завещание, — объяснила Элла, что ей нужно от юриста, — на случай собственной внезапной кончины. Всякое бывает.

— Советовал бы вам хорошенько все обдумать.

— Я обдумала, — ничего она не обдумала, но какая разница, если ее единственная мечта наконец подловить негодяя с поличным, — моим наследником будет Марк Гончаров.

— Тот самый?

— Да, тот самый, который негодяй и преступник. И поскольку у него повсюду лазейки и уши, он непременно узнает об этом и начнет действовать. Только в этот раз я буду готова к сюрпризам.

Позже к ней заглянул Александр Симоненко. Элла уже почти выдохлась к этому моменту. Полдня пролетели в бешеном темпе. Она успела оценить повреждения, нанесенные пожаром в женском туалете; ремонтная бригада заканчивала работу. Грозного вида верзилы торчали повсюду, как и в прошлый раз. Что-то обдумав, Элла позвала к себе Люду и велела, кроме всего прочего, проверить каждого из этих так называемых «секьюрити», поскольку считала их ненадежными.

— Может, вы расскажете мне, что здесь творится? — попросила Элла, облокачиваясь на спинку кресла. Она все еще чувствовала себя в этом мире чужой, не знала, для чего борется, но интуитивно сопротивлялась обстоятельствам. Она будет тем человеком, который повесит на Марка Гончарова все до одного совершенные им преступления. — Хотите кофе, чай?

Она осеклась, понимая, что где-то это уже слышала.

Мужчина присел, отказался от предложения и потер переносицу. Очевидно, в нем происходила внутренняя борьба. Он решал, стоил ли выкладывать незнакомке страшные скелеты «Королевства».

— Вас не так просто спугнуть, Элла Сергеевна, — заговорил он наконец. — У вас, кстати, очень редкое имя. Его выбрала Елизавета Васильевна?

Куда там! Лиза Гончарова лишила ее даже этого.

— Моя приемная мать назвала меня в честь героини «Волшебника из страны Оз», — коротко объяснила Элла и, чувствуя, что грустит, поспешно добавила: — Долгая история.

— На вашем месте предполагалось быть Марку. Так до сих пор думают некоторые. В «Медиаком» очень уважали и любили его отца, мать и его самого. Он вырос здесь. Избалованный, капризный мальчишка, который появился здесь, впервые будучи еще таким, — мужчина показал на уровень с поверхностью стола, — запульнул камнем в стекло в кабинете своего отца и потребовал, чтобы каждый называл его «Президент Марк».

— В вашем голосе не слышно недовольства, — подметила Элла, вспоминая свое собственное первое впечатление о Марке.

— Естественно. Я его обожал.

— И поэтому вы помогаете ему сейчас, — догадалась Элла.

Александр весело рассмеялся. Элла на секунду залюбовалась лучинками смеха в его глазах и снова поймала себя на мысли, что он очень напоминает ее отца. Такой незамысловатый мужчина преклонного возраста, одетый в недорогую фланелевую шведку, светлые брюки и летние туфли.

— При всей моей симпатии к Марку Федоровичу у меня не хватит ума и выдержки на подобные проделки.

— Но вам что-то известно. Тогда, в первый раз, вы предупреждали меня, советовали быть осмотрительной.

— Не только Марк Федорович, но и Елизавета Васильевна нажила себе много врагов. Они были отличной семьей.

— Вы не верите в виновность Марка, верно?

Александр засобирался уходить, извинился и напомнил, что у него вагон невыполненной работы. Элла не хотела его отпускать, попросила рассказать, что он на самом деле думает.

— Мне кажется, вы не дадите себя запугать, — сказал он вместо этого.

Неправда. Элла ощущала себя запуганной и загнанной в угол. Она не знала об этом мире ровно ничего, никому не доверяла и действовала спонтанно.

— Расскажите мне тогда, как делаются компьютеры.

Мужчина рассмеялся.