Дай волю страсти - Эмили Джордж Страница 22

Только положив трубку, Сандра почувствовала, как сильно бьется сердце. Прислонившись к стене, она постояла немного, закрыв глаза. Где же грусть и печаль прощания? — удивилась она. Не чувствуя вины перед Лесли, она была полна ощущением свободы, словно воздушный шарик, вырвавшийся из рук хозяина и готовый высоко взлететь в поисках приключений.

— Ну и как он воспринял эту новость?

Она вздрогнула от неожиданности. Фил стоял рядом, уже гладко выбритый, но недостаточно, на взгляд Сандры, одетый. В вырезе его шелкового халата виднелась светло-коричневая от загара кожа. Гость-жилец спустился вниз босой, без брюк.

— Конечно же, он потрясен! — огрызнулась она. Нельзя же рассказать этому нахальному греку, что планы Лесли на будущее успели существенно измениться. — Вы из-за этого поднялись на рассвете — проверить, выполняю ли я ваши указания?

Проследив за его заинтересованным взглядом, она обнаружила, что пуговица на ее блузке расстегнулась, слегка обнажив грудь. Сандра поторопилась исправить положение.

— Это одна из причин, — холодно согласился он, — но были и другие. А что касается рассвета, то он закончился.

— Как и моя любовь, — вздохнула она.

— В самом деле? — осведомился он. — Вы не выглядите особенно огорченной!

Сандра опустила глаза под его проницательным взглядом. Ей захотелось сохранить дистанцию между ними. В его теперешнем настроении ей почудилась опасность, словно он был хищником, почуявшим запах жертвы, и она ни физически, ни морально не была готова противостоять ему.

— Поскольку Лесли никогда не простит мне предательства и способа, которым я обо всем ему сообщила, мне придется смириться с этой утратой. — Она бросила на Фила недовольный взгляд, а затем обратила внимание на его несколько вольный внешний вид. — Теперь, когда вы удовлетворены моим послушанием, может, вернетесь наверх и оденетесь?

Он улыбнулся.

— А что, мои босые ноги вас шокируют? Вы бы предпочли, чтобы я был в носках?

— А что, у вас нет туфель? — высокомерно осведомилась Сандра, уверенная, что он прекрасно ее понимает.

— Странно, — задумчиво сказал он. — Мои подружки не раз говорили, как смешон мужчина, расхаживающий голышом в носках и туфлях, но если вы предпочитаете…

— Кто говорил о голых мужчинах? — Она посмотрела на него с отвращением. Он, должно быть, почувствовал ее опасение относительно отсутствия на нем нижнего белья и теперь забавлялся, играя на этом. — Учитывая, что между нами заключено только деловое соглашение, я требую к себе большего уважения, чем…

— Чем кто, дорогая Сандра?

Вопрос прозвучал обезоруживающе мягко, но Фила выдал внезапный блеск глаз, и она поторопилась найти подходящее слово для обозначения потока женщин, проходящих через его жизнь.

— Чем случайная подружка! — Сандра почувствовала облегчение, найдя нужную формулировку. — Я хочу, чтобы вы спускались вниз одетым!

— Вот как? — Он удивленно поднял бровь, словно она сказала что-то непристойное. — Хорошо, я обещаю, что подумаю об этом. А пока могу вас заверить, что на мне не меньше одежды, чем требуется на пляже. Ну а теперь, как насчет чашки кофе?

— Хорошо. — Она пожала плечами, игнорируя приглашение к спору. — Куда вам ее подать?

— Только не на колени, моя милая. — Видимо, ей не удалось скрыть раздражение. — Если кофе прольется, то может вывести меня из строя и создать большие трудности при объяснении с Леонидисом. Гостиная меня вполне устраивает.

Он ушел, самодовольно улыбаясь и насвистывая под нос веселую мелодию.

Это, наверное, и есть модель ее ближайшего будущего, подумала она. Отлученная от офиса, подотчетная в своих действиях, она предназначалась на роль услужливой домохозяйки… А «моя милая»? Фу! Ясно, что это ласкательное обращение, которое придется выслушивать все ближайшие дни.

Когда она вошла в гостиную с чашкой кофе, Фил стоял около окна. Сандра сумела подать напиток с подобающим достоинством. Она давно сняла кофейник с огня, так что, если бы даже не удержалась от искушения запустить в него чашкой, он бы не обжегся, а лишь промок и испачкался.

— Спасибо. — Он принял чашку, пытливо изучая суровое выражение ее хорошенького личика. — Оплакиваете потерянную любовь? — спросил он, продолжая наблюдать за ней. Фил сделал глоток.

Сандра бросила на него уничтожающий взгляд.

— Что толку в слезах? Все кончено. И все слезы мира не смогут поправить дело.

— Некоторые отношения лучше рвать сразу, Сандра.

Он продолжал лениво разглядывать ее, пока не кончил пить кофе и поставил пустую чашку на стоявший поблизости столик.

— Ну, если вы так считаете… — холодно согласилась она, мысленно благодаря Бога, что Фил понятия не имел о том, как Лесли расслаблялся в Риме, или как распространялся, что она не подходит ему в жены. — Я принесу вам еще?

Желая побыстрее избавиться от его невыносимого присутствия, она проворно забрала чашку, но Фил нежно взял ее за руку.

— Я вижу, мы во всем согласны, и это очень хорошо, — мягко сказал он.

Его глаза притягивали ее взор, близость возбуждала, тепло руки проникало сквозь тонкую ткань блузки, сила, исходившая от него, заставляла почувствовать себя как в клетке, откуда трудно вырваться. Воинственно подняв подбородок, Сандра заставила себя встретить пристальный взгляд его красивых черных глаз, молча проклиная заботливость отца, настоявшего, чтобы этот плейбой стал ее телохранителем.

Чем дольше всматривалась она в его классически греческое лицо со скульптурными линиями лба и подбородка, тем глубже ее затягивал омут черных глаз, обрамленных густыми ресницами.

— Успокойтесь, моя милая. — Его взгляд задержался на ее нервно изогнутых губах. — Вы все сделали очень хорошо. — Он поднял руку и пальцем «стер» с ее губ капризно-ворчливое выражение. — У вас удивительно красивое лицо, — задумчиво сказал он как бы про себя. — У меня такое предчувствие, что по нашему соглашению я получу больше, чем компенсацию.

— Если вы и впрямь ждете ее от меня, то напрасно.

Сандра старалась игнорировать насмешливую улыбку Фила.

— Это что, вызов?

Мягкие ноты в его голосе зазвучали угрожающе. Она рванулась, но было поздно: его рука обхватила ее талию и притянула к себе.

— Нет, прогноз! — успела сказать она.

Он взглянул ей в лицо, но она отвернулась.

— В тот вечер, когда я возил вас обедать, а вы воротили от меня прелестный носик, я пообещал себе, что обязательно заставлю вас переменить мнение обо мне.

— Но это же было не всерьез!

Сандра попыталась небрежно усмехнуться. Фил внимательно посмотрел на нее, и она почувствовала, как ей стало не по себе.