Неукротимый - Сандра Дюбэй Страница 22

Шайна нахмурилась:

– Что вы имеете в виду?

Он пожал плечом. Край его вышитого шелкового халата задел руку Шайны.

– Я думаю, что знаю другую причину, по которой вы так хлопочете о своей кузине.

– И какую же?

Уголки его губ дрогнули в усмешке.

– Ревность.

– Ревность? – взвилась Шайна. – Самовлюбленный, наглый негодяй! Что вы себе позволяете?

Габриель прищелкнул языком.

– Ну, так мне показалось.

– Если, как вы считаете, мною движет только ревность, – медленно сказала Шайна, – тогда скажите, зачем мне было бежать из Фокс-Медоу?

– По глупости, – добродушно ответил он. – Да, я думаю, вы и сами это давно поняли.

– О-о-о! – в бешенстве выдохнула Шайна сквозь стиснутые зубы. Какая у него самодовольная улыбка! Как хочется ее содрать с этого красивого наглого лица! Ногтями! Ногтями!

– Убирайтесь прочь, – приказала она. – И чтобы духу вашего здесь не было!

– Не думаю, что наш разговор окончен, – миролюбиво сказал Габриель. – Вовсе не уверен, что вы желаете, чтобы я ушел. Во всяком случае, сейчас.

Он наклонился и, прежде чем Шайна сумела увернуться, прижался губами к ее губам. Губы ее непроизвольно открылись навстречу, подтверждая догадки Габриеля. Он уверенно положил руку на ее грудь.

Словно ошпаренная, она рванулась прочь. Вскочила, путаясь в простынях, с постели и побежала к двери. Но Габриель опередил ее. Жизнь на «Золотой Фортуне» приучила его действовать быстро и решительно. Не подвела его реакция и на этот раз.

Он схватил Шайну за талию. Крепко сжал, поднял ее, легко оторвав от пола, зажал ей рот свободной рукой и потащил назад, к смятой постели.

Габриель бросил Шайну на простыни и сам лег сверху, придавив девушку так, что под ней застонали пружины. Он отвел руку ото рта Шайны, но лишь для того, чтобы заменить ее своими губами. Поцелуй его был страстным, огненным, долгим. Преодолевая сопротивление Шайны, Габриель принялся стягивать с нее ночную рубашку из тонкого хлопка.

Шайна чувствовала, как слабеет ее воля, как уходит желание сопротивляться под натиском его рук, его губ…

Слабый стон вырвался из ее груди, когда Габриель обнажил высокую, упругую грудь и положил ладонь на розовый кружок соска.

– Не надо! – прошептала она, извиваясь под ним, пытаясь ускользнуть от его ласкающих рук, от его губ, нежно и требовательно касающихся ее тела.

Его губы оставили грудь и скользнули вниз, целуя нежный холм ее живота, опускаясь все ниже и ниже – к другому, еще более нежному холмику. Коснулись его, и у Шайны перехватило дыхание.

– Не надо! – прошептала она в последний раз, уже безвольно.

Он продолжал ласкать ее, возбуждать, разводя губами нежные лепестки плоти. Шайна металась, комкая руками простыни, и думала только о том, что умрет в медленном огне страсти, если он не остановится. А если он остановится – то она все равно умрет.

Его руки, его губы уверенно вели Шайну сквозь алый туман страсти. Она металась, охваченная неведомым доселе огнем, потрясенная новыми чувствами и ощущениями, рождавшимися в ней.

И вдруг Габриель остановился. Внезапно замер, словно превратился в статую. И тогда случилось то, чего он так ждал – Шайна сама потянулась ему навстречу – всем своим пылающим, жаждущим телом. Габриель не отвечал ей.

Сознание стало возвращаться к Шайне, и она вновь начала вырываться из рук Габриеля, попыталась оттолкнуть его, выскользнуть, освободиться от его объятий.

– Отпустите же! – сердито прошептала она. Слезы бессильной ярости стояли у нее в глазах. – Оставьте меня! Слышите? Или я начну кричать – так, что весь дом сбежится!

Габриель спокойно смотрел ей в глаза своими – зелеными, блестящими, бездонными. Свободной рукой он потянул завязку своего халата. Распахнул его и прижался своим обнажившимся телом к нежному телу Шайны.

– Теперь можете кричать, – разрешил он, теснее прижимаясь к ней.

Шайна почувствовала его горячее сильное тело, все сильнее и сильнее прижимающее ее к постели, его напряженную плоть, устремленную к заветной цели. Шайна вспомнила ту боль, что испытала тогда, на борту «Фортуны», и протестующе застонала.

– Кричите же! – повторил Габриель тихим шепотом и одним плавным, но сильным движением вошел в Шайну.

Нет, она не закричала, не стала звать на помощь. Удивленный возглас вырвался из ее груди. Да, она вновь ощутила боль, но как незначительна и мимолетна она была по сравнению с тем наслаждением, с тем блаженством, которое испытала Шайна! Не сдерживая себя, не имея сил управлять собою, Шайна всем телом изогнулась навстречу Габриелю.

– Нет, нет… – бессвязно шептала она, полностью теряя над собой контроль. – Да, да… Еще… еще…

В этот момент в дверь негромко постучали. Габриель и Шайна застыли, застигнутые врасплох в самый неподходящий момент. Как мало не хватило им, чтобы достичь вершины наслаждения!

Шайна протестующе застонала, когда Габриель осторожно выскользнул из нее. Теперь они лежали, уставясь на дверь напряженными глазами.

– Шайна? – послышался из-за двери голос Ребекки. – Шайна, ты не спишь?

– Это Ребекка, – чуть слышно шепнула Шайна. – О мой бог!

Шайна выскользнула из объятий Габриеля и встала с постели. Затем в темноте она подошла к двери.

– Что случилось? – спросила она, стараясь, чтобы голос ее звучал естественно.

– Мне что-то не спится, – ответила Ребекка. – Могу я зайти поговорить с тобой?

– Э-э-э… – Шайна прижалась пылающим лбом к холодному дереву.

Ну что ж, момент настал. Сейчас она откроет дверь, и пусть Ребекка своими глазами увидит, каков ее избранник. Пусть, пусть она застанет его здесь – в комнате ее кузины, среди ночи, в одном халате… Да, будет много шума, это уж точно. Скандал будет еще тот. Возможно, все кончится тем, что Шайне придется покинуть Монткалм. Что ж, она пойдет и на это, лишь бы не дать погибнуть своей любимой кузине замужем за этим ужасным, коварным Габриелем Сент-Джоном.

Шайна глубоко вздохнула и повернула ручку замка. За дверью стояла Ребекка с горящей свечой в руке.

– Какая ты бледная, – заметила она, входя в комнату. – И у тебя такой смущенный вид, словно ты прячешь у себя в комнате любовника.

Шайна промолчала, ожидая, когда раздастся негодующий крик Ребекки: «Невероятно! Невозможно! Чудовищно!»

Однако все было тихо. Обернувшись, Шайна увидела, что Ребекка поставила горящую свечу на столик рядом с раскрытым окном и опустилась в глубокое кресло. Шайна быстрым воровским взглядом окинула комнату, обвела глазами все темные углы.

Никого. Пусто.

– Ты так рано ушла вчера вечером, – не замечая сконфуженного вида Шайны, продолжала Ребекка, занятая своими мыслями. – Я уж стала беспокоиться – не заболела ли ты. Но Габриель сказал, что встретил тебя и ты ему пожаловалась на усталость и на духоту в гостиной.