Горький мед - София Герн Страница 22

Старик куда-то вышел, потом вернулся и на подносе принес бутылку «Баккарди» и пару стаканов со звеневшими в них кусочками льда и дольками лимонов.

— «Баккарди»? — Полина усмехнулась. — Наверное, на вилле его огромные запасы.

— Да, — просто кивнул Риккардо, — сеньор Васкес тоже его любил. Вот и приучил свою жену.

— Вы имеете в виду первую или последнюю.

— Конечно, последнюю. Росита никогда ничего крепче «Сангрии» не пила.

— Сеньор Риккардо, — Полина сделала щедрый глоток и, поскольку сочла, что они достаточно поговорили ни о чем, перешла к делу, за которым сюда приехала, — что с Антонио? Все действительно настолько серьезно, как мне сказала Акулина?

— Значит, она вам все-таки позвонила, — задумчиво крутя бокал в узловатых пальцах, проговорил Рико.

— Да. Но не из гуманных соображений. Она сочла, что может снова со мной работать, вернее, я с ней. Потому что, как она считает, предмет нашего раздора уже вне игры. Это так?

— Боюсь, что ничего утешительного сказать не могу.

— И все-таки! Говорите прямо. Как это случилось? И где он сейчас находится? Мы можем поехать к нему? Нас пустят? Я хочу его видеть! Прошу вас, не молчите! Или уже случилось непоправимое?!

— Нет, успокойтесь. Вы задали так много вопросов, что я и не знаю, с чего начать.

— С начала! — потребовала Полина.

— Была коррида на том самом новом стадионе, о котором, как вы помните, говорили тогда на ферме. Сеньор Антонио решил принять участие в поединке, в этот раз сумма чуть ли не вдвое превышала обычную. А ему нужны были деньги. Для мальчика. Вернее, для этого безбожного суда! — Он повысил голос.

— Но разве он так и не сказал Акулине правду о Санчо?

— Нет. Но, как я понял, сказали вы. Потому что она в тот же день намертво пристала ко мне с расспросами. И я все отрицал. Потому что и так пожалел, что выдал тайну. Антонио не хотел огласки.

— Но почему? — поразилась Полина. — Что тут особенного?

— Наверное, что-то есть. Я не силен в юриспруденции, но, возможно, огласка лишила бы Санчо его наследства. Кто знает? Я не знаю. Наверное, мои предположения слишком глупы.

— Это не так уж важно почему. — Полина откинулась в кресле и снова проглотила обжигающий ром. Она пила и совершенно не пьянела. Голова оставалась ясной и чистой, гораздо яснее и чище, чем была в Москве.

— Я опущу подробности этого боя. Но в тот день сеньор Эредья был явно не в своей лучшей форме. И я это заметил и сказал ему, что не стоит выходить на арену, когда на душе буря.

— А что сказал он?

— Ничего. Рассмеялся и, как обычно, пожал плечами. Он никогда никого не слушал.

— И где он сейчас?

— В госпитале Святого Сердца, в Мадриде. У него лучшие врачи, лучшие лекарства. Все есть. Но он не приходит в сознание. Как будто бы не хочет просыпаться. Я понимаю его. Слишком много проблем. Слишком тяжело. Но он никогда от проблем не бежал! — Риккардо стукнул кулаком по столу, и в глазах его промелькнула молния гнева, а потом их заволокло влагой слез. — Мальчик, Антонио! Неужели я лишусь радости работать у тебя, общаться с тобой, преданно тебе служить, как служил Игнасио! Мои дорогие мальчики решили покинуть одинокого старика. — Риккардо сейчас был совершенно не похож на себя.

— Есть еще Санчо, — напомнила Полина, но Рико ее не слушал. Он был поглощен своим горем. Полина подумала, что старика надо расшевелить, заставить что-то делать. И почему он здесь, а не рядом со своим «мальчиком»?

— Сеньор Риккардо? А почему вы здесь? И где Санчо?

— Надо присматривать за домом и садом. Никого, кроме меня, тут больше не осталось. Лусия ушла. Санчо пока с мачехой, в мадридской квартире сеньора Игнасио. Сеньора Васкес уже принялась наводить свой собственный порядок. Не сегодня, так завтра тут появятся новые слуги.

— Это еще почему? — Полину охватила злость. Он уже похоронил Антонио? Но ее тореро еще жив! — Вы говорите так, будто Антонио уже нет в живых! Не нужно, прошу вас! Поедемте к нему! Сейчас же!

— Дорога займет много времени. Нас могут не впустить. Там строгие порядки.

— Переоденьтесь, сеньор Риккардо. И я тоже, с вашего позволения, переоденусь с дороги и… у вас есть душ?

— Конечно, пойдемте, я покажу.

Полина встала под воду в тесной душевой кабинке. Прежде у нее тут же разыгрался бы приступ клаустрофобии, но не теперь. Все ее мысли были об Антонио, и только о нем. Она вышла и вытерлась полотенцем, оставленным для нее Рико. Влезла в белые брюки и красный топик. Пусть все будет ярким, радостным. Никаких темных оттенков! Ни за что! Это совсем не нужно Антонио.

Вопреки ожиданиям, добрались они быстро, Риккардо гнал свой «Паджеро», словно за ним черти гнались. Полина заразила его своей кипящей энергией. Почему-то ей верилось, что именно эта энергия должна помочь ее матадору сбросить оковы темного сна. Пропустили их к больному тоже без особых проблем, и тут сработала крупная купюра, которую получил дежурный медбрат.

Она вошла в палату одна и увидела лежащего на узкой койке Антонио. Если бы она не знала, что это он, то могла бы принять за кого угодно, но только не за полного сил, обаятельного, блистательного матадора. К его телу были прикреплены какие-то провода, он не шевелился, а его будто обведенные лиловой тушью веки были опущены. Ни малейшего движения. Никакой реакции. Полина села на стоящий рядом с кроватью стул и посмотрела на маленький столик, где стоял букет свежего жасмина. Откуда-то, при полностью закрытых окнах, взялась пчела и с монотонным жужжанием уселась на махровый цветок. Она хотела ее прогнать, но передумала и так и сидела, боясь пошевелиться. Но что же делать? Этот смертный сон нужно спугнуть, отбросить, как грязную, испачканную в жирной земле и крови тряпку! Полина взяла Антонио за руку, свободную от капельницы, и сказала то, что должна была бы сказать ему, когда они еще были вместе:

— Я люблю тебя! Просыпайся, сердце мое!

И тут она заметила, что его веки затрепетали и пальцы со сбитыми костяшками согнулись и сжали ее руку.

— Доктор! Доктор! — закричала Полина, не отрывая руки от этих разбитых пальцев и взгляда от его прекрасного лица, покрытого кровоподтеками и ссадинами.

Вбежала сестра и всплеснула руками:

— Что вы делаете, сеньорита?!

— Он может очнуться с минуты на минуту. Ему нужен врач. Срочно!

Но звать доктора не было нужды. Он маленьким круглым колобком вкатился в палату и тут же ринулся к своему пациенту.

— Все уйдите! — крикнул он, и Полина с сестрой подчинились.

В коридоре стоял Риккардо и мял в руках свою потрепанную бейсболку.

— Что случилось? Он…

— Нет! Он почти очнулся! — успокоила старика Полина.

— Слава Пресвятой Деве! — Из груди Риккардо вырвался вздох облегчения. — Но это точно?