Сдается квартира с мужчиной - Маргарита Южина Страница 22

– Чего глазами хлопаешь?! Звони давай своей дочурке! Набирай номер, я сама с ней поговорю!

Орехов такого напора не ожидал, послушно набрал номер и протянул телефон.

– Вика? – еле сдерживаясь, заговорила Ольга. – Это Ольга Дмитриевна, твоя учительница музыки!

– Ой, Ольг Митрьна! – защебетала в трубку девчонка. – А когда у нас занятия начнутся? Я уже так…

– Скажи мне, девочка, – перебила ее Ольга. – Сколько долларов мне передал твой папа? Нет, сколько ты мне передала?

В трубке послышалось молчание, потом запикали короткие гудки.

До самого Орехова только что дошло, что его раскрутила собственная дочурка, и теперь он медленно наливался багрянцем.

– Дай-ка я сам, – выхватил он телефон и снова набрал номер.

Трубку не поднимали.

– Ну, блин… приду домой… убью! Да не дергайся ты, Ольга Митрьна! Я ж не Вику, жену пришибу! Это ж надо, блин, кого она мне воспитала!! А Викин… компьютер, блин, в свой кабинет перенесу!! – и окончательно взбешенный, отец Орехов выскочил за дверь, забыв даже извиниться.

Да Ольге и не нужны были его извинения. Она подобрала розочки, сунула их в вазу – в конце концов, цветы не виноваты, что их покупают всякие кретины, и уселась в комнате Морозова возле телевизора.

На экране состязались команды КВН, однако сегодня Ольга их даже не слышала. И как же нехорошо получилось… Дернул же черт этого Орехова связаться именно с женой Морозова! Но та-то молодец! Променять умного, тонкого, ироничного Вадима на этого бегемота! Интересно, что собой представляет эта Валентина? Вон как из-за нее Морозов взбесился… Да еще и Ольга подлила масла в огонь…

В этот день Морозов домой так и не пришел. Ольга просидела возле телевизора до пяти утра, а потом поняла – сегодня он не вернется.

Он не пришел и на следующий тоже. Ни домой, ни в «Навагу». Хотя, честно говоря, Ольга надеялась. Специально нарядилась в новое платье, оставила темные очки в комнате отдыха и на сцене пела с особенным чувством. Не пришел. Прямо как сквозь землю провалился! И домой Ольга сбежала пораньше, благо во вторник народ не слишком желал по ресторанам веселиться.

Дома без Морозова было пусто и уныло.

«Ничего, – успокаивала себя Ольга. – Завтра он обязательно появится, хотя бы за вещами».

Но и на следующий день его не было.

Ольга пыталась забыться на работе, но и там ее ждала одна только головная боль – в ресторанчик наведалась матушка. Конечно же, с ревматичной Полиной Даниловной.

Дамы заявились в середине недели, прибыли самыми первыми и долго выбирали столик.

– Нет-нет, мне с видом на море! – капризно прохаживалась от одного столика к другому Анна Леонидовна. – Девушка! Обеспечьте нам с видом на море!

Девушка – хронически замотанная Алина, таскалась следом за посетительницами и скучно поясняла:

– Да вы куда угодно усаживайтесь, а вида не получите – нет у нас моря! Это ж вам не Сочи! У нас только река. А на Енисей можно зреть со всех столиков…

– Я вас умоляю! – рычала на нее Анна Леонидовна. – Только не надо меня поучать! Слава богу, я знаю географию! И вообще! Не перечьте, девушка, не перечьте! У меня здесь дочка поет, а ваша директриса – Женечка, и вовсе мне… не дочь, конечно, но… как падчерица!

После такого пояснения Алина еще больше поскучнела и лихорадочно придумывала, как бы сбагрить посетительниц своей напарнице. В конце концов девушка не выдержала и прибежала в комнату отдыха:

– Ольга! Ты усади куда-нибудь свою матушку! Сначала моря просила, а теперь уже и на реку согласна, зато вынь да положь ей белый корабль за окном!

Ольга, которая готовилась к рабочему вечеру, нервно одернула платье и вышла в зал. Две напыщенные дамы – маменька и Полина Даниловна – чопорно сидели за столиком возле эстрады и увлеченно разглядывали хрустальные солонки.

– Мам, какая неожиданность! – подошла она к Анне Леонидовне. – Это вы пришли? А я думаю, про кого это Алина рассказывает?

– Оленька, ты напрасно вырядилась в этот наряд, он тебя бледнит! – оценила Анна Леонидовна и только потом вздернула бровки. – А кто есть Алина?

– Да это наша официантка, – махнула рукой дочь. – Замечательная девушка. Так к посетителям относится – м-м-м! Как детей, любит. Только вот не любит обслуживать женщин, которые на пенсии! Говорит, что такие привередливые, такие требовательные, просят сами не знают чего. А вот про вас ничего не сказала, наверное, вы себя вели исключительно, и она подумала, что вам еще пятьдесят.

Щеки Анны Леонидовны приобрели нежный розовый румянец, что при ее коже считалось последней степенью красноты. Полина Даниловна недобро зыркнула на подругу:

– Вот уж, Аннушка, с тобой того и гляди – прослывешь старой ведьмой!.. Ступайте, Оленька, мы долго не засидимся. Мне завтра с утра еще анализы сдавать.

Ольга мило улыбнулась и откланялась.

Дальше вечер продолжался без особенных трудностей. Правда, единожды все же Анна Леонидовна не удержалась:

– Человек! Челове-е-к! – щелкнула она наманикюренными пальчиками. – А принесите нам устриц! Я думаю, в ресторанчике с рыбной кличкой устрицы – фирменное блюдо?

Алина, которая про устриц читала только в глянцевом журнале, мгновенно сориентировалась.

– Прошу прощения, устриц в чистом виде нет, есть наше фирменное блюдо – устричный салат, – невозмутимо нацелила она ручку на блокнот.

– Вот и славно, нам по салатику, – заказала Анна Леонидовна.

Через минут двадцать, нимало не смущаясь, бесстыжая официантка притащила на подносе две тарелочки с салатом из крабовых палочек, щедро засыпанный зеленью, и обе дамы, совершенно успокоенные, принялись за еду.

Столик находился так близко к эстраде, что Ольга могла прекрасно слышать, что думали по поводу устриц пожилые гурманки.

– Нет, кухня недурна, – тщательно пережевывала пищу Полина Даниловна. – И салатик неплох…

– Изумительно вкусно! Полюшка, ты заметила, как тонко в нем чувствуется запах морепродуктов? – давала свою оценку Анна Леонидовна. – Изумительный вкус, такой знакомый и вместе с тем… Без сомнения, устрицы придают особую пикантность…

– Да, раньше-то нам устриц не подавали, – вторила ей Полина Даниловна. – Да мы и по ресторанам не ходили…

– Теперь мы будем ужинать здесь часто, – пообещала подруга и тяжело вздохнула. – Пора уже приучать себя к светской жизни.

Ни сама Анна Леонидовна, ни ее подруга такую вещь, как устрицы, не пробовали никогда, и поэтому, в общем-то, остались довольны.

Чего никак нельзя было сказать про Ольгу. Время шло, а Морозов так и не возвращался.

Женька уже не знала, как развеселить подругу. Тем более что и веселила она своеобразно – всегда на Ольгу накидывалась и обвиняла во всех смертных грехах.