Ты мне нужна - Мэгги Кокс Страница 22

– И ты не сообщила о нем в полицию?

– Зачем? Он просто взял то, что, как ему казалось, я предлагала. Виновата только я. Я поступила так, как поступать не следовало, – выпила лишнего и позволила незнакомцу отвезти меня домой. Единственный мой разумный поступок в ту ночь – я настояла на том, чтобы он предохранялся. К счастью, у него были презервативы. Видимо, он не в первый раз воспользовался пьяной женщиной. – Кит смотрела прямо перед собой. – Тебе, наверное, интересно, почему я вела себя так глупо. В ту ночь я потеряла бдительность, потому что мне польстило его внимание. Иногда нам хочется, чтобы нас любили и нами восхищались. Мораль такова: каждому человеку необходимо внимание другого человека.

– Но ты позволила ему лишить тебя девственности, Кит. Печальная история. Жаль, что твоим первым мужчиной не стал человек, ценящий девичью невинность.

– Мне тоже жаль. – Она немного помолчала. – Ну, я рассказала тебе свою историю. Теперь ты расскажи о своей матери.

Какой бы болезненной ни была тема, Генри понимал – он обязан во всем признаться Кит, если хочет, чтобы между ними развивались отношения. Вдруг ему стало важно, чтобы она доверяла ему, особенно после того, что она ему рассказала. А значит, он должен набраться мужества и поведать ей о своем прошлом. Возможно, если он рискнет, то между ними сложатся по-настоящему прочные отношения.

По крайней мере, нужно попробовать.

Пристально глядя ей в глаза, Генри неуверенно улыбнулся. Хватит ли ему смелости, чтобы рассказать этой женщине о своем неприятном прошлом?

– Ну ладно, – согласился он.

Широко раскрыв глаза, Кит осторожно высвободила руку и откинулась на спинку сиденья, обратив на Генри все свое внимание.

– Моя мать была очень красивой, – произнес он и беспокойно пригладил волосы. – Мужчины слетались к ней как пчелы на мед. Мой отец – богатый помещик, безумно влюбился в нее с первого взгляда и предложил ей выйти за него замуж. Несмотря на любовь, карьера и имущество всегда были для него на первом месте. Казалось, она не особенно возражала. Ей нравилось, что ее муж принадлежит к поместному дворянству, у него много денег, но она не понимала, зачем он так много работает, если может просто проживать состояние. Если бы она удосужилась выяснить, то вскоре узнала бы, что забота о недвижимости и людях, которые на него работают, – предмет особой гордости отца. Поместье принадлежит семье с шестнадцатого века, и мой отец не собирался, как он говорил, доводить его до краха. Еще он занимался благотворительностью и надеялся, что моя мать поймет, как это важно, и начнет ему помогать. Она была специалистом по связям с общественностью, поэтому он решил, что она привлечет дополнительные средства и будет организовывать благотворительные мероприятия. Он предлагал ей попробовать наладить хорошие отношения с персоналом поместья. Короче говоря, мой отец считал, что ей нужно чем-то заняться, пока не появятся дети. Но оказалось, у нее свои представления о том, какой должна быть «хозяйка дома». Когда она переехала в поместье мужа, выяснилось, что их взгляды не совпадают. Она не смирилась с изоляцией в сельской местности. Она была истинной горожанкой и ненавидела одиночество, а мой отец постоянно занимался поместьем. Моя мать требовала круглосуточного внимания. В очень редкие моменты откровенности отец говорил мне, что он надеялся, что, родив меня и Сэм, она немного успокоится. Но вместо того, чтобы стать преданным членом семьи, она становилась все беспокойнее… и заводила романы.

Скривившись, Генри покачал головой.

– Сначала мой отец закрывал глаза на ее интрижки, надеясь, что она устанет от своего бездушного поведения и поймет, что дома ее ждут двое детей, которые ее обожают, и муж, любящий ее до такой степени, что прощает ее бесстыдное поведения и верит, будто она изменится к лучшему.

Откашлявшись, Генри взял кружку и сделал большой глоток кофе. Он вгляделся в задумчивое лицо Кит, стараясь понять, что она думает о его неверной матери и слишком терпеливом и заблуждающемся отце. Генри Треверн-старший никогда не терял надежду на то, что его жена осознает свои ошибки и будет с радостью довольствоваться ролью жены и матери своих детей.

– К сожалению, она так и не исправилась. – Он пожал плечами. – Когда Сэм и мне были девять и семь лет соответственно, она сбежала с итальянским графом и поселилась в Венеции. Она ни разу не дала о себе знать, хотя мой отец регулярно писал ей о том, как сильно по ней скучают ее дети. – Генри прикусил губу, почувствовав, как от воспоминаний сильно заныло сердце. Он снова откашлялся и отпил кофе. – Примерно шесть лет назад, когда я начал делать карьеру в музыкальном бизнесе, итальянские власти сообщили моему отцу, что она погибла в автомобильной катастрофе. За рулем сидел двадцатиоднолетний сын графа от предыдущего брака, который тоже погиб. В Венеции все знали о том, что у него и моей матери роман. Паршивенькая история, правда?

– Как грустно. Мне жаль всех вас. – Кит побледнела. – А кто заботился о тебе и твоей сестре после ее отъезда?

Генри поморщился:

– Несколько не очень надежных нянек. Парочка из них могла бы работать и дальше, но отец решил, что они недостаточно хороши для его детей. Он всегда их в чем-нибудь упрекал. Мне кажется, благодаря моей прекрасной и неверной матери он решил, что все женщины непостоянны и им нельзя доверять. Как только я и Сэм достаточно повзрослели, он отправил нас в частную школу-интернат. – Сделав еще глоток кофе, Генри понял, что тот уже почти остыл: – Тьфу. – Вытирая губы тыльной стороной ладони, он поставил кружку на стол и пылко посмотрел на Кит. – Мы могли сблизиться. Я и мой отец, я имею в виду. Но он не понимал, почему я захотел уехать и самостоятельно делать карьеру, если в один прекрасный день я унаследую его имущество и титул. Он до сих пор не понимает моего стремления быть полностью независимым и, как он говорит, желания «бездумно рисковать своей жизнью», занимаясь экстремальными видами спорта.

Кит наморщила лоб:

– Поэтому он не навещал тебя в больнице после инцидента? Ты сказал, он прислал тебе письмо по электронной почте со словами «Разве я не говорил тебе, что гордыня до добра не доведет?».

Генри удивился бы, если бы подобную деталь запомнила любая другая женщина, но не Кит. Он вздохнул. Честно говоря, ему хотелось избавиться от пропасти, отделяющей его от отца, но он ничего не мог поделать.

– Понимаешь, проблема в том, что он прав. Единственная причина моего согласия спорить с Ригденом – желание доказать, что я лучше его. Иногда гордыня лишает меня здравомыслия. – Он с сожалением постучал костяшками пальцев по гипсовой повязке: – Эта травма – тому доказательство. Но мой отец тоже слишком горд, чтобы признать, что иногда он ошибается. Он должен был навестить меня в больнице!

Ласково улыбаясь, Кит кивнула в знак согласия:

– Да, должен. Но возможно, он не был уверен, как ты его примешь. Ведь между вами стоят разногласия и напряженность. Когда слишком долго с кем-то не встречаешься, очень легко поверить, что хорошо знаешь этого человека и можешь предсказать его реакцию при очередной встрече. Ты даже не подозреваешь, что этот человек способен изменить прежнее поведение или стать лучше. Когда ты в последний раз проводил время с отцом, Генри?