Мистер Обязательность - Майк Гейл Страница 22

На следующий день ранним воскресным утром я шагал к Мэл с твердым намерением как можно быстрее покончить с этой глупой историей. С моей точки зрения, вчерашняя ссора была совершенно нелепой и раздулась из ничего до немыслимых размеров. Нам просто нужно было сесть и спокойно поговорить, после чего все вернулось бы на свои места. Пока я шел от «Клэпхем-Коммон» [30]до дома Мэл, я представлял себе, как мы сейчас сядем вместе и быстро поймем, что вчерашний эпизод — просто глупость, свойственная всем в период предсвадебных хлопот. Ведь главное — то, что мы любим друг друга. Только это и имеет значение.

Я позвонил в квартиру Мэл. После пятого или шестого звонка послышались ее шаги, и через несколько секунд она сама показалась за матовым дверным стеклом.

— Прости меня, — поспешил сказать я, не давая ей даже рта раскрыть для приветствия. — Это я вчера во всем был виноват. Я вел себя глупо. Прости меня.

Мэл ничего не ответила.

Я, конечно, не рассчитывал на овации и крики «браво», но, с другой стороны, ожидал чего-то большего, нежели напряженная улыбка и молчание. Я проследовал за Мэл, гадая, что происходит.

В гостиной было до отвращения чисто. В принципе, Мэл всегда следит за чистотой, но все-таки в пределах разумного. Сегодня же комната выглядела так, будто над ней хорошенько поработала моя мама. А моя мама относится к категории тех людей, которые считают трехразовую генеральную уборку в течение недели священной обязанностью. Впрочем, девственная чистота квартиры меня не очень удивила, так как я знал, что в минуты душевного расстройства Мэл всегда наводит чистоту — это помогает ей обрести почву под ногами. Все в комнате как будто говорило: «Если бы нашу жизнь можно было вот так же почистить. Если бы стабильность и спокойствие зависели лишь от потраченного времени и усилий. Если бы…»

— Я сейчас — только чаю налью, — прокричала Мэл из кухни. — Сока хочешь?

— Да, спасибо, — ответил я, наблюдая за ней через дверной проем.

Я уселся в кресло, подаренное Мэл ее бабушкой, когда та отправилась в Дом престарелых. Обычно это мое любимое место, но, учитывая обстоятельства, мне бы следовало сесть на диван, чтобы Мэл смогла сесть рядом. Теперь же к эмоциональной пропасти между нами добавилось еще и физическое расстояние. Только я собирался пересесть, как вошла Мэл с напитками и опустилась на диван. Журнальный столик между нами напоминал Берлинскую стену. Мы сидели молча, потягивая свои напитки и прислушиваясь к звукам: тиканью часов, голосу Клифа Ричарда с «Радио-2», доносящемуся из окна напротив, и к тому, как мы сами пьем наши напитки.

Я знал, что должен что-то сказать, но очень не хотел заговаривать о вчерашней ссоре. Мне казалось, что если мы не будем говорить о ней, то она как бы исчезнет. Конечно, глупо было так думать, но мне почему-то казалось, что если я смогу втянуть Мэл в обычный посторонний разговор, то у нее чудесным образом случится приступ амнезии, и она совершенно забудет о том, что менее суток назад порвала нашу помолвку. Вот только о чем можно говорить, когда предмет разговора только один? В поисках вдохновения я выглянул в окно.

— Похоже, скоро пойдет дождь, — соврал я.

Небо в этот момент отличалось особенной голубизной и безоблачностью. Скажете, я хватался за соломинку? Да я и за воздух схватился бы, если б это было возможно.