В поисках защитника - Харриет Уилсон Страница 22

Джуд был выбран для этого задания, потому что уже бывал в Эль-Кристобале и знал тамошние порядки. Он сообщил кому следует о своем прибытии и стал ждать, когда на него выйдут.

Однако с самого начала у него начали возникать сомнения. Политические активисты, которые должны были связать его с мятежниками, на сей раз странным образом не желали вмешиваться. В какой-то момент Джуд пришел к убеждению, что они даже хотят отказаться связать его с нужными людьми.

Скорее всего они знали, что Ксавьеру доверять нельзя. Что он жаден и вычислил, что за двух заложников получит вдвое большую сумму выкупа.

«А я к этому не прислушался, – с горечью подумал Джуд. – Я хотел, чтобы именно мне приписали честь освобождения этого человека».

А теперь приходится расхлебывать последствия.

Но надо оставаться сильным и собранным. Он редко позволял себе вспоминать о той кровавой засаде, в результате которой его схватили и грубо куда-то поволокли с мешком на голове.

Когда-нибудь ему придется с этим разобраться, и он сможет заново все пережить и почувствовать свою вину. Но не сейчас.

Сейчас надо сосредоточиться на том, чтобы выжить и выбраться отсюда вместе со своим товарищем по несчастью.

Этого человека тоже держат здесь. Он мельком видел его в тот вечер, когда двое солдат привели – нет, приволокли – его, окровавленного, в рваной одежде и почти без сознания, в эту крепость в джунглях.

Джуд попытался окликнуть этого человека, но тут же получил прикладом по голове.

Джуд был уверен, что человек, которого он должен был спасти, содержится в соседней хижине. Он пытался установить с ним контакт с помощью азбуки Морзе – стучал оловянной миской по железному остову кровати. Однако ему никто не ответил.

Зато к нему вошел охранник, наорал на него по-испански и пнул в бок тяжелым сапогом.

У него на целые сутки отняли миску и не давали пить, и он решил, что больше такой ошибки не повторит. Ему нужна вода, чтобы выжить.

Джуд предполагал, что побои – это метод Ксавьера, который тот применял, чтобы увеличить сумму выкупа, и все ждал, когда же наступит его очередь. Но пока его не трогали.

Джуд объяснял по-испански, что он делает в Эль-Кристобале, и просил, чтобы его отвели к Ксавьеру, но все его просьбы с презрением отметались. Он общался только с охранниками, да и те постоянно менялись – по всей вероятности, из опасения, что между пленником и охранником могут установиться какие-то нежелательные отношения.

«Интересно, – размышлял Джуд, – какой выкуп они требуют за меня и кто будет готов его выплатить? Конечно же, не компания. Они сделают вид, будто я попал в плен в результате собственной непростительной неосторожности».

Что касается его семьи…

«Сколько они дадут за возвращение блудного сына?» – не без иронии думал он.

Один раз в день с него снимали кандалы и разрешали обойти под охраной участок лагеря по внутренней стороне стены. Во время этих прогулок он старался запомнить как можно больше деталей, стараясь не вызвать при этом подозрений охранников.

Лагерь располагался на расчищенной территории посреди тропического леса. По всему периметру вдоль стены была натянута колючая проволока. Внутри находилось несколько палаток и деревянных хижин. Настоящее здание было всего одно – в нескольких ярдах от палаток и хижин, – и оно тоже было окружено колючей проволокой.

Когда-то, видимо, этот дом принадлежал какому-нибудь фермеру, пока тот, устав бороться с природой, не покинул эти края. Теперь в этом доме располагался штаб мятежников.

Во время прогулок Джуд не видел ни одного человека, кроме своих охранников. Лагерь казался вымершим.

Мятежникам запрещали выходить из палаток, когда его выводили на прогулку, так, чтобы для него оставались секретом и их численность, и их оснащенность оружием. Возможно потому, что ни то ни другое не было многочисленным. В лагере скорее всего располагался лишь небольшой отряд, охранявший заложников.

Если удастся проникнуть через колючую проволоку, рассуждал Джуд, то до леса, где будет нетрудно скрыться, нужно пробежать всего каких-нибудь несколько ярдов. Нелегкая задача для ослабленного и раненого человека… но настанет день или ночь – и он решится.

Потому что надежда – это все, что у него осталось…

Лиз проснулась от страшного сердцебиения. Несколько мгновений она лежала в темноте, не понимая, где находится и что ее так испугало.

Ей вдруг показалось, что на широкой кровати она лежит одна, и ей стало очень одиноко.

Потом она услышала, как из груди Джуда вырвался тихий стон, и поняла, что во сне они просто отодвинулись друг от друга. Джуд снова застонал – на этот раз громче, – и она, быстро сев, зажгла лампу на столике.

– Что случилось? – Она склонилась над Джудом. – Ты не заболел?

Он побледнел, лицо его было покрыто потом, голова беспокойно металась по подушке. Глаза были закрыты, он тяжело дышал, словно ему не хватало воздуха.

– Джуд?.. – испуганно позвала Лиз, дотрагиваясь пальцами до его липкой кожи. – Что случилось? – повторила она.

Он опять застонал, а потом вскрикнул, и Лиз поняла, что его мучает какой-то кошмар.

– Микаэла?.. – Его голос был хриплым, почти неузнаваемым. – Микаэла?.. О Господи, нет!

– Джуд, проснись! – Лиз схватила его за плечи и стала трясти. – Сейчас же проснись!

Джуд открыл глаза, но они были затуманены сном. Он долго смотрел на нее, словно не понимая, кто она и что здесь делает.

– Где я? – Его голос звучал как будто издалека. – Что происходит?

– Тебе что-то приснилось. Какой-то кошмар.

– Приснилось? – медленно повторил он, словно не веря. – Это был только сон? Господи, а я-то думал…

– Что ты думал?

Микаэла. Это имя застряло у нее в голове.

– Мне снилось, что я снова был там. – Его голос дрожал. – Боже мой, мне приснилось, что я снова там, в этой ужасной хижине, и они пришли за мной…

Из груди его вырвался звук, похожий на рыдание. Он притянул Лиз к себе и прижал потное лицо к ее груди. Его тело содрогалось в конвульсиях.

– Все прошло, – успокаивала она его. – Это был всего лишь сон.

– Хотелось бы в это верить. – Он сел, пытаясь совладать со своими эмоциями. – Но не могу. Пока не могу. С тех пор как все произошло, я вижу один и тот же сон. Это похоже на повторный показ в кино – я снова проживаю самый ужасный период в моей жизни. И я никак не могу от этого избавиться.

– И часто тебе снится этот сон?

– Сейчас уже не так часто, после возвращения было намного чаще. Я надеялся, что все забылось, но что-то снова и снова заставляет меня вспоминать…