Стерррва - Бриди Кларк Страница 22

— Настоящие стены! Окно! Помощник! Вот это да! — поддразнивала меня Би, после того как я пробежалась по перечню преимуществ работы на новом месте в «Грант Букс». Мы с ней как обычно ужинали в наш традиционный четверг в «Бильбоке», и в связи с драматическими изменениями на обоих моих фронтах (любви и работы) мне было предоставлено слово сразу после лососевого тартара.

— Я знаю! Наконец-то я ощущаю свою значимость! — Я с жадностью запихнула порцию жареного картофеля в рот. Ланч снова ускользнул от меня, как по большей части происходило все эти две недели, что я работала у Вивиан. Сегодня, около половины четвертого, я улучила момент, чтобы забросить в рот немного арахисовых конфет, но это было все, чем мне удалось перекусить за время, прошедшее после моего утреннего кофе.

— Скажи, ты еще не получила хотя бы некоторого представления о знаменитых вспышках ее гнева? Как там со степлерами, со свистом проносящимися мимо твоего виска? — Би имела большой опыт общения с нервно-чувствительными клиентами, но все равно была потрясена некоторыми слухами, которыми обросло имя Вивиан Грант. Я направила ей некоторые из самых пугающих, присланных мне моими коллегами из «Пи энд Пи» по электронной почте.

— Ничего круче маленького пресс-папье, — отрапортовала я. Какой смысл упоминать о поведении Вивиан по отношению к Грэму и Дон на первой моей встрече с ними или о тех нескольких небольших перепалках, свидетельницей которых я оказалась? — Би, я забыла включить в свой перечень три книги, на которые несколько месяцев безуспешно пыталась получить «зеленую улицу» у Гордона Хауса. И для этого мне не потребовалось лезть из кожи вон. Всего лишь один звонок Вивиан, с кратким изложением своей концепции. Она велела мне действовать и сделать заявку на каждую книгу! Ты представляешь, как это окрыляет?!

— Изумительно! — одобрительно воскликнула Би. — Именно то, чего ты всегда хотела! Теперь ты можешь сосредоточиться на поиске значительного материала и редактировании, а не ассистировать…

— Нет, само собой, прямо сейчас я по большей части занимаюсь книгами, которые унаследовала от своей предшественницы. Часть из них вообще представляют только черновые наброски. Но как только я направлю их в нужное русло, тогда у меня будет возможность создавать свою собственную базу.

— Рукоплещу тебе, Клэр! — Би подняла бокал, и мы со звоном чокнулись. — Похоже, ты сделала правильный выбор. Только будь осторожна и не подставляй спину, ведь существует же хоть крупица истины во всем том вздоре, который плетут о ней, как ты считаешь?

— Не знаю, — ответила я, неожиданно почувствовав, что занимаю оборонительную позицию. — Думаю, на нее нападают несправедливо. Вивиан во многом права, она требует, чтобы ее сотрудники упорно трудились и выносили на обсуждение хорошие идеи. Сама она выкладывается на все сто процентов, гробит себя, лишь бы сделать редакцию успешной, и всего-то стремится иметь команду, соответствующую тем же требованиям, которые предъявляет и к себе.

— Ладно, сойдемся на этом, — скептически кивнула Би, откусывая кусочек цыпленка, — если ты так считаешь.

Со стороны могло показаться, будто я всю неделю принимала успокоительный сбор, но я и правда испытывала некоторую жалость к Вивиан. Если вычесть ее разносы с откровенной бранью, я была поражена ее интуицией, энтузиазмом, преданностью работе и даже поддержкой, которую чувствовала по отношению к себе.

— Я учусь у гения, — фонтанировала я. — Ее мозг работает на бешеной скорости, которая приводит к деформации.

— Клэр, я по-настоящему рада за тебя. Все кажется безупречным. И раз уж мы заговорили о безупречности, расскажи же мне, наконец, о Рэндалле! — Она захлопала в ладоши, как ребенок в предвкушении сливочного мороженого с сиропом, фруктами и орехами.

Рэндалл. Наши отношения складывались как нельзя лучше. Он был потрясающе внимателен все эти первые недели моей новой работы, звонил мне каждый вечер, интересовался, как прошел мой день. Он даже послал мне розы прямо в редакцию в конце первой рабочей недели. На прошлых выходных мы в очередной раз вкушали необыкновенные яства, на сей раз в «Лё сирк», а на прощание последовали даже куда более откровенные поцелуи. Я была повержена. Даже придумывала имена нашим будущим детям.

Прошлым вечером состоялось наше четвертое свидание. Я позвонила в дверной звонок его квартиры в 20.05, и Рэндалл, в расстегнутой темно-синей фланелевой рубашке и джинсах, открыл дверь и церемонно повел меня осматривать его дом. Конечно, я ожидала, что обиталище Рэндалла окажется на уровне. По моим меркам, это означало чистые простыни и полное отсутствие видимых признаков наличия тараканов или грызунов. Воображение не могло подготовить меня к неимоверной величины холостяцкой квартире Рэндалла, с ее нескончаемыми окнами, выходящими на Метрополитен-музей, на Центральный парк, на Пятое авеню, на Верхний Ист-Сайд — не говоря уже о коллекции современного искусства, которая ни в чем не уступала открывавшейся из окон панораме города.

Честно говоря, увиденное окончательно выбило меня из колеи, хотя я и не подала виду.

— Би, представляешь, у него в ванной комнате висит Ротко? — прошептала я, все еще не оправившись от потрясения. — И его ванная комната, точнее, одна из его пяти ванных комнат, больше, чем вся моя квартира!