Страсть в жемчугах - Рене Бернард Страница 22

– Добро пожаловать, мисс Бекетт.

Он повернулся, заслышав на лестнице стук каблуков миссис Эскер, и поспешил перехватить ее в вестибюле.

– А вот и вы, миссис Эскер.

– Я не дамская горничная, – ворчливо заявила она, – но думаю, что смогу помочь, если дело касается пуговиц.

– Вы ангел, миссис Эскер.

Эти его слова мгновенно превратили пожилую женщину в хихикающую школьницу.

– Ну вы и скажете, мистер Хастингс! Ох и хитрец же вы!

– Я отправил ее в голубую комнату и сказал, что вы сейчас придете. Спасибо вам, миссис Эскер.

Отмахнувшись, она поспешила в коридор. Джозайя немного подождал. Услышав, как Рита постучала, а потом вошла в комнату, он отправился в свою студию.

«Каковы бы ни были возражения против красного платья, все устроилось наилучшим образом», – думал Джозайя, поднимаясь по лестнице.

Элинор положила платье на кровать, подкрутила лампы и, оглядывая комнату, замерла в удивлении. Стены и обивка мебели глубокого цвета «парижская лазурь», подчеркнутого бликами серебра, а полированная изящная мебель светлого дерева украшена затейливой резьбой. Казалось, эта комната создана для женщины – с туалетным столиком и прочими деталями, устроенными с элегантностью и заботой. Постель накрыта роскошным синим покрывалом из мерцающего шелка с кружевами, столбики кровати все в резьбе, изображающей цветы и виноградные кисти, а вспышки серебра придавали всему интерьеру сказочный вид.

И при этом в углах заметна пыль и паутина. Как будто все тут было доведено до совершенства, а потом забыто.

Мистер Хастингс жил здесь, но не чувствовалось никаких признаков его присутствия. Даже красивый салон, который он ей показал, производил такое же впечатление. Салон сначала ослепил ее, а потом вызвал ощущение необитаемого помещения.

Стук в дверь прервал ее размышления.

– Войдите!

– Я Рита Эскер. – Женщина решительно закрыла за собой дверь. – Мистер Хастингс сказал, что вам нужно помочь переодеться. Я сделаю что могу, но я не дамская горничная. Так что если речь идет о завивке волос и прочем в том же роде, то вам придется заняться этим самой.

– Спасибо, миссис Эскер. Я оценю любую помощь. – Элинор направилась к ширме в углу. – Только…

– Это совсем ни к чему! Давайте помогу вам с застежкой, и мы выпустим вас из платья. Вы ведь скромница, мисс Бекетт?

– Думаю… да, – покраснев, призналась Элинор.

– Гм… – Руки у Риты, хоть и не мягкие, были очень ловкие, и она тут же занялась пуговицами на платье Элинор. – Я бы сказала, что скромность весьма ценное хорошее качество для леди.

Элинор помогала ей как могла, улыбаясь ворчанию пожилой женщины. «Милая, как котенок»?..

– Так вы ведете хозяйство в доме мистера Хастингса?

– Я повариха. Также немного стираю и убираю когда могу. Но на этом этаже двенадцать комнат, и одиннадцать из них пустуют, поскольку он постоянно прячется у себя, если не рисует наверху… Ох, когда же я вытирала тут пыль в последний раз?..

– Такой большой дом… И вы все сами?

Миссис Эскер с гордостью ответила:

– Это нелегко, но я справляюсь. Зато с мистером Хастингсом легко, как с ребенком. С моим мужем куда труднее поладить. У нас всего две комнаты, а столько суеты! А мистер Хастингс в последнее время сторонится людей. Слишком уж сторонится, если хотите знать мое мнение.

– Возможно, мистер Хастингс предпочитает одиночество, потому что этого требует живопись.

– Гм… Все бродит там наверху, натыкается на мебель и зажигает столько свечей, что пол-Лондона осветить можно. Но мистер Эскер боготворит хозяина. Старый дурень!

«Мистер Эскер в этом не одинок, судя по вашим стараниям», – мысленно заметила Элинор.

– Мистеру Хастингсу повезло, что у него есть вы, миссис Эскер.

– Он совсем рехнулся, этот джентльмен! Денег у него, подозреваю, столько, что и не сосчитать, а из прислуги никого, кроме нас с мужем. Хотя его дом должен быть полон подхалимов, а не таких, как мы. Я не могу содержать его огромный дом так хорошо, как мне хотелось бы… А эта лестница… О Боже! Но мы умрем за него, если понадобится. Он дал моему Эскеру работу, да еще щедро платит. И позволил нам жить тут. Никогда не жалуется! Меня не волнует, что художников считают странными. Мистер Хастингс может хоть голышом разгуливать, если хочет. Я слова не скажу!

– М-мистер Хастингс разгуливает голышом?

– Никогда! Просто к слову пришлось. Пусть себе хоть кошку на голову посадит и рассуждает при этом о погоде. Я слова не скажу. – Миссис Эскер подбоченилась и заявила: – А теперь давайте займемся вот этим платьем.

Элинор, оставшись в белье и нижних юбках, взяла красное платье, обдумывая, как его надеть. Но миссис Эскер покачала головой:

– Нет-нет, ведь у этого платья тоже есть корсет, мисс. Не сказать, что я опытная горничная, но я вижу на вас какое-то металлическое сооружение… Думаю, с двумя вы не справитесь.

– Ох!.. – Элинор покраснела. Ее корсет был покрыт толстой парчой цвета слоновой кости и снабжен достаточным количеством металлических пластин, что, по уверениям мастерицы, позволяло любой женщине держаться как настоящая леди. Когда корсет был куплен, мама повторяла эти слова как заклинание, цепляясь за любую возможность для дочери стать настоящей леди. – Разве будет приличнее без?..

– Да, гораздо приличнее. Потому что если вы попытаетесь надеть платье поверх своего корсета, то оно расползется по швам. Так что давайте выпустим вас на свободу.

Корсет был принесен в жертву, но в лиф платья были вшиты легкие костяные пластинки, поэтому Элинор смирилась с потерей, когда красный бархат охватил ее стройную фигуру и тяжелые юбки зашуршали у ног.

Это было роскошное вечернее платье, но в отличие от нарядов, расшитых бисером – обычных на лондонских праздниках, – довольно простое, и казалось, что оно окружало ее темно-красным сиянием. Юбка без оборок и рюшей внизу была подшита красной лентой – чтобы защитить волочащийся подол. Декольте открывало плечи и тоже было отделано простенькой шелковой лентой в тон, без единого цветочка или банта. Украшением платья являлся сам цвет, что весьма смущало Элинор.

«Я-то думала, что мисс Лоусон будет выглядеть в персиковой органзе как пирожное. Но сама сейчас выгляжу как… греховный десерт. Неудивительно, что миссис Карлайл не купила платье! Оно дышит скандалом!»

Но шелковый бархат манил – хотелось коснуться его – и вызывал восхищение. При всем своем вызывающем цвете платье было слишком красивое, чтобы не понравиться.

– Ох, мисс! – воскликнула миссис Эскер. – Оно как мечта! Вы в нем как рубин!

Комплимент был искренним, но все же заставил Элинор мгновенно порозоветь от смущения.

– Посмотрим, подойдет ли оно мистеру Хастингсу для рисования. Спасибо за помощь, миссис Эскер.