Бесприданница для лорда - Элизабет Роллз Страница 22

— Но сегодня солнечно, Лиз! — воскликнула Эмма.

Сестра сердито нахмурилась:

— Какая разница. Амберли кажется таким загадочным, когда надвигается гроза. Как в «Удольфских тайнах».

Эмма округлила глаза.

— В этой глупой книге?

— Она не глупая! Ты ее даже не прочитала!

— Только потому, что мама не разрешила! — возмутилась Эмма. — И Мэтт сказал, что она глупая. — Девочка повернулась к Кристи: — А можно посмотреть на ваш рисунок, мисс Дэвентри?

— Конечно. — Кристи протянула ей альбом.

— Но это совсем не Амберли, — растерянно сказала она. — Вы же сказали, «наш дом».

— Ваш дом Амберли. А это мой дом. Вернее, мой бывший дом. Его должны продать.

— Ох, как красиво! — сказала Эмма. — Посмотри, Лизи.

Кристи затаила дыхание. Она педантично вырисовывала каждую деталь дома, изобразила соседние дома, где располагались аптека и рыбная лавка, старалась передать всю убогость улицы. Ей это вполне удалось. Картина была совсем не привлекательной.

Алисия казалась обескураженной.

— Вы там жили? — спросила она таким тоном, словно подобное и вообразить было невозможно. — Но я думала, у вас был дом в городе… как говорил мистер Дэвентри.

— Он и есть в городе, — бодро ответила Кристи. — В самом центре Бристоля, недалеко от набережной. Там, правда, шумновато. Состоятельные люди предпочитают Клифтон. Я жила в этом доме с мамой, когда оставила школу. Хотя почти год работала помощницей учителя. Потом служила гувернанткой в доме в Клифтоне. Вскоре мама заболела, и мне пришлось ухаживать за ней. — Кристи замолчала, решив опустить ненужные и болезненные в данном случае подробности. Например, такие, как домогательства сына ее хозяйки. По крайней мере, на этом месте таких проблем удалось избежать.

Эмма не сводила глаз с рисунка.

— А это аптека рядом с вашим домом, мисс Дэвентри?

— Аптека? — Алисия сидела, потрясенная услышанным.

Кристи кивнула:

— Да. Это было очень кстати, когда мама болела. От набережной долетал не очень приятный запах, но в целом дом очень хороший. Не большой, но зато мы могли держать только одного слугу, и магазины близко. Будем собираться?

Алисия закусила нижнюю губу и принялась молча собирать вещи.

— Что-то случилось, Алисия? — мягко спросила Кристи.

Девушка вспыхнула:

— О нет. На вас сейчас одно из маминых старых платьев, мисс Дэвентри?

— Да. Я так благодарна леди Брейбрук. Сама я много лет не могла позволить себе тратить деньги на обновки. Приходилось экономить.

Алисия смотрела на нее так, словно не верила своим ушам.

— Много лет?.. — Она замолчала и посмотрела вдаль. — Кажется… это… не мистер Дэвентри?

Кристи обернулась. Вне всякого сомнения, это был Гарри.

Алисия покраснела и покосилась на Кристи.

— Как приятно. Я хотела сказать, для вас, мисс Дэвентри.

Гарри подошел ближе и слегка поклонился.

— Добрый день, дамы. Леди Брейбрук сказала, что вы в саду. Решили немного порисовать? — Он повернулся к Алисии и широко улыбнулся.

Девушка улыбнулась в ответ, но Кристи заметила, что улыбка была немного натянутой, а взгляд не таким, как прежде, счастливым.

— Мы рисовали Амберли, — пояснила Эмма. — Мисс Дэвентри сказала, чтобы мы нарисовали наш дом, а она нарисовала свой дом в Бристоле. Просто ужас! Вы бы видели эту аптеку!

Несомненно, эти слова не доставили Гарри удовольствия, но он смог сохранить невозмутимое выражение лица.

— Неужели? — Он повернулся к сестре. — Миледи позволила нам прогуляться. И просила мисс Трентам и мисс Эмму вернуться в дом.

— Конечно, — кивнула Кристи и улыбнулась Эмме. — Не могла бы ты отнести мой альбом и карандаши в комнату, Эмма?

Проводив девочек взглядом, Гарри набросился на сестру с упреками:

— Какого черта ты это сделала?

Она подняла брови:

— Ты считаешь, мисс Трентам не должна знать, что ее ждет в случае замужества? Ты-то, конечно, расписал ей, что владеешь фешенебельным домом в городе…

— Это не твое дело! — прорычал Гарри. — Лучше подумай о своей репутации! Все только и говорят о том, что Брейбрук волочится за тобой. Я попытался разуверить сэра Джона, но…

— Что ты сделал? — Кристи почувствовала, что выходит из себя. — Как ты посмел обсуждать мою личную жизнь?

— Он распутник! Здесь все это знают! Он даже… — Гарри замолчал и откашлялся. — Ладно, не будем об этом. Даже сэр Джон говорит, что Брейбрук не смотрит на горничных, но это не значит, что он не способен совратить гувернантку. — Он зло посмотрел на сестру. — Хотя ты не в его вкусе. Возможно, тебе и не о чем волноваться. Если только ему не станет совсем скучно.

— Его светлость никогда не будет пребывать в такой глубокой тоске! — выпалила Кристи. Она не стала говорить о том, что, скорее всего, у его светлости есть любовница неподалеку.

— Могла бы и обо мне подумать, — проворчал Гарри. — Что обо мне подумают люди, если все вокруг шепчутся о том, что моя родная сестра должна сама зарабатывать себе на жизнь! А в этом нет никакой необходимости! Его светлость тебе поможет. Если только ты…

— Нет! — перебила брата Кристи. — Мне от него ничего не нужно! Гарри… будь благоразумен!

— Благоразумен? Я вполне благоразумен! Самый быстрый способ упрочить свое положение в обществе — удачно жениться.

— Ты не имеешь права жениться, не сообщив правду о себе! Оставь в покое мисс Трентам, которая привыкла ко всему этому! — Кристи сделала широкий жест рукой. Под «всем этим» она подразумевала каменный замок с прекрасным садом, живописные луга, лес и сверкающую гладь реки, окаймленную холмистыми берегами. Эти места и были миром Лизи, от которого они с Гарри так далеки. В этом мире нет места внебрачным детям графа.

Кристи всегда знала эту тайну, хотя ей никто и не рассказывал. Она узнала об этом в восемь лет, подслушав разговоры людей на улице. В десять она поступила в школу, и ей были даны четкие инструкции, что она должна говорить о своем «отце», когда и как он умер. И что граф Алкестон был «крестным отцом» Гарри. Кристи знала об этом и в восемнадцать, когда влюбилась в первый и последний раз.

Хотя Гарри всегда был в отличном от нее положении. У него была возможность по-своему устроить жизнь благодаря собственным заслугам. Ей же предстояло всю жизнь прожить с клеймом, потому что ее мать была любовницей графа. Порочная. Потенциальная распутница. Грехи ее матери людская молва приписывала и дочери.

Казалось, брат прочитал ее мысли:

— И кому стало лучше от твоей правды? Если бы ты не была такая щепетильная…